Хозяева драконов (сборник)
Шрифт:
Шум боя то нарастал, то затихал. Из колодца вылезла дрожащая и мокрая Нэнси.
— Нэнси! Скорее сюда.
Она растерянно поглядела на Клайстру, нервно шагнула вперед, остановилась, глядя в степь, где все еще шла свалка. До пленников донесся победный крик солдат.
— Нэнси! — крикнул Клайстра. — Освободи нас, пока нас всех не перебили!
Нэнси поглядела на него со странным презрительным выражением.
Глубокие сильные голоса наполнили воздух. Крики солдат оборвались. И четко стало слышно, кто ведет боевую песнь —
— Нэнси! Сюда! Развяжи нас. Они будут здесь через минуту!
Она кинулась вперед, вытаскивая нож. Земляне вставали, разминая затекшие запястья. Боль от восстанавливавшегося кровообращения усиливало наркотическое похмелье.
— В конце концов, нам больше не придется сторожить бьюджулэйсцев, — пробормотал Клайстра.
— У цыган сегодня праздник, — сказал Бишоп. Он был единственным, кто сохранил силы, как будто и не получал своей порции дыма зигаге. Клайстра с завистью наблюдал, как Стив носится на поляне, собирая вещи. Его собственные мускулы сейчас напоминали тряпки.
Мосс Кетч с усилием поднял что-то с земли:
— Чей-то ионник.
Клайстра обшарил поляну и нашел свой пистолет там, где его беспечно бросили.
— Вот мой. Их это не заинтересовало. — Ветер дохнул ему в лицо дымом. Клайстра снова почувствовал себя счастливым. — Черт! Сильное зелье.
Стив Бишоп лег на землю и стал отжиматься. Заметив ошеломленные взгляды остальных, он легко вскочил.
— Я чувствую себя великолепно, — улыбнулся он. — Этот дым — прекрасный допинг.
Степь молчала. Высоко в небе мерцали чужие звезды.
И тут снова зазвенела боевая песнь цыган. Громко и совсем рядом. Что-то свистнуло в вышине, прошелестело сквозь листву.
— Ложись, — прошептал Клайстра. — Стрелы. Все от огня!
А песнь становилась все громче. Четыре ноты в странном, прыгающем ритме и непонятные слова.
Голос Этмана звучал как гром.
— Выходите, чужестранцы, жалкие бродяги, выходите… Я Этман Бич Божий. Этман Работорговец. Ваша жизнь — бремя для вас, ваши мысли тяжелы. Выходите, я привяжу вас к своей повозке, вы будете есть траву, и вас не обеспокоят мысли. Выходите ко мне.
Они увидели его силуэт и кольцо зипанготов за ним. Клайстра прицелился, потом опустил пистолет. Это было все равно, что рубить вековое дерево.
— Лучше оставь нас в покое, Этман! — крикнул он.
— Ба! — сколько презрения было в этом звуке. — Вы не смеете встретиться со мной. Я пойду к вам, одолею ваши электрические штуки, согну ваши шеи.
Клайстра опустил пистолет еще ниже, затем собрался, смахнул с себя чары этого человека и нажал на спуск. Багровый луч вошел в грудь Этмана — и ничего не произошло. “Он заземлен” — в панике подумал Клайстра.
Фигура Этмана четко виднелась на фоне костра. Огромная, больше, чем жизнь…
Бишоп поднялся на ноги и медленно пошел к Этману. Цыган пригнулся. Внезапно Бишоп резко взмыл вверх и приземлился за спиной противника.
— Что ты сделал?
— Попробовал на нем прием дзюдо, — скромно ответил Бишоп. — Этот тип выигрывал сражения голосом и гипнотизмом. На деле он совершенно безобиден. Кажется, я убил его первым ударом.
— Я не знал, что ты владеешь дзюдо.
— Я не владею. Несколько лет назад я прочел книжку о дзюдо. А сейчас вспомнил. Черт! Ты посмотри, сколько зипанготов.
— Они, наверное, принадлежали тем политборо, которых убили солдаты. Теперь они принадлежат нам.
— А где же остальные цыгане? Клайстра прислушался. В степи было тихо.
— Ушли.
Они вернулись в рощу, ведя за собой зипанготов.
— Нам пора отправляться, — сказал Клайстра.
— Сейчас? — возмутился Фэйн.
— Сейчас, — огрызнулся командир. — Мне это нравиться не больше, чем вам. Но, — он показал на зипанготов, — теперь мы можем ехать верхом.
Утро, день и вечер земляне провели верхом, едва держась в седлах от слабости. Из-за резкой, прыгающей походки верблюящеров спать в седле было невозможно. Наконец, небо потемнело.
Они развели в ложбине костер, сварили и съели кашу, выставили часовых и улеглись спать.
На следующее утро Клайстра открыл глаза и увидел, что Бишоп делает пробежки туда и обратно по склону ложбины. Командир протер глаза, зевнул и с усилием поднялся на ноги. Он чувствовал себя полностью разбитым. Шатаясь, он подошел к Бишопу:
— Какая муха тебя укусила? Ты раньше никогда не делал зарядку.
Длинное некрасивое лицо Бишопа пошло красными пятнами.
— Сам не понимаю. Я в прекрасной форме. Я никогда не чувствовал себя так хорошо. Наверное, подействовали витамины.
— Они почему-то не действовали, пока мы не надышались зигаге. Вот тогда это пошло как лавина, и ты разделал Этмана на котлеты.
— Как ты думаешь, это навсегда?
Клайстра потер подбородок.
— Если так, то это замечательно. Но почему тогда остальные чувствуют себя отвратительно? Ведь мы ели и пили одно и то же. За исключением тебя, — он удивленно посмотрел на Бишопа. — Ты ведь накачал себя витаминами, прежде чем нас связали?
— Ну да. Это так. Интересно, может, тут есть какая-то связь… Очень интересно.
— Если мне еще когда-нибудь придется вдыхать зигаге, — пробормотал Клайстра, — я узнаю наверняка.
Четыре дня от восхода до заката они ехали по степи, не видя людей, пока в середине четвертого дня не натолкнулись на двух девушек-цыганок. Им было лет по шестнадцать. Они пасли стадо грязно-желтых животных — печавье. Девушки носили полосатые халаты, ноги их были обмотаны тряпьем. Завидев всадников, девушки бросили свое стадо и кинулись к ним.