Хозяин жизни
Шрифт:
Дусманис позволительно кивает. А я в таком ступоре, что даже поздороваться не могу. В ушах все еще стоят стоны этой рыжей девки, а воображение дорисовывает то, как они жарко спариваются на огромной двуспальной кровати.
Мы действительно перетаскиваем все тарелки к ним на стол... как идиоты.
— Посмотри на них, Миша, ну просто голубки. Как ночь прошла? Кровать не сломали?
Дусманис цепляет вилкой омлет, медленно поднимает глаза и смотрит прямо на меня.
— Много болтаешь, Азалия, — затыкает рот он своей спутнице,
И я ему благодарна за это. Меньше всего я хочу сейчас обсуждать то, как провела эту ночь. Учитывая, что мне хорошо известно, как ее провели они.
— Ну извините, — пожимает плечами рыжая, — за бестактный вопрос. Просто мне кажется, что брачная ночь — это такое невероятное событие, полное любви и страсти.
Сыплет мне соль на рану Азалия, при этом так смотрит на Дусманиса, что я не могу сдержать смех. Она что замуж за него собралась?
— Что смешного, Маш? — неожиданно спрашивает меня свекор.
Дергаюсь, услышав свое имя из уст Дусманиса. Его голос будоражит, он такой глубокий и очень мужской. Что смешного? Ну как же? Это очень забавно, как эта явно одноразовая любовница возомнила себя будущей госпожой Дусманис.
— Ничего особенного, Михаил Сафоронович, — смотрю ему прямо в глаза.
И от глубины его темного взгляда у меня ощущение мурашек по телу и дрожь в коленях.
И чтобы не показать виду, я погружаюсь в еду, ковыряю омлет, нарезаю на мелкие кусочки ветчину, кожей ощущая присутствие Дусманиса за столом. Но ложка в рот не лезет, мне кажется, что я ем некрасиво, и все у меня выходит неприлично. Ад, а не завтрак.
— Михаил Сафронович, что-нибудь еще? — подходят к нам сразу три официанта.
Они выстраиваются в ряд перед «хозяином жизни».
— Занимайтесь гостями, — посылает он официантов, и они сразу же исчезают.
Так уж вышло, что Артур сел рядом с папой с одной стороны, Азалия с другой, а мне ничего не оставалось, как сесть на четвертый стул напротив Дусманиса. И теперь я могу только смотреть в свою тарелку, либо за широкое плечо «хозяина жизни». В этот момент в зале появляется Катька, она за спиной Дусманиса, и видеть он ее не может. Она таращит глаза, хватается за сердце, мол «не хрена себе вы сели!?». Потом смеется и показывает большой палец.
— Номер хороший был, сын?
— Отличный, спасибо, па, я хотел с тобой поговорить о своем блоге. Я сейчас вместе с моим соратником работаю над фильмом, в котором я рассказываю, что сталинские репрессии — не просто одна из самых дискуссионных тем в отечественной истории XX века, но и повод для политических спекуляций, — муж поворачивается ко мне, — с твоей мамой я уже говорил об этом. Так вот…
Но Дусманис, кажется, даже не слушает сына. И меня это раздражает, мне обидно за Артура. Дусманис так заботится о будущем сына, ему так не нравлюсь я, его так волнует, что я меркантильная зараза, окрутившая его сына ради кучи денег, что он даже не явился на нашу регистрацию.
Расслабься,
Шесть месяцев его не беспокоило, что там за Маша. Наверное, он знал, что есть какая-то невеста, но он даже не удосужился изучить, кто она такая. Пока он не увидел меня и не осознал, что у нас есть общее прошлое. Маленькое такое и незначительное, но очень грязное. Так ли важны для него деньги, которые я якобы могу отобрать или его просто раздражает, что я — это я?
Не твое это дело, Маша, не твое. Дыши.
Он такой идеальный отец, а я такая шлюха.
— А почему Вы на регистрацию в ЗАГС не пришли, Михаил Сафронавич? — перебиваю мужа и гордо вскидываю подбородок, не выдерживая накала страстей внутри себя.
Он смотрит на меня исподлобья, похоже я первая, кто позволил себе такие неудобные вопросы в его присутствии:
— Была деловая встреча. Пришлось пропустить самолет и улететь на следующем.
— Деловая встреча важнее собственного сына?
— Маша, — толкает меня в бок Артур.
— Иногда бывают такие встречи, которые невозможно отложить, — говорит Дусманис таким мрачным тоном и так тяжело смотрит, что даже вечно улыбающаяся рыжая съеживается.
Она хлопает ресницами, а Артур неуютно мнется, бросает вилку и не знает, как заставить меня замолчать.
— Артур, попроси отца, чтобы одолжил нам своего адвоката. Мы составим брачный договор, где мы точно пропишем, что и кому достанется после развода.
С этими словами я встаю, а рыжая, открыв рот, провожает меня шокированным взглядом. Честно говоря, я сама не ожидала от себя такой прыти. Я ведь так его боялась. Меня и сейчас трясет, но внутри кипит вулкан эмоций. Я переступила черту. И то, как грозно смотрит на меня Дусманис главное тому подтверждение.
— Не скучайте, Михаил Сафронович, у нас по плану дальше сауна, массовое купание в бассейне. Конкурс «Сосиска», конкурс «А вам слабо», а также «Игра на выживание», — смотрю я на него сверху вниз.
Дусманис медленно вытирает губы салфеткой, а потом так же неспешно скрещивает руки на груди. Мы так и смотрим друг на друга. Мое сердце бьется, как барабан и, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.
Артур тянет меня в коридор, а я все никак не могу успокоиться. Господи, что на меня нашло?
— Маша, ты сдурела? — дергает меня за руку Артур. — С папой нельзя так разговаривать!
Глава 15
— Я в сауну не пойду, — сижу на кровати в номере-люкс для новобрачных, скрестив ноги в позе йога, — там слишком жарко. А мне плохо становится, когда душно.
Вообще-то это должен был учесть Артур, когда придумывал эту часть свадебного торжества на второй день. Но он баню обожает, поэтому моего мнения никто не спрашивал. Артур, молча кивает, продолжая перерывать сумку, в поисках всего необходимого для посещения парной.