Хозяйка Дома Риверсов
Шрифт:
— Ты что, боишься? Но ведь вода — твоя стихия.
Я хотела возразить, однако прикусила язык. Мне лично вовсе не казалось, что присутствие водной богини среди моих предков способно избавить меня и от морской болезни, и от кораблекрушения, если уж нам так не повезет. А потому я ответила уклончиво:
— Ну да, мне немножко страшно. Волны кажутся отсюда такими высокими! Здесь что, всегда такое бурное море? И оно всегда с такой силой бьется о стены крепости? По-моему, раньше здесь не было такого сильного прибоя.
Герцог окинул взглядом морской простор, словно впервые в жизни прикидывая на глазок высоту волн в Кале.
— Да, пожалуй, штормит немного. Но со следующим отливом мы, так или иначе, выйдем в море. Отсрочка может
Шутка, на мой взгляд, была крайне неудачная, и все же я попыталась улыбнуться.
— Нет, не могла бы. Хотя, пожалуй, не отказалась бы обрести такое умение.
Затем муж ушел куда-то во внутренние помещения крепости, и мне было слышно, как он громко зовет своих клерков, как велит капитану поскорее завершать погрузку, чтобы со следующим отливом выйти в море вне зависимости от погоды. Через некоторое время появился Вудвилл с теплым плащом в руках, который он заботливо накинул мне на плечи.
— Милорд встревожен событиями в Англии. Его брат, герцог Глостер, дает молодому королю дурные советы, а тот слишком юн и неопытен. Да и дядя вашего супруга, кардинал Бофор, имеет на королевство собственные виды. Каждый из них пытается перетянуть короля на свою сторону, и тот, бедняга, буквально разрывается между Глостером и кардиналом.
— Скажите, это безопасно — сейчас выходить в море?
— О да, вполне. Возможно, будет немного качать, но я обо всем позабочусь: вам, миледи, будет удобно и уютно у вас в каюте, а Мерри — в стойле. Ночь мы проведем в море, а утром вы проснетесь уже в новой для вас стране и поедете вместе с милордом герцогом смотреть ваш новый дом.
— Спенхёрст? — уточнила я, словно пробуя на вкус это странное название.
— Пенсхёрст, — поправил меня Ричард. — Уверен, он понравится вам. По-моему, это самый красивый дом в графстве Кент, а Кент — один из чудеснейших уголков Англии и весьма знаменит своими яблоневыми садами. Там, впрочем, выращивают и другие фрукты. Это не очень далеко от Лондона, но все же достаточно, чтобы вас не слишком часто тревожили всевозможные посетители. Чудесный дом! Настоящее сокровище, вполне достойное самой прекрасной из герцогинь.
— И мы все время будем там жить?
Я позволила Вудвиллу проводить меня с верхней площадки башни в теплое нутро замка, где в большом круглом зале в камине жарко горел огонь. Он придвинул для меня кресло к самому огню и только тогда ответил:
— Вряд ли у милорда получится долго отдохнуть в сельской тиши. Ему ведь необходимо встретиться с королем и убедить его, что для продолжения военной кампании во Франции нужны деньги, оружие и свежие людские резервы. Кроме того, ему нужно заручиться поддержкой парламента. И самое главное — у него будут весьма сложные переговоры с братом, герцогом Хамфри, и с дядей, кардиналом Бофором. К сожалению, милорду предстоит очень много дел.
— А король Генрих? Его я увижу? Какой он?
Вудвилл улыбнулся.
— Он еще очень молод, почти ребенок, ему ведь всего двенадцать лет. Вы, разумеется, увидите его уже во время вашего торжественного въезда в Лондон, ведь наш герцог — человек в высшей степени могущественный не только во Франции, но и в Англии, так что молодой король будет вас встречать. — Вудвилл снова улыбнулся. —
Вестминстерский дворец, Лондон, лето 1433 года
Молодой король меня разочаровал. Собственно, опыта общения с королями у меня и не было; ведь моя родная страна, Люксембург — не королевство, мой отец — граф, а наши верховные правители — герцоги Бургундские (хотя во Франции они богаче и могущественнее всех). А последний французский король, который, по слухам, самым трагичным образом лишился рассудка, [28] умер, когда я была еще маленькой девочкой; увидеть его я так и не успела. Так что мне очень хотелось посмотреть на юного английского короля, и я очень рассчитывала, что замечу в этом мальчике сходство с его героическим отцом. [29] К тому же мой муж, по сути, всю свою жизнь посвятил тому, чтобы обеспечить безопасность владений юного Генриха во Франции. Мы оба принесли английскому королю присягу верности, и я, естественно, ожидала познакомиться с неким поистине великим существом: этаким юным божеством.
28
Имеется ввиду Карл VI Безумный (1368–1422), который действительно был психически болен и в 1420 г. подписал в Труа договор, по которому признал наследником французского престола английского короля Генриха V.
29
Генрих V (1387–1422) действительно правил весьма успешно и в течение восьми лет успел создать империю и отвоевать французскую корону, одержав знаменитую победу при Азенкуре в 1415 г.
Ничего подобного не было и в помине. Мы въехали в Лондон через городские ворота, сопровождаемые хоровым пением и радостными возгласами местных жителей. Герцог Бедфорд был старинным другом этого города, а меня, его новую жену, лондонцы и вовсе еще ни разу не видели и были рады как следует рассмотреть. Мужчины громогласным ревом одобряли мою юность и привлекательную внешность, женщины посылали мне воздушные поцелуи. Лондонские купцы были накрепко связаны торговыми отношениями с населением английских территорий во Франции, а мой муж, как известно, крепко держал в руках эти территории. Купцы, их жены и домочадцы высыпали на улицы и приветствовали нас, а в окнах своих домов вывесили наши флаги. Мэр Лондона подготовил целое представление — декламацию стихов и живые картины; главной героиней одной из этих картин была прекрасная русалка, обещавшая всем счастье, здоровье и плодовитость в вечно текущих водах жизни. Бедфорд сжимал мою ладонь и кланялся толпе, гордо на меня поглядывая, а люди выкрикивали мое имя и громко меня благословляли.
— Лондонцам ты явно очень понравилась, — сказал мне герцог. — И пока ты будешь оставаться такой красавицей, надеюсь, и я буду пользоваться их расположением.
Королевские слуги встречали нас у ворот Вестминстерского дворца. Нас тут же повели в королевские покои по лабиринту дворов, садов, бесчисленных помещений, галерей и внутренних двориков. Наконец перед нами настежь распахнули одни двустворчатые двери, затем вторые, и мы оказались в просторном зале, заполненном людьми в невероятно красивых нарядах. Вот тут-то, точно чертик из последней в бесконечном множестве вставленных одна в другую табакерок, перед нами возник и сам юный король. Он поднялся с трона навстречу герцогу Бедфорду, своему дяде.