Хозяйка Дома Риверсов
Шрифт:
— Отведите меня к нему. — Она обернулась ко мне: — Пойдемте со мной, Жакетта.
Когда мы с ней ехали по дороге, многочисленные раненые, а также солдаты побежденного войска, быстро расступались, давая нам путь, и показывали безоружные руки, низко опуская голову и явно опасаясь удара. Возле города поля были буквально завалены мертвыми телами. А на верхних улицах те самые знаменитые лучники Уорика лежали рядом со своими луками, их головы были расколоты ударами боевых топоров, а животы вспороты мечами. Но королева словно не замечала царившего
Лагерь для королевы разбили подальше от города и всех этих страшных картин. Над ее шатром развевался королевский штандарт, внутри жарко горели угли в жаровне, пол был застелен коврами, предохранявшими от сырости и грязи. Первая, более просторная палатка должна была служить ей приемной, а следующая, поменьше, — спальней. Маргарита опустилась в кресло, я заняла место возле нее, а принц встал между нами. Впервые за столько дней мне показалось, что она выглядит неуверенной. Быстро посмотрев на меня, она тихо произнесла:
— Не знаю, какой он сейчас. — И, положив руку принцу на плечо, прибавила: — Уведите мальчика, если его отец окажется нездоров. Не хочу, чтобы он видел…
Приподняв полог палатки, слуги ввели короля, одетого в теплый длинный колет, дорожные сапоги и толстый плащ; капюшон плаща был низко опущен ему на лицо. У него за спиной маячили двое верных придворных, хорошо мне знакомых, — лорд Бонвиль и сэр Томас Кириелл служили еще с моим первым мужем во Франции. Это действительно были честные, порядочные люди, которые, правда, переметнулись к Йорку, но затем постоянно находились при короле, всячески его оберегая.
— О, — невнятно промолвил король, увидев жену и сына, — э-ээ… Маргарита!
Королева явственно вздрогнула: как и все мы, она сразу поняла, что король опять во власти того же недуга. Он с трудом сумел вспомнить ее имя и весьма отстраненно улыбнулся принцу, когда тот преклонил перед отцом колена для благословения. Генрих на миг растерялся, потом рассеянно опустил руку на голову мальчика и сказал:
— Ах, это, кажется… — Но на этот раз ему не удалось отыскать нужное имя в путанице собственных мыслей. — Ах… да-да!
Принц встал с колен и, подняв голову, с удивлением смотрел на отца.
— Это сэр Томас и лорд Бонвиль, — обратился король к жене. — Они были очень добры ко мне… очень.
— И как же они были к вам добры? — презрительно спросила Маргарита.
— Они постоянно меня развлекали, — улыбаясь, пояснил король. — Пока все это продолжалось, знаете ли, пока продолжался весь этот шум. Мы с ними играли в шарики. И я победил! Мне нравилось играть, и я совершенно не замечал весь этот шум.
Не слушая его, королева смотрела прямо на лорда Бонвиля. Он преклонил перед нею колено и тихо сообщил:
— Ваша милость, он очень слаб. Порой он даже забывает, кто он такой. Мы постоянно находились при нем, чтобы он не бродил повсюду и не мог бы нечаянно навредить
Маргарита в бешенстве вскочила на ноги и воскликнула:
— Да как вы смеете? Это король Англии! И он совершенно здоров.
Глаза Бонвиля расширились, и он тут же умолк, однако сэр Томас Кириелл, почти не обращая внимания на королеву и не слушая, о чем они говорят с Бонвилем, продолжал наблюдать за королем и вовремя успел поддержать его, когда тот вдруг зашатался и чуть было не упал. Сэр Томас заботливо усадил короля в кресло, с которого только что встала королева, и мягко возразил:
— Боюсь, ваша милость, наш король все-таки не совсем здоров. — Он помог Генриху устроиться поудобнее и продолжил: — Да ему ворона от сапожной щетки не отличить, ваша милость. Он сейчас очень далеко от нас, храни его Господь!
Королева резко повернулась к сыну, лицо ее побелело от сдерживаемого гнева.
— Эти лорды держали твоего отца, нашего короля, в плену, — ровным тоном сказала она. — Какой смерти ты хочешь для них?
— Смерти? — отозвался потрясенный Бонвиль.
А сэр Томас, по-прежнему державший руку короля, произнес, явно надеясь успокоить своего друга:
— Как же так, ваша милость! Ведь это мы уберегли короля от опасности. Нам было обещано прощение и полная безопасность. Сам король Генрих нам это обещал!
— Какой смерти ты хочешь для этих бунтовщиков? — словно не слыша его, повторила королева. Она не сводила глаз с сына. — Эти люди держали твоего отца в плену и теперь осмеливаются утверждать, что он болен!
Принц с такой яростью схватился за рукоять своего маленького меча, будто ему не терпелось собственными руками прикончить «этих бунтовщиков».
— Если бы это были простолюдины, я бы их повесил, — тоненьким детским голоском ответил он, очень отчетливо и старательно выговаривая каждое слово, как учил его наставник. — Но поскольку они лорды и пэры королевства, их следует обезглавить.
Тогда королева кивнул своим стражникам.
— Делайте, как велел принц.
— Ваша милость! — взмолился сэр Томас, но голос так и не повысил, чтобы не испугать короля, который цеплялся за его руку со словами:
— Не уходите, сэр Томас! Не оставляйте меня здесь одного с…
Генрих внимательно посмотрел на королеву, но так и не смог отыскать ее имя в лабиринтах своего затуманенного разума.
— Мы с вами могли бы снова поиграть, — добавил он, словно искушая своего друга столь увлекательной перспективой. — Вы же любите играть, правда?
— Ваша милость. — Сэр Томас ласково накрыл его ладонь своею, словно в дружеском теплом рукопожатии. — Просто расскажите ее милости королеве, что я заботился о вас. Ведь вы говорили, что нам следует оставаться с вами, и тогда мы будем в полной безопасности. Вы дали нам ваше королевское слово! Вы это помните? Не позволяйте королеве убивать нас.