Хозяйка лабиринта

Аткинсон Кейт

Она-то надеялась, что он поведет ее ужинать, чтобы подробней обсудить ее новую роль, но у него, видимо, другие планы. Он уже сменил галстук – тот, что на нем сейчас,

слишком кричащий для Уайтхолла или любого из его клубов (он состоял в нескольких). Видимо, он принес этот галстук с собой из «другой квартиры» на Петти-Франс, так как в его здешнем гардеробе подобные детали туалета расцветки «вырвиглаз» отсутствовали (Джульетта тщательно обследовала всю его комнату). Ее грызло любопытство: как выглядит другое жилище Перри? Совсем по-иному, нежели здешнее? Может, он и сам становится другим, когда он там? Как Джекилл и Хайд.

Она почти ожидала, что попадет в гнездо шпионов, подозрительных личностей, шмыгающих по темным углам, но чайная оказалась самой обыкновенной. В камине (довольно замызганном) горел огонь, и столики, застланные клеенкой, теснились друг к другу. У столиков

стояли венские стулья, а на них сидели вполне обычные с виду люди. Никто из них не выглядел как фашистский прихвостень, но как понять, смотря на человека, что он таит в сердце? Ну в самом деле?

Она тайком разглядывала посетителей. Две почтенные дамы-англичанки беседовали вполголоса, женщина постарше, в странной бордовой шляпе, похоже самодельной, и толстых, неизящных бурых чулках, сидела одна. И мужчина в поношенном костюме, с чемоданчиком у ног. Коммивояжер, подумала Джульетта. Уж их-то она знала.

К вам подойдут, сказал Перри. Он уже внедрил сюда своих людей. Подошедший – или подошедшая – произнесет фразу, в которой будут слова «Не соблазнитесь ли». По этим словам Джульетта должна была опознать контакт. И ответить: «Очень мило с вашей стороны. Пожалуй, соблазнюсь». Джульетте эти слова казались фаустовским шифром, а вся сцена – дурацкой игрой вроде шарад.

Конец ознакомительного фрагмента.