Хозяин
Шрифт:
— Спи, — тихо шепнула Белка в остроконечное ухо. — Спи спокойно, эльф, и помни: я все еще тебя жду.
Он улыбнулся во сне, будто действительно услышал, а она бережно поправила спутанную прядку, пристроилась у темного под боком и умиротворенно уснула, твердо веря, что завтра все будет по-другому. Хотя бы потому, что все самое страшное и плохое осталось позади, а впереди их ждут только радость, гордость за хорошо выполненную работу и неожиданные, но весьма приятные сюрпризы.
ГЛАВА 19
Пробуждение выдалось на редкость мерзким, тяжелым,
Темный эльф с досадой понял, что его предали во второй раз. Он бездарно упустил из виду что-то важное, но что? Кто сумел их подстеречь и предал в самый последний момент, когда уже казалось, что все закончилось?
Таррэн скосил глаза, чтобы убедиться, что все еще находится в «месте мира», и мгновенно понял: плохо дело. На него с усмешкой взглянули две пары глаз, сильные руки недвусмысленно качнули в ладонях отточенные до бритвенной остроты клинки, а на хорошо знакомых лицах промелькнуло торжество.
— Живучий гад, — с сожалением констатировал Аркан, подходя к пленнику. — Жаль, что тебя не велено убивать, а то я бы повеселился напоследок.
Таррэн поджал губы и глянул на второго: Адвик насмешливо улыбнулся и дурашливо раскланялся.
— Дошло, наконец?
Эльф мысленно выругался. Торк! Неужели все-таки орден? Но как же вышло, что один из Бешеных лис оказался порченым? Как мог рыжий просмотреть? Или он тоже? А Адвик? Что могло прельстить этого мальчишку? Сила? Слава? Деньги? Что пообещал ему орден за предательство родной заставы и того дела, которому Стражи были преданы душой и телом? И разве мог он предать Белку?
Таррэн вздрогнул от последней мысли и тревожно огляделся снова. Где же Белка?! Жива? Может, успела сбежать?
— О! Вот и наш темненький очнулся! — пропел над ухом Таррэна еще один голос, и эльф нервно дернулся. — Ну-ну, не надо резких движений, не то это милое семечко прорастет гораздо быстрее, чем мне бы хотелось.
Из-за могучего ствола вынырнула стройная фигура и с нескрываемым интересом взглянула на пленника двумя изумрудами глаз.
— Танарис…
Светлый эльф пару долгих мгновений смотрел на пораженного собрата, затем присел на корточки и осторожно положил на землю возле его ног крохотное зернышко эльфийской розы.
Таррэн до боли сжал челюсти, хорошо помня, с какой скоростью растут ее колючие ветви и как любит она обвиваться вокруг всего, что подвернется под руку. Даже если это — беспомощное и лишенное силы живое существо.
Он обреченно прикрыл глаза.
Говорят, когда-то так казнили преступников: колючая роза в считаные часы оплетала несчастного с ног до головы и равнодушно втыкала шипы в еще живое тело, расползаясь по нему змеиным клубком. А когда напитывалась кровью жертвы, расцветала крупными багровыми бутонами, с кончиков которых медленно падали ярко-алые капли.
Таррэн судорожно вздохнул, понимая, что его ждет, но вслух прохрипел только одно слово:
— Почему?!
Танарис мягко улыбнулся.
— А ты не знаешь? Неужели забыл, как сам когда-то говорил: дескать, простые люди не смогли бы воспользоваться нашими заклятиями? И неужели не подумал, что для бессмертных одна эпоха — всего лишь небольшая веха на долгом пути? — Светлый улыбнулся шире, подметив в глазах сородича искренний ужас. — Верно. Орден тут ни при чем. Вернее, та его часть, которую контролируют смертные. Они, как ты помнишь, были потомками магов, случайно подсмотревших тексты хроник в Лабиринте. Кажется, тогда он еще не был глухим подземельем… кстати, их видели все — люди, эльфы, гномы. Но, как водится, в спешке каждый узрел лишь краешек придуманной Изиаром головоломки. Именно поэтому наши хроники неполны и поэтому же столь сильно отличаются. Конечно, со временем нашлись те, кто сложил эти кусочки воедино, но и тогда многое осталось неясным. Те же, кто сумел докопаться до истины, как раз и организовали первый орден… Вижу, что ты уже понимаешь зачем.
Таррэн судорожно сглотнул. Да, он понимал. Пожалуй, даже слишком хорошо.
— Ты прав, — легко согласился Танарис, с любопытством следя за тем, как стремительно выползает из-под рыхлой земли крохотный зеленый стебелек. Как неуверенно качается, словно в раздумье, а затем безошибочно тянется в сторону не способной к сопротивлению жертвы. — Ты прав, друг мой: тот орден был уничтожен много веков назад, когда еще жив был король Миррд. Правда, кое-кому все же удалось уцелеть, а их дети и внуки наверняка дожили до наших дней. Но, увы, никакой силы в них больше нет. Уже… хм… примерно восемь с половиной тысячелетий.
Темный эльф невольно подумал про мага, много лет проведшего в раздумьях возле Малой сторожи, припомнил слова Литура и горестно прикрыл глаза.
— Что вы сделали с Белкой? — прохрипел Таррэн, безуспешно рванувшись в нутах.
— Терпение, мой друг, — беззвучно рассмеялся светлый. — Твоя красавица здесь. Отдыхает во-о-он там, рядом с моими новыми напарниками. Надеюсь, ты не возражаешь против их компании?
Таррэн покосился на Аркана и Адвика и приметил лежащее в стороне туго спеленатое тело, почти скрывшееся в густой траве. Белка. Кажется, живая, иначе не было бы нужды связывать ее по рукам и ногам. Он разглядел медленное движение ее чешуйчатого доспеха на груди, неуловимо затрепетавшие веки и почувствовал неимоверное облегчение, но в этот момент его бедра коснулась острая иголка.
— К твоему сведению… — невозмутимо продолжил Танарис, словно не заметив, как напряглось лицо сородича, в которого вонзилась первая проросшая ветка. Как роза оплела его лодыжку и, продолжая стремительно расти, начала взбираться выше, раня его все чаще и отмечая свой путь мельчайшими капельками крови. — К твоему сведению, наш орден возник давно, примерно две тысячи лет назад, когда Лабиринт утянул следом за твоим… наверное, прадедом?.. одного из наших. Хранителя, если точнее. А чтобы тебе стало еще понятнее, добавлю, что это был кузен моего отца.