Хозяин Пророчества [трилогия]
Шрифт:
Фокус не удался. Демон, отлично осознавая свою важнейшую задачу, на провокации Альтемира покупаться не собирался, ведь при сохранении канала подпитки он мог создать себе еще сколько угодно новых тел. Однако совсем уж без внимания рвущиеся снаряды он оставить не мог, поэтому каждый раз отзывался возмущенным ревом, стремясь сбить паладина с толку.
Тот, в силу определенной неопытности, и впрямь повелся. И, уверившись, что его атаки приносят пользу, продолжил в том же духе. Кто знает, как бы все повернулось, если бы он изменил тактику. Но в этот
На одно ужасное мгновение стало тихо. Снор, Альтемир и ближайшие гномы, уставившись на наугера, и хотели задать самый важный вопрос, и уже понимали, каков будет ответ.
Уменьшившийся было в размерах демон издал ликующий рев и взорвался изнутри, сбрасывая прежнюю оболочку. Лавовый пузырь раскрылся, на мгновение представ огненным цветком поразительной красоты. И явившееся из него существо больше напоминало хищную птицу с вытянутым телом и двумя громадными полотнами живого огня по бокам. Эти крылья не вмещались в зале, а потому были согнуты возле стен, и камень плавился от чудовищного жара.
Издав нечто похожее на хищный клекот, демон нанес удар. На сжавшийся панцирь гномов устремилась сплошная, без единого просвета волна истребительного пламени. У ее подножия, там, где пол покрывала вода, катился вал обжигающего пара. Альтемир, взглянув на медленно приходящего в себя Кьяра, выдохнул и шагнул вперед. У паладина осталось не так уж много сил, и на щит, способный оградить от такой атаки, их не хватило бы даже всех без остатка. А значит, часть урона принимал на себя сам создатель защиты.
Человека отшвырнуло назад, грохнув о запертые ворота цитадели. Бесчувственный, с дымящимися на груди доспехами и одеждой, он сполз вниз, хотя и был еще жив. Громадный демон, склонив голову набок, с некоторым интересом воззрился на все еще существующий строй гномов.
Панцирь, сбившись плотнее, сформировал закрытый щитами полукруг. Спины гномов упирались в ворота, которые так и не открылись изнутри. А пытаться отпереть их сейчас и рисковать пустить чудовище в цитадель было подлинным безумием.
Снор, криво ухмыльнувшись, наконец-то опустил забрало — и уже из-за решетки гулко проговорил:
— Ну что, брат, погуляем напоследок?
Кьяр стиснул зубы. Он знал даже несколько способов, позволяющих одолеть нынешнего противника. Способов последней надежды, древних, темных и кровавых, но очень действенных. Все из них требовали жертвы. Иногда еще и самого чародея.
Но Пророчество! Собой, как бы лицемерно это ни звучало, наугер сейчас жертвовать не имел права. О том, чтобы положить на алтарь кого-то из соклановцев, речи тем более не шло. Правда, оставались еще люди Альтемира и кирсс… Кьяр, встряхнув головой, с усилием отогнал от себя эти мысли.
А значит, ворота все-таки придется открыть и уже внутри цитадели держать отчаянную оборону, ожидая, когда подойдут все наугеры Штройн. Вместе у них были неплохие шансы против этого демона, но у ворот дежурил лишь один страж, а большая часть только сейчас поднималась по тревоге.
Мысли демона вряд ли были столь же разнообразны. Перед ним стояла крайне простая цель — перебить всех, кого он видел. У него были средства. И главное — ему для этого почти не требовалось времени.
Кьяр, наконец собравшись с силами, стиснул рукоять науга в пальцах и принялся снова собирать силы — а дальше уже применить их по обстановке. Скорее всего, создать щит, способный задержать чудовище, пока панцирь не уйдет за ворота.
Монстр, не мудрствуя лукаво, задумал устроить еще одну огненную волну. Расчет был верен: даже если наугер сможет остановить второй удар, он либо погибнет на месте, либо потеряет сознание. Чудовища всегда остро чувствуют слабость противника. И третья атака уже определенно достигнет цели.
Демон плавным, завораживающим движением отвел крылья назад.
И замер в этом положении.
Кьяру хватило доли секунды, чтобы вторым зрением увидеть подлинную суть происшедшего. Остальным надо было полюбоваться на застывшего демона хотя бы несколько мгновений, чтобы заподозрить неладное.
Что-то прошло по самой лаве, сковав чудовище, и наугер, понятия не имеющий, сколько это продлится, не собирался упускать такую поистине чудесную возможность.
Ему, по сути, было плевать, что спасло его и его отряд. Ради такого случая он был готов поверить даже в духа Кузни, которого гномы и придумали-то только для того, чтобы было кого поминать в разговорах. Он сам поразился, с какой легкостью удалось закрыть лавовый канал — прочно и наглухо, не тонкой перемычкой, а преградой в десяток саженей толщиной.
Демон, разумеется, тут же пришел в себя, но еще мгновение не двигался, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять, что же делать дальше: рваться обратно к каналу подпитки или все-таки добить гномов.
А целая секунда — это, по меркам и скоростям магической схватки, очень много.
Кьяр, ударив наугом по полу, вбросил почти все оставшиеся силы в волну гармонических колебаний, которая домчалась до демона и взорвала горную породу вокруг него настоящим каменным цветком. Расчет на то, что теперь тварь не сможет даже восстановить свое тело, оправдался вполне. Потерявшее почти половину своего размера чудовище отчаянно взревело. И поскольку надежды пробиться назад у него уже не осталось, демон тоже вложил всего себя в атаку.
Это и в самом деле было так: у него не хватило бы материи и энергии на атаку и одновременно сохранение собственного тела. Так что через зал в направлении гномьего строя устремился огромный лавовый пузырь, размеров которого с лихвой хватило бы на половину панциря, а то и больше.
Наугер тоскливо скривился, представив, сколько ему придется отлеживаться с головными болями, после того как он снова опустошит свой запас сил до конца. Однако выбора не было.
«Вы, молодые, меня раздражаете. Почему, даже умерев, я не могу спокойно отдохнуть?!»