Хозяйка Медной Горы. Часть I. Чужаки
Шрифт:
Пальцы судорожно вцепились в одеяло. Вдруг… не разминулся?
Волевым усилием задушила зарождающуюся панику. «Нет. Теперь все будет в порядке».
Сгребла валявшийся на полу планшет и беззвучными шагами в носках по холодному пластику направилась в свою комнату. Вместе с одеялом.
Эпизод 1
* * *
Наземная база, 2550-07-05 07:32
Запах мяты. Пронзительный,
Главному архитектору следовало поспешить с вводом в эксплуатацию новых помещений: здесь стало очень тесно. Ямакава взглядом нашел его в толпе. Гейл сидел к нему спиной, что-то увлеченно рассказывая миниатюрной большеглазой девушке в сдвинутых на лоб защитных очках. Та сразу же заметила интерес стоящего возле бойлера человека, посмотрела в ответ. Широко улыбнулась. Ее собеседник обернулся. Уверенно и серьезно кивнул, здороваясь с Ямакавой. Приятно видеть их вместе. «За эту неделю многое поменялось, и не только на планете, не так ли?»
Цель экспедиции - основание новой колонии, но предприятие теряет всякий смысл, если где-то в звездной системе осталась не нейтрализованной квантово-гравитационная аномалия. Переродившийся двигатель древнего звездолета, обломок предыдущей попытки заселить этот мир, - непредсказуемый клубок смятого пространства, грозивший разнести не только перспективную планету, но и все вокруг в радиусе одного светового года. Так что планы пришлось сильно поменять, и в итоге большинство суетившихся вокруг Ямакавы людей лишь пару дней назад впервые ступили на поверхность Вудвейла.
«Но теперь Ковчег стабилизирован», - и придется возвращаться к текущей проблеме. Вернон Ямакава, главный планетолог экспедиции Б-32 «Вудвейл», перевел взгляд на свою кружку. В черной, слегка маслянистой поверхности находившейся там жидкости отражались его желтые глаза. «Надо пить». Тут же, как назло, отчетливо вспомнился вкус ненавистной жижи: горький, с неприятным химическим оттенком. «Надо потерпеть. Еще пару дней». И пить, пока горячее: когда остынет, станет только хуже. Поднес кружку к губам. Самое сложное - первый глоток. Обжегся.
Начинался третий день с момента возвращения его команды после деактивации Ковчега. «И вернулись не все». Тщательный отбор, несколько поколений селекции и генетической модификации, безупречно выверенная программа психологической подготовки… Наверное, первые несколько раз все это даже помогало, но Вернон так и не научился игнорировать смерти своих товарищей. Теперь же, когда он стал их лидером, потеря ощущалась особенно остро.
Подавил тяжелый вздох. Мысли в голове - такие же горькие, как напиток в кружке.
Подошла Рене. Скользнула рукой по его поясу, едва обозначив объятие. Мазнула черными тугими кудрями по щеке. Винит себя. Беспощадно и бессмысленно.
«Уж ты здесь точно не при чем. Прости, что я допустил это. Что столкнул нас всех в эту яму. Опять». Вернон кладет руку на плечо соратницы, всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы ее тонкие пальцы, сжимающие ложку с черным порошком, перестали дрожать, а на губах мелькнула грустная улыбка. Они даже не смотрят друг на друга, но они вместе и поэтому справятся.
Рене Декарт наполнила кружку и развернулась лицом к залу. Сделала крохотный глоток.
– Они пьют эту дрянь!
– негромкий, но потрясенный голос откуда-то из толпы. Персиваль, парень из команды спасателей.
Ямакава чуть заметно вскинул брови и кивнул: да вот, пьем.
– Эй, я думал, вы бойкотируете кофе!
– стоявший рядом с Перси Серж говорит уже гораздо громче.
– Это не кофе.
– Тихий ответ Вернона заставляет обернуться третьего в их группе, командира отряда Арчибальда Сильвергейма.
– А что тогда?
– Арчи подозрительно прищурил глаза.
– Мешанина из стимуляторов, адаптогенов и антидепрессантов, - голос Ямакавы серьезен, ни намека на шутку, но Сильвергейм недоверчиво поводит подбородком, словно догадывается, что за беспристрастной маской тот усмехается про себя.
Вернон смотрит ему прямо в глаза, но Арчибальд знает, что играть с этим противником в гляделки бессмысленно. Вместо этого он поворачивает голову и отыскивает в толпе завтракающих Грегора Морриса, псих-координатора экспедиции. Тот тоже владеет собой прекрасно, но один лишь факт, что среди бурлящего вокруг людского водоворота он выцепил именно этот разговор и теперь внимательно следит за Ямакавой, подтверждает слова главного планетолога не хуже химического анализа.
Сильвергейм встречается взглядом с руководителем экспедиции, сидящим у окна. Семенов, похоже, разделяет его возмущение.
– Ты все это время знал, и молчал?
– Эти слова лидер спасателей произносит с обреченным спокойствием, будто устал возмущаться выходками Ямакавы.
– Никто не спрашивал, - Вернон отхлебнул из кружки. Поморщился.
Арчибальд продолжал смотреть на собеседника, зная, что тот не ограничится банальной отговоркой. И оказался прав.
– К тому же, вам это… «кофе» было показано.
– В смысле?
– нахмурился Серж.
– Употребление данной субстанции снижает количество смертей в течение полета, на семьдесят процентов для развед-экспедиций, и до девяносто семи - для базовых.
– Никто не умирает во время полета в базовых экспедициях!
– вырвалось у Арчи.
Вернон, уже не скрывая насмешки, весело вскинул бровь и приподнял свою кружку: вот об этом я и говорю. Сильвергейм чуть сощурился, досадуя, что снова попался в ловушку лидера планетологов, а Серж продолжил: