Хорошие жены
Шрифт:
— Дай подумать. «Спокойная, сдержанная и тихая». Да, думаю, я могу это обещать. Мне приходилось играть на сцене чопорную юную леди, и я снова примерю эту роль на себя. Мои актерские способности, как ты увидишь, велики, так что, дитя мое, не волнуйся.
Эми успокоилась, но коварная Джо поймала ее на слове и на протяжении всего первого визита сидела, грациозно поджав ноги, ровно разложив складки платья, спокойная, как море летом, холодная, как сугроб, и молчаливая, как сфинкс. Тщетно миссис Честер пыталась намекать на ее «прелестный роман», а обе мисс Честер заводили разговор о визитах, пикниках, опере и модах — ответом на все это была улыбка, поклон и сдержанное «да» или «нет». Тщетно Эми телеграфировала сестре: «Говори», пыталась вовлечь ее в
15
Мод — героиня поэмы «Мод» английского поэта Альфреда Теннисона.
— Какое неинтересное и высокомерное существо эта старшая мисс Марч! — к несчастью, громко прозвучало замечание одной из мисс Честер, когда дверь закрывалась за гостьями.
Джо беззвучно смеялась, проходя через переднюю, но Эми выглядела раздосадованной таким превратным истолкованием ее инструкций и всецело возлагала вину за это на Джо.
— Как ты могла так неправильно меня понять? Я хотела лишь, чтобы ты держалась скромно и с достоинством, а ты вместо этого сидела как истукан. У Лэмбов постарайся быть общительной, болтай, как другие девочки, прояви интерес к платьям, к флирту, к любой чепухе, о какой бы там ни заговорили. Они вращаются в лучшем обществе, и знакомство с ними очень ценно для нас. Я очень хочу, чтобы мы сумели произвести на них хорошее впечатление.
— Я буду очень любезна, буду болтать и хихикать, выражать ужас и восторг по поводу любого пустяка. Пожалуй, эта роль нравится мне больше: я буду изображать так называемую «очаровательную девушку». Я вполне могу сделать это — образцом мне послужит Мэй Честер, я подделаюсь под нее. Вот увидишь, Лэмбы скажут: «Какое живое, милое создание эта Джо Марч!»
Эми встревожилась, и не без оснований, поскольку когда Джо начинала дурачиться, было неизвестно, как далеко она может зайти. На лицо Эми вполне стоило посмотреть, когда она увидела, как ее сестра внеслась в очередную гостиную, экспансивно перецеловала всех находившихся там юных леди, любезно разулыбалась всем юным джентльменам и присоединилась к разговору с оживлением, которое изумило наблюдательницу. Тем временем самой Эми завладела мис-сис Лэмб, очень ее любившая, и Эми пришлось выслушать, подробный отчет о последнем приступе болезни мисс Лукреции, в то время как три очаровательных молодых человека слонялись поблизости в ожидании паузы, когда они могли бы броситься на помощь и вызволить ее. В таком положении она не имела возможности проследить за Джо, которая, казалось, была одержима духом озорства и болтала напропалую, не хуже самой старой миссис Лэмб. Вокруг нее уже собралась кучка слушателей, и Эми напрягала слух, чтобы услышать, о чем идет речь, так как долетавшие до нее отрывки фраз вызывали тревогу, круглые глаза и воздетые руки заставляли умирать от любопытства, а частые взрывы смеха — гореть желанием разделить общее веселье. Можно вообразить, какие страдания вызвал у нее подслушанный обрывок такого вот разговора:
— Она отлично скачет верхом — кто ее учил?
— Никто. Она привязывала старое седло на большой сук дерева и училась садиться верхом, держать вожжи и сохранять равновесие. И теперь она может скакать на любой лошади, потому что не знает, что такое страх. В соседней конюшне ей охотно и дешево дают напрокат лошадей, так как она отлично учит их ходить под дамским седлом. У нее такая страсть к верховой езде! Я часто говорю ей, что если ничего другого из нее не выйдет, она вполне сможет зарабатывать на жизнь, объезжая лошадей.
Эми едва сдерживалась, слушая эту ужасную речь, ведь у слушателей наверняка создавалось впечатление о ней, как о довольно бесшабашной юной особе, а именно такие особы были предметом ее глубокого отвращения. Но что она могла сделать? Старая леди продолжала говорить, и задолго до того, как был кончен ее рассказ, Джо продолжила свой, делая еще более забавные признания и совершая еще более грубые ошибки.
— Да, в тот день Эми была в отчаянии, потому что всех хороших лошадей разобрали и остались только три: одна хромая, другая слепая, а третья такая норовистая, что нужно сунуть ей в пасть комок грязи, прежде чем она стронется с места. Отличное животное для приятной прогулки, не правда ли?
— Какую же она выбрала? — спросил один из засмеявшихся молодых людей, с удовольствием слушавший рассказ Джо.
— Никакую. Она услышала, что выше по реке на одной ферме есть молодой конь, и, хотя дамы никогда не ездили на нем, она решила попробовать, потому что он был красивый и горячий. Ее борьба с ним была поистине драматической. Начать с того, что некому было привести лошадь к седлу, поэтому она взяла седло и отправилась с ним к лошади. Она перевезла его на лодке через реку, а потом положила себе на голову и так прошла в конюшню, к превеликому изумлению старика хозяина.
— И она скакала на этом коне?
— Конечно, и отлично провела время. Я думала, когда она вернется, на ней живого места не будет, но она справилась с ним отлично и была душой компании!
— Ну и отвага! — И молодой мистер Лэмб бросил одобрительный взгляд на Эми и с недоумением подумал о том, что же это такое говорит девушке его мать и почему та выглядит такой красной и смущенной.
Она покраснела еще гуще и почувствовала себя еще более неловко минуту спустя, когда в результате неожиданного поворота разговора речь зашла о нарядах. Одна из юных леди спросила Джо, где та купила красивую бледно-желтую шляпку, которую надевала на пикник, и глупая Джо вместо того, чтобы просто назвать магазин, где два года назад была куплена шляпка, снова пустилась в ненужные откровенности:
— Это Эми выкрасила ее в такой цвет. Нежных оттенков не купишь, так что мы сами красим наши шляпки в любой цвет, какой хотим. Очень удобно иметь сестру-художницу.
— Что за оригинальная идея! — воскликнула мисс Лэмб, которая нашла Джо очень занимательной особой.
— Это еще пустяки по сравнению с некоторыми другими блестящими идеями, тоже принадлежащими ей. Нет ничего такого, чего бы она не смогла сделать. Так, она очень хотела голубые ботинки к свадьбе Салли — и что же вы думаете? Она просто взяла и выкрасила свои старые белые в прелестнейшего оттенка небесно-голубой цвет, и они выглядели точь-в-точь как атлас, — заявила Джо, явно гордясь талантами сестры, чем раздражила Эми до такой степени, что ей захотелось швырнуть в Джо свою сумочку с визитными карточками.
— На днях мы читали ваш рассказ, и он очень нам понравился, — заметила старшая мисс Лэмб, желая сделать комплимент литературной даме, которая, надо признать, совсем не походила на таковую в тот момент.
Любое упоминание о ее «произведениях» всегда плохо действовало на Джо, которая или становилась суровой, или принимала обиженный вид, или, как в этом случае, резко меняла тему разговора:
— Жаль, что вы не нашли ничего лучшего для чтения. Я написала эту чепуху, потому что ее легко продать, а заурядным людям такие вещи нравятся. Вы едете в Нью-Йорк в эту зиму?
Так как мисс Лэмб сказала, что рассказ им понравился, такой ответ Джо не был ни любезным, ни лестным. Джо тут же заметила свою ошибку, но, опасаясь еще больше испортить дело, вдруг напомнила себе, что ей предстоит подать сигнал сестре к окончанию визита, и она сделала это так неожиданно, что трое из присутствующих даже не договорили начатых фраз.
— Эми, мы должныидти. До свидания,дорогая, приходите к нам, мы жаждемувидеть вас в нашем доме. Я не осмеливаюсь приглашать вас, мистер Лэмб, но, если вы придете,я думаю, мы будем не в силах отпустить вас.