Хозяйка дома на холме
Шрифт:
– И чем же меня может защитить белый кролик? Милее существа я ещё не видела!
– Это всё потому, что ты находилась в другом мире, и попасть туда я мог только через кроличью нору, соединяющую между собой миры.
Других наследников в этом мире больше не оставалось, силы мои были на исходе, едва наскрёб на одно превращение, но теперь ты здесь и всё будет по-другому. Чувствуется в тебе потенциал. Знаешь, какой девиз был у твоих предков? Вижу цель, не вижу преград! Упрямцы, всегда добивались своего!
– Что ж, раз так, пошли, покажешь мне мои новые владения! – я поднялась
– Ммм да… - только и смогла сказать я, внимательно разглядывая свалившееся на меня наследство. Дом был высок – три полноценных этажа, открытая терраса, огибающая второй этаж и башенка со стрельчатыми окнами, венчающая дом, чудесно вписываясь в композицию.
Дом был старый. Нет, не так – дом был очень старый!
Потрескавшиеся стены и обвалившаяся штукатурка – это малое из бед. Оконные рамы рассохлись и покосились, когда-то чудесная терраса, на которой, наверное, было так приятно пить чай по утрам, опасно накренилась, грозя обрушиться с минуты на минуту. Когда-то белые колонны облупились, а часть черепицы на башне отсутствовала, и в крыше зияли безобразные тёмные дыры. Даже нахохлившиеся горгульи на углах дома словно покрылись сетью трещинок. От дома веяло упадком и запустением. То, что я ночью приняла за шикарный особняк, оказалось старой обшарпанной развалюхой.
Впрочем, участок вокруг дома выглядел ещё хуже - полностью заброшенным и одичавшим.
В большой чаше фонтана ветер гонял сухие листья и другой мусор. Трава проросла между плитками дорожки, а кусты вдоль аллеи разрослись вширь и ввысь. Вместо ярких цветов на клумбах рос высокий бурьян, некогда прекрасные статуи не было видно за густо разросшимся диким плющом и вьюнком.
– И что мне теперь со всем этим делать? – подумала я вслух, прекрасно понимая, что содержание такого дома очень дорогое удовольствие, а чтобы привести его в порядок ещё нужно очень сильно постараться.
– Нужно разбудить сердце дома, - ответил мне кролик, который не отходил от меня ни на шаг.
– А у дома разве есть сердце? – удивилась я.
– У нашего - есть! – с гордостью ответил Георг, - Я тебе уже говорил, что дом непростой, таких в нашем городе всего шесть. Шесть древних родов, основавших Розенвиль , построили здесь свои жилища, даровав им частичку своего сердца!
– И где у дома находиться сердце?
– В подвале, конечно, - словно само собой разумеющееся ответил пушистик.
В это время нашу беседу прервало голодное урчание моего желудка. Когда же я ела в последний раз? Утром выпила бокал зелёного чая с сушками, в обед перехватила на работе пару подзаветривших бутербродов, которые сняли с продажи в гостиничном буфете из-за их непрезентабельного вида и раздали на перекус персоналу. Поужинать у меня не получилось – слишком много работы навалилось, о чём сейчас настойчиво напоминал мой пустой живот.
– Кушать хочется! – я покосилась на кролика. Хорошо ему – пожевал травки и сыт. А травы у нас вон сколько – лес густой!
Георг задумался:
– С этим есть некоторые проблемы… дом слишком долгое время стоял пустым, припасов почти не осталось.
– Почти? Значит, что-то всё-таки осталось? – уточнила я.
– Пойдём, посмотрим, - кролик снова выступал в роли моего гида.
Сейчас, вернувшись в дом, я и здесь повсюду находила следы запустения. Обои кое-где отошли от стен и повисли неопрятными лоскутами, старые ковры местами полиняли и протёрлись до дыр, или здесь постаралась вездесущая моль? Обивка мебели вытерлась и поблёкла, повсюду лежал толстый слой пыли, стоял запах затхлости, который обычно бывает в давно не жилых помещениях. Даже не представляю, каких усилий мне будет стоить привести здесь всё в порядок.
Миновав столовую с длинным столом и двумя рядами стульев, мы попали на кухню. Помещение было просто огромным! Посреди комнаты возвышался широкий стол с мраморной столешницей, часть одной из стен занимал большой камин с вертелом, на котором при желании можно запечь целого быка! Рядом с камином я увидела странную печь, которая словно разделялась на несколько секций, во всяком случае, я насчитала у неё целых четыре дверцы.
Все остальные стены занимали шкафы с посудой. Вот её здесь было великое множество! Под большие казаны, сковородки и кастрюли был отведён отдельный стеллаж.
В помещении я насчитала три двери – одна вела в столовую, откуда мы сейчас пришли.
– А куда ведут эти две двери? – поинтересовалась я у Георга.
– Эта – в комнаты прислуги, а вот та в чулан с припасами.
– С припасами – звучит обнадёживающе! – обрадовалась я. Да только рано.
Крупы, хранившиеся в небольших мешках, давно отсырели и выглядели очень неаппетитно. Часть припасов вовсе сгнила или превратилась в труху. Поживиться здесь было нечем.
– Есть ещё погреб, - вспомнил Георг, показывая мне лаз в полу чулана, закрытый деревянным щитом с кольцом вместо ручки.
Под крышкой, которую я с трудом отодвинула в сторону, нашлись ведущие вниз каменные ступени. Кролик первым спустился в лаз, в темноте его шёрстка снова началась мерцать и светиться холодным голубоватым светом.
– Там винный погреб, - указал он мне на узкую дверь в каменной стене, - а за этой дверью ледник, сомневаюсь, что там могло что-то сохраниться, лучше посмотреть вот тут, - он поскакал вправо, освещая собой полки, на которых стояли глиняные горшки, стеклянные бутыли и банки. Так же рядом со стеллажами нашлось несколько больших бочек, но пахло от них не очень хорошо, поэтому я сосредоточила своё внимание на полках с банками.
– Так, что тут у нас? – я рассматривала емкости, запечатанные сверху воском, - Скорее всего, какое-то варенье.
Прихватив несколько банок и горшочков, поднялась с ними наверх, в кухню. Поставила их в ряд на столе и, найдя нож, принялась отковыривать закрытые промасленным пергаментом и залитые сверху воском горлышки горшочков. Банки и вовсе были закупорены расплавленным сургучом.
В первом горшочке оказался мед, он сильно засахарился, но в остальном выглядел совсем неплохо. Я знаю, что если правильно хранить мед – в прохладном сухом месте, то он никогда не испортиться. Это единственный продукт, у которого нет срока хранения.