Хорошие парни не всегда бывают первыми
Шрифт:
– Мне сказали, что меня вызывают сюда для беседы, – несколько удивленно начал Ефимов, увидев сидевших Дронго, Туманову и Миго. – Не могу понять, почему меня позвали? Я как раз гулял по верхней палубе после завтрака.
– Вы еще ничего не знаете? – спросила Туманова.
– Конечно, ничего. Разве что-нибудь случилось? Мы причалили по расписанию, и все нормально. Все пассажиры побежали покупать сувениры. Говорят, что мы отойдем ровно в пять. Разве что-то не так?
– У нас несчастье, – сообщила Лилия Леонидовна, – убили Северцова.
Ефимов
– Когда его убили? Как это случилось?
– Сегодня ночью в своей каюте, – безжалостно произнесла Туманова. – Его зарезали.
Феликс Павлович пошатнулся. Подошел и тяжело опустился на стул. Взглянул на Дронго.
– Да, – кивнул тот, – его убили. А это господин Миго из местной полиции.
– Как это убили? Моя каюта находится недалеко. Между нами только каюта, в которой остановился Борис Сигизмундович. Но я ничего не слышал. Как его могли убить? Кто его убил?
– Мы пока ничего не знаем. Именно поэтому и пригласили вас для беседы.
– Меня? Но я ничего не слышал. И ничего не знаю. Что вы говорите господину полицейскому? – встрепенулся он, услышав, как Туманова начала переводить.
– Он не говорит по-русски, Лилия Леонидовна переводит ему на французский язык содержание нашей беседы, – пояснил Дронго.
– Мне нечего вам рассказать, – быстро ответил Ефимов, – я ничего не слышал и ничего не знаю.
– Вы были знакомы раньше с погибшим?
– Нет.
– Вы с ним раньше никогда не встречались?
– Никогда.
– Зачем вы врете? – не выдержала Туманова. – Все знают, что вы были хорошими знакомыми. Зачем вам нужно сейчас так глупо себя вести?
– А вы уже выступаете в роли следователя или пока только переводчика? – желчно спросил Феликс Павлович. – Я никогда не знал Северцова и не имел с ним никаких дел.
– Он погиб, – напомнил Дронго, – его сегодня убили, и любые ваши слова будут восприниматься либо в качестве аргументов за вас либо против.
– При чем тут мои аргументы?
– Его убил кто-то из пассажиров, находившихся на корабле, – пояснил Дронго.
– Может, этот пассажир уже давно сошел на берег, – пожал плечами Ефимов.
– Чтобы спрятаться на Хуахине? – иронично осведомился Дронго. – Вам не кажется, что это не самое идеальное место для бегства?
– Не знаю. Я никогда не был убийцей и не могу представить себе логику его поведения.
– Конечно, не были. Вы были только компаньоном погибшего по его нелегальному бизнесу с драгоценными камнями. Верно?
Ефимов открыл рот, чтобы возразить. С ужасом услышал, как переводит вопрос Дронго на французский Туманова. И закрыл рот, так ничего и не ответив.
– Я жду вашего ответа, – терпеливо напомнил Дронго. – Итак, вы были с ним компаньонами по этому нелегальному бизнесу.
– Мне ничего не известно, – выкрикнул Ефимов, – я никаким нелегальным бизнесом не
– Не кричите, – попросил его Дронго, – я вас хорошо слышу. Давайте сделаем иначе. Сейчас в соседнем баре находится Борис Сигизмундович Ваккер, прилетевший с вами из Москвы известный ювелир. Он должен был удостоверить качество камней, которые собирался предложить для покупки Игнат Никодимович Северцов неизвестному нам пока клиенту. Я думаю, что когда мы пригласим сюда Зигнитиса, узнаем и имя клиента. А пока мы точно знаем, что компаньоном Раздольского, а после его смерти и господина Северцова были именно вы, господин Ефимов.
Феликс Павлович достал из кармана носовой платок, вытер потное лицо. Тяжело вздохнул.
– Меня арестуют? – спросил он.
– Во всяком случае, не на Таити, – ответил Дронго. – Господина полицейского не интересуют ваши махинации с драгоценными камнями. Ему нужно расследовать убийство, а вашими аферами в России будут интересоваться налоговые службы и следственные органы прокуратуры, когда вы вернетесь в Москву. Но это произойдет без моего участия, так как подобный вопрос тоже вне сферы моей компетенции. Я всего лишь взялся помочь с расследованием конкретного убийства. Так мне пригласить сюда Ваккера или не нужно?
– Не нужно, – кивнул Ефимов. – Да, мы знакомы с Игнатом Никодимовичем уже давно. Еще когда он работал руководителем финансового отдела, а я дружил с Раздольским. Потом он так нелепо погиб. Но мы продолжили работу с Северцовым. Вот, собственно, и все.
– Кто принял решение лететь сюда для переговоров?
– Это Зигнитис предложил. Мы все были против, но потом согласились. Экзотические моря, невероятно красивые места и полная отдаленность от наших следователей и прокуроров. Просто райское место. Мы согласились...
– Уточните: кто это «мы»?
– Я, Ваккер и Северцов.
– Больше никто не знал о целях вашей поездки?
– Никто. Только Зигнитис. Но я думаю, что еще могла знать его жена. Она у них играет «первую скрипку» в их дуэте. И вообще ей принадлежит их ювелирный магазин. Железная женщина.
– И вы сразу согласились?
– Не сразу. Но подумал, что такой уникальной возможности больше не будет, и тоже согласился. Игнат считал, что я должен поехать для подстраховки. Он даже шутил, что я впервые в жизни буду выполнять свои прямые обязанности страховщика.
– Как вы думаете, кто мог быть заинтересован в смерти Северцова?
– Не знаю. Даже думать не могу. Но, во всяком случае, не клиент, который должен был купить эти камни. Насколько я слышал, это был очень солидный человек, который мог оформить всю сделку через надежные банки и перевести деньги на номера счетов якутской компании. Северцову нужны были большие суммы, чтобы скрыть недостачу камней. Мы договорились, что сумма будет разделена пополам. Половину предприятию, а половину нам всем. Только поэтому я согласился сюда лететь.