Хозяйка поместья Триани
Шрифт:
Постепенно мы навели порядок почти во всех комнатах. Вытащили целую гору мусора: осколки, бумажки, сломанные стулья, ветхие шторы и балдахины, испорченные ковры и даже диван. Мы также разобрали книги в библиотеки. Сначала сняли их с полок и соорудили грандиозный бардак в библиотеке, но потом распределили книги по тематикам. Расставили мы их, ориентируясь на фамилии авторов, в алфавитном порядке. Лика даже подписала стеллажи, чтобы теперь точно никто не запутался. Кстати, не было ни одной испорченной или рваной книги, но чародей объяснил мне, что это действие охранных чар, и тут же научил меня ими пользоваться.
Примерно через неделю после поездки в город я занималась в библиотеке под контролем дяди. Как вдруг, на нас откуда-то сверху посыпались вещи. Бумаги, книги, одежда и обувь, постельные принадлежности, амулеты и артефакты, драгоценности, два кресла и матрас и даже еда. Только, когда все прекратилось, я выползла из-под стола, посмотрела на учиненный бардак, на посеревшего чародея и поняла. Его пространственный карман захлопнулся. Магии в нем почти не осталось.
Мне стало страшно, за это время я привыкла к чародею. Можно сказать, что он стал моим единственным родственником мужского пола. Даже в прошлой жизни у меня была только мама и две старшие сестры. Мне не хотелось прощаться. Лика тоже ходила притихшая. Даже камень в моем браслете потемнел и стал почти черным. А вот сам чародей был спокоен, казалось, он и правда, устал жить так долго.
Поместье притихло, и даже мой неуемный фонтан энергии ненадолго успокоился. Но жизнь не затихла.
Согласно моему режиму дня, я всегда вставала около девяти часов утра. Но сегодня что-то заставило меня подняться на рассвете. Сперва я подумала, что меня зовет чародей, но потом я поняла, что он еще спит.
Быстро одевшись, я спустилась на первый этаж и пошла на зов. Войдя в кухню я осмотрелась, и направилась к входной двери, той самой, через которую должны ходить слуги.
Я распахнула дверь, и первые лучи солнца упали на порог. Воздух был подернут утренней дымкой, на траве сверкали капельки росы, щебетали птички. Казалось, весь мир одет в розовую дымку. Я стояла и вдыхала свежий утренний воздух.
– Ну, и долго ты стоять будешь? Может впустишь нас, хозяйка? Мы, между прочим, всю ночь добирались.
На садовой дорожке стояла группа, нет, скорее толпа маленьких человечков. Среди них были и мужчины, и женщины, и дети. Мужчины были в штанах и рубашках, женщины - в платьях до пола.
– Эээ... А вы кто?
– моя мозговая активность утром довольно низкая.
– Так нечисть мы, хозяйка. Домовые, леший, банница и ремесленные. Нас камешек твой призвал.
– Оо, мм, камешек, значит. Ясненько. А как же вы все вместе жить будите, да и где? А кто такие ремесленные? Я о них никогда не слышала
– Так они не любят показываться. Им бы только делом заниматься да ремесленников поучать.
Четверо широкоплечих мужичков, стоящих дальше всех от меня, закивали.
– И что теперь делать?
– говорю же, утром я плохо соображаю.
– Сейчас мы дадим тебе клятву. Потом ты пригласишь нас в свой дом. Мы представимся тебе, а ты нам, - и они продолжили хором, - Клянемся тебе, хозяйка, что не причиним вреда ни тебе, ни другим домочадцам, ни гостям твоим, ни обидим животных. Будем следить за порядком в меру сил своих, и помогать тебе сколько сможем.
– А.. ага. Приглашаю вас в свой дом.
Дальше нечисть стала подходить к порогу. Вперед выступил тот домовой, который говорил со мной все это время. Следом за ним вышла домовушка в голубом платье с толстенной косой. Она держала за руки двух домовят примерно одного возраста, мальчика и девочку.
– Боремир. Я старший над остальными. Дворецким буду, - сказал домовой и исчез.
– Горина. Прачка я. И жена Боремира, - домовушка тоже исчезла.
– Веслав.
– Исна, - пропели домовята.
Дальше вперед вышли еще два домовых, судя по внешности, братья:
– Даян.
– Дроган. Мы по уборке будем.
Затем подошла пухленькая домовушка:
– Люсина я. Повариха. Ты сладенькое любишь, хозяйка?
– и исчезла, не дожидаясь ответа.
– Агнеда. Я банная матушка. За порядком в ванных, банях и бассейнах слежу.
Затем подошли четыре мужичка:
– Я плотник Клотмир.
– Я Милован, крашу да штукатурю, на все руки мастер.
– Я столяр Морвей. С деревом я работаю.
– Я кожевенник Ратом. Туфельки кожаные нравятся? А сумочки?
– мои глаза загорелись. С этим мы точно сработаемся.
Последним подошел леший, но прежде, чем он представился, я успела спросить:
– А куда вы все исчезаете?
– Так территорию обживать. Я Лесьян. Тебе сад фруктовый нужен?
– И огород. Только за домом, - леший кивнул и испарился.
Потрясенная, я больше не могла спать. Решила заварить себе чай и все обдумать. Но только я сделал шаг в направлении плиты...
– Завтракать собралась? Так я мигом накормлю, - откуда ни возьмись, появилась Люсина, румяная пухленькая домовушка. На плите закипел чайник, а на столе появилось блюдо с пирогами, источавшими невероятный запах.
– Когда успела пироги напечь?
– я уселась за стол.
– Так я с собой привезла. Знала же, что к утру приедем, значит, надо будет всех завтраком кормить.
– А нечисть ест?
– передо мной появилась чашка с чаем.
– А как же, конечно ест. Только не спит. Нам отдых не нужен. Так что ты не переживай. Мы поместье твое за неделю поднимем.
Я болтала с домовушкой и параллельно завтракала. Пирожки у нее были очень вкусными. Особенно мне нравились те, что с повидлом. Сладкоежка я или нет? Хотя и с капустой тоже вкусные.
В общем, я расспрашивала ее о том, где и как нечисть жила раньше. Люсина рассказала, что они все обитали в заброшенном доме, на границе королевства. Всех их свел вместе случай. И не особо-то счастливый. Счастливые домовые из домов не уходят.
Так вот, когда у каждого был еще свой дом, Боремир и Горина были не женаты, хозяева их что-то не поладили с городским управлением. Жили-то они в городе, ну и в отместку, пьяные вусмерть нерадивые хозяева домовых, подожгли дом городничего. Но поскольку они пьяные были, то огонь перекинулся на ремесленные мастерские, на городскую баню и на ближайший к городу лесок. Он стоял совсем рядом с плотницкой мастерской.