Хозяин
Шрифт:
Из них двоих мужчиной был Никки, стало быть, ему и надлежало отыскивать в происходящем логику и заботиться об их безопасности.
И самое главное, — кто он такой, этот Хозяин? Сколько ему лет, к примеру? И чем так напуган доктор Мак-Турк?
Как бы там ни было, а они получили свободу. Им было сказано, что они вольны заходить куда им угодно, и уж по крайней мере изучением острова они вполне могли заниматься совместно.
Джуди сказала:
— По-моему, нам следует выйти наружу, Шутьке, наверное, нужно сделать свои дела.
Лифт был поместительным настолько, что в него вошел бы грузовичок, и самой верхней его остановкой оказалась ярко освещенная мастерская. В середине обширной комнаты было пустое место,
Сами двери были оборудованы противовесами. После того как их отпирали, их можно было открыть легким нажатием.
Погода переменилась к худшему, — людям на яхте пришлось прекратить поиски еще и по этой причине.
После безмолвия и искусственного света внутренних помещений гул и сверкание обрушились на детей, ступивших на выступ, с которого их совсем недавно столкнули. В трепете крыльев и шумной разноголосице поднялись над ними морские птицы. Ветер вцепился в ночные рубашки, — ныне единственные их одеяния, в коих они походили на пару мелких друидов. Волны вздымались, медлили, всасывая побольше воды, и обваливались с шипением и свистом на основанье утеса. Пенные плюмажи с громом вставали в пронизанном солнцем воздухе и, повисев в зените, опадали белым кружевом струистых водопадов, раздираемым в клочья гранитными зубьями. Этим вечером ученый голос, доносящийся из теплых помещений радиостанции, будет произносить привычные фразы про «Малин, Роколл, Гебриды», сопровождая их предсказаниями вроде «по временам достигающий ураганной силы». Для плененных близнецов голос этот будет далеким во всех отношениях.
Они укрылись в гараже, как только собака сделала все, что хотела, опасаясь, что ее может сорвать со скалы. Шутька, у которой все волосы с мордочки сдуло назад, отчего она стала похожа на Белую Королеву из «Алисы», деловито покидала задними лапами воздух, давая понять, что закончила.
Лифт спустил их на следующий этаж, такой же пустой, как и верхний. На этом этаже размещалась комната отдыха, имевшая те же размеры, что и мастерская над ней. Тут были два бильярдных стола, доски для дартса, замечательно отполированная и не испорченная пивными пятнами доска для шафлборда и кегельбан — английской разновидности, в которой деревянные шары не накатывают, а бросают. Вкруг стен стояли кожаные диванчики с пуговицами, прикрепляющими обивку, такие же как в старинных железнодорожных вагонах. На самих же стенах висела всякая, довольно трогательная, всячина из тех, что собирают обычно матросы или люди, которым приходится жить в казармах: вырезанные из журналов фотографии Дианы Дорс; дотошно реалистические картинки Рокуэлла и Хьюгса с обложек «Сэтеди Ивнинг Пост»; виды знаменитых сооружений, скажем, Эйфелевой башни; утешительные мысли Пейшенс Стронг, вырезанные из «Дейли Миррор», к примеру:
Хотя печаль утраты живет в душе больной,
Воспоминаний сладость всегда, всегда с тобой. и фотографии лошадей, милующихся с котятами, или собак, кормящихся из одной миски с канарейками. Все это висело вперемешку с печатными напоминаниями о пожарной сигнализации
Следующий книзу, более поместительный этаж был разделен на небольшие комнатки с койками в несколько ярусов и моечную с составленными в углу тазами и с душем, из леек которого текла морская вода. Коек хватало, чтобы разместить по меньшей мере пятьдесят человек, но пользовались, судя по всему, только шестью. На пустых лежали аккуратно свернутые одеяла с перевернутым вверх ногами стулом на каждом, и стены близ этих коек никакими картинками украшены не были.
В обитаемых комнатах рядом с койками стояли столы с разного рода рукодельем на них — корабль, помещенный в бутылку, недоплетенная верша для ловли омаров, целое собрание веревочных сетчатых кошелок, выпиленная лобзиком подставка для курительных трубок, наволочка для подушки с вышитыми на ней очень красивыми колибри, дюжина сигарных коробок, оклеенных причудливыми узорами из птичьих перьев.
— А люди-то где? — спросила Джуди.
Еще ниже расходились в четыре стороны света уже привычные кафельные проходы. Чем ниже опускался лифт, тем становилось просторнее, поскольку скала кверху сужалась. Некоторые из помещений могли располагаться и ниже уровня моря.
В коридоры выходили двери с табличками. За их собственной дверью («Больница»), следовали — «Старший техник», «Стюард», «Фотолаборатория», «М/А Фринтон», «Операционная», «Бухгалтерия». Другой коридор занимали «Склад», «Кухня», «Столовая», а еще один — разного рода рабочие кабинеты. Четвертый вел к двери из черного дерева. За глухим тупиком его находились личные покои Хозяина.
На самом нижнем и самом обширном этаже, нашлись, наконец-то, и люди. Здесь в одну сторону от лифта уходили два тоннеля, — первый вел к черной двери, а второй к тому самому «окну», через которое дети сюда попали, — по другую же его сторону размещался отдающий трюмом лайнера огромный машинный зал, по которому расхаживали, исполняя свою работу, мужчины в хлопчатобумажных рабочих брюках. Для того, чтобы толково описать все чудеса этого зала и множество теснившихся в нем машин, понадобился бы квалифицированный инженер, ибо тут имелись: электрический генератор, отопительная система, кондиционеры, осветительный щит и много чего другого.
Однако обстановка в зале была самая домашняя. Насколько дети могли судить, ничего тут особенного не производили, кроме того, что необходимо для удовлетворения жизненных нужд.
Работавшие здесь мужчины встретили близнецов радушно да и Шутьку каждый из них норовил приласкать. Они с явственной гордостью показывали брату с сестрой свои датчики и манометры, — присматривая, чтобы собака держалась подальше от движущихся частей механизмов, — и, ничего не скрывая, ответили на все технические вопросы, заданные Никки.
Да, говорили они, главная трудность тут с пресной водой, ее приходится завозить по морю траулером и перекачивать в емкости, расположенные вот здесь, под нами. Они настояли на том, чтобы открыть несколько люков и показать свои запасы — промозглую, лишенную света подпольную влагу. Траулер? Да, близнецы увидят его через пару дней, когда он придет в очередной раз. Нет, отвечали они, других людей на острове нет, вот только они — и все. Иногда команда траулера отсыпается здесь ночь-другую, во всяком случае, кое-кто из команды, — но вообще-то все эти койки на баке остались еще с тех времен, когда остров выдалбливали изнутри, а это уже эвон когда было. Рабочие потом куда-то уехали, нет, никто не знает куда. Там все больше итальянцы были.