Хозяйка лавандовой долины
Шрифт:
Настало время рискнуть и отвезти первую партию мыла в город. Правда, для этого нам пришлось провернуть настоящую детективную историю! Я прекрасно понимала, что меня, как женщину, мало кто примет в серьёз, а вот если мужчина скажется поставщиком редкого товара — это совсем другое дело.
Дело за малым — требовалось найти такого мужчину. Выбор сразу пал на Фреда. Тот и возрастом и внешностью отлично походил под образ богатого торговца. Одежду ему мы подобрали в хозяйской спальне, благо шкаф там был набит разным мужским тряпьём. Лина быстро подогнала один из костюмов под фигуру Фреда, а две капельки лавандового и мятного масла внесли свои заключительные штрихи, ведь такие стойкие ароматы могли позволить себе только состоятельные люди.
Я сварила десять брусков лавандового мыла и по пять ромашкового и мятного. Правда, тут я немного схитрила, делая кусочки чуть меньше заводских, а цену велела назвать ту самую, по которой аптекарь обычно покупал на мыловаренной фабрике дорогое белое мыло. На этой партии я ничего не заработаю, лишь верну затраченные на сырьё деньги. Это, можно так сказать — рекламная акция.
Готовое мыло я завернула в бумагу и перевязала каждый свёрточек атласной ленточкой, рассчитывая так хоть немного продлить срок хранения товара. Дополнительно все мыльные кусочки украсила отпечатком листочка, использовав для этого обычный листик мяты, решив позже сделать такой отпечаток своим фирменным знаком.
Ещё накануне мы обговорили с Фредом различные варианты событий, на тот случай если аптекарю не понравится наш товар и придётся искать другое место сбыта. К тому же нам придётся как-то держать с ним связь, при этом, не выдавая себя. Решили, что будем вести переписку, оставляя послания на полюбившемся постоялом дворе.
Лошадка недавно подарила нам чудесного жеребёнка, отрывать мать от малыша мы не стали, поэтому снова пришлось арендовать коня у капрала Рэда. Зато повозка сверкала свежее лакированными боками и выглядела просто отлично, под стать сидевшему в ней Фреду в богатом костюме и шляпе.
Фред вернулся тем же вечером с полным триумфом. Аптекарь, как только развернул первый кусочек мыла, тут же принялся его осматривать и обнюхивать. Надо было такому случится, что именно в это время в аптеку вошла богатая горожанка, увидев душистое цветное мыло, она сразу же пожелала его купить.
Аптекарь, не будь дураком, сразу назвал цену, выше привычного, но покупательницу это не смутило, она велела завернуть ей все три аромата. Конечно, всё что привёз Фред, аптекарь тут же выкупил и даже договорился о следующей поставке.
Дело пошло!
Мне срочно нужны стойкие красители!
На следующий день я всё же не удержалась и позвала Груню прогуляться до ближайшей горы, именно там мне попадались кусочки замечательной голубой глины. Взяв в сопровождение двух солдат, которые быстренько запрягли ослика в арбу и, прихватив корзину со снедью, вчетвером отправились в путь.
Поездка удалась — мы привезли несколько корзин чудесной голубой глины, которая замечательно подойдёт для окраски лавандового мыла. К тому же пока мужчины наполняли корзины, мы с Груней набрали несколько охапок душистых трав, предпочитающих расти в тени этого горного склона. Вернее, собирала Груня, а я лишь прогуливалась, показывая пальчиком, что нужно делать или отдыхала на прихваченном с собой пледе.
Осмелев, я стала выезжать в горы почти каждый день, именно в одной из этих поездок я почувствовала, как внутри моего живота что-то шевельнулось. Я замерла, думая, что мне почудилось, но толчок повторился снова.
— Леди Элена! Что с вами? Вам плохо? — перепуганная Груня кружилась вокруг меня, а я, схватившись за живот, замерла истуканом.
Лишь когда толчки прекратились, на моём лице расцвела счастливая улыбка.
— Она шевельнулась! Груня, моя малышка, она пошевелилась!
— Ох, леди, как вы меня напугали! — девушка прижала ладони к побледневшему лицу.
— Прости, со мной такое в первый раз. Давай, вернёмся домой и хорошенько это отпразднуем!
В тот вечер мы устроили настоящий пир. Мари наготовила всякой всячины. Слуги отмечали это событие, сидя на кухне, я же с Эбби, Аделиной и Августиной праздновала в столовой.
С того дня я стала ещё аккуратнее, теперь беременность стала для меня не просто словом или тошнотой по утрам и торчащим животиком, теперь я действительно ощущала, что внутри меня зародилась другая жизнь. Интересно, моя малышка будет такой же тёмненькой, как её отец или пойдёт в меня — светловолосую блондинку?
Как бы там не было, поездок в горы я не прекратила. Говорят, преступника неумолимо тянет на место его преступления, меня же тянуло туда, где судя по карте должны располагаться ланзанитовые шахты. С каждым днём наш маршрут понемногу сдвигался в нужную мне сторону, а я обещала себе, что только посмотрю и успокоюсь.
Погода в тот день была просто замечательная, мы проехали Ближнее, завернув в сторону небольшого горного отрога, напоминающего собой большую каменную подкову. По дороге встретили двоих караульных, которые закончив объезд, возвращались в крепость.
Решив подстраховаться на тот случай, если за мной кто-то следит, я велела ехать не к самим шахтам, а остановиться примерно в километре от них, тем более тут как раз раскинулась замечательная полянка тысячелистника. Оставив мужчин собирать душистые соцветия, мы с Груней отправились немного прогуляться, заметив, что в сторону нужного мне места вела вполне утоптанная тропинка.
Не пройдя и двести шагов, обогнув высокий валун мы внезапно наткнулись на группу мужчин с лопатами в руках. Рядом с ними в склоне горы зияла дыра. Небольшая, метр на полтора, как раз чтобы свободно пройти одному человеку.
Заметили нас не сразу, схватив Груню за руку, я потянула её назад, за камень, но тут откуда-то сверху послышался пронзительный свист. Мужчины тут же обернулись, подняв при этом лопаты, словно оружие. Я потянула Груню ещё сильнее, но было уже поздно, до повозки нам точно не добежать, тем более мужчин было четверо, а нас только двое.
— Госпожа баронесса! — услышала я насмешливый голос.
Я сразу его узнала — старосту из Дальнего, это был именно он.
— Что вы тут делаете?
— Травки собираем! — я гордо вздёрнула подбородок, стараясь не показать, как мне страшно.