Хозяйка Тейновых холмов
Шрифт:
Только бы Ретфер ничего не заметил!
Так, надо как-то взять себя в руки, а то растекусь прямо здесь сладкой лужицей.
Осторожные пальцы между тем очерчивают контур лопатки, спускаются к талии, касаются ягодиц!..
Что он, черт возьми, творит?! Совсем обнаглел! Небось, с местными девицами такого себе не позволил бы, а если я не могу как следует завязать платье, значит меня можно и пощупать?!
– Да ты что?! – подает голос Инсид. – Дядюшка Тейн давно вывел этих тварей.
Вот значит как, пугать меня вздумали неизвестными шерстокрылами, а под шумок облапать?
С силой толкаю Ретфера в грудь.
Он даже не вздрагивает, словно не замечает.
Толкаю еще раз, почти колочу кулаками.
– Отпустите! Отпустите немедленно! Вы что себе позволяете?! – шиплю разъяренной кошкой.
Ретфер отстраняется, смотрит немного растерянно, будто не понимает, что произошло, а за успевшую пробиться синеватую щетину цепляется прядь моих волос.
Смотрится весьма забавно, но почему-то именно это злит меня еще больше.
– Извините, – сипло отвечает он, – Пойду, проверю, кто там.
– Кто такие шерстокрылы? Они опасны? – голос срывается, это мне не нравится, но стараюсь, чтобы он звучал уверенно и требовательно.
– Нет, ничего опасного в них нет, вроде бы… – не очень уверенно тянет Инсид, пока Ретфер решительно выходит из кухни. – Разве что, могут съесть любимого мелкого питомца, но они весьма неприятные соседи. Портят одежду, обстановку, пачкают ковры. Поэтому дядюшка и позаботился о том, чтобы ими в поместье даже не пахло.
– Тогда почему появились снова? – нервно расхаживаю и ломаю руки. Еще не хватало мне неизвестных вредителей. – Как артефакт позволил им сюда проникнуть?
– О-о-о-о, – тянет Инсид. – Артефакт рассчитан только на людей, а не на животных. Люди без вашего ведома или разрешения войти сюда не могут, а вот животные – вполне, им защита артефакта не мешает.
– Стоп! – понимаю, что мы несколько отклонились от изначальной темы. – Говорите, что люди без моего согласия войти не могут, но вы же с братом вошли, разве нет? Значит, есть исключение?
– Без согласия или ведома, – поправляет меня Инсид, хотя не очень понимаю, в чем существенная разница. Бросает взгляд на мое лицо и усмехается. – Понимаете, венари Лексия…
– Зовите меня просто – Лексия, мы же вроде как родственники, – рассеянно предлагаю я, размышляя, нашел ли кого-то Ретфер.
– Хорошо, Лексия, – улыбается Инсид. – Мы с кузеном смогли воспользоваться ограниченным приглашением, потому что прошли по следу крови. Как вы сами сказали, вы наша родственница. Кровная родственница. Из-за ограниченного приглашения мы и появились прямо перед вами, а не в гостиной. Чтобы вы узнали о посетивших поместье гостях. Вы же заметили, что Пирана не смогла использовать приглашение, потому что она не связана с вами кровью. Чтобы кузина могла войти на территорию поместья, ее необходимо снова пригласить.
– То есть, никто совсем посторонний мне может точно так же… – с языка чуть не срывается слово «завалиться», но вовремя спохватываюсь, – появиться рядом со мной, независимо от того, желаю ли я видеть гостей? – на всякий случай уточняю. Вдруг что-то не так понимаю – мир-то новый, незнакомый.
– Да, все именно так, – любезно подтверждает Инсид. – Только кровные родственники сейчас могут попасть в поместье. Потом, когда вы найдете артефакт, разумеется, сами сможете решать, кого хотите и не хотите видеть. Сможете давать и отменять приглашения. Но, надеюсь, что мы с кузеном и Пирана всегда останемся желанными гостями.
«Надейся, кто же тебе запретит», – ехидно думаю я и бормочу что-то неразборчивое. Тем более, что с сестрицей вообще еще не знакома, и неизвестно, захочу ли общения.
– А много у венара Тейна… то есть у отца… то есть у нас, – поправляюсь я, замечая, как с каждым словом бровь Инсида задирается все выше. Ну не привыкла я, что мой отец незнакомый мужик. Не привыкла! Можно и войти в положение растерянной иномирянки, – кровных родственников. Ну, чтобы знать, – осторожно уточняю я.
– Дай подумать… – Инсид хмурится, прикладывает палец к ярким, четко очерченным губам. – Кажется… Только мы трое, а до недавнего времени думали, что только я и Ретф. Если конечно, Лексин еще в каком-нибудь мире отпрыска не оставил, – он пытается это скрыть, но яд в его голосе разве что пол не прожигает.
Кажется, мои недавние опасения не так и напрасны. Своим появлением и вообще, существованием, я, а точнее, отец, подложил им такую немаленькую свинью.
Не знаю, что за интерес у них в поместье, но настроены кузены довольно серьезно – вон, даже просят пригласить сестрицу.
С одной стороны, конечно, неплохо обзавестись подругой, которая подскажет что к чему, а с другой… усиливать «вражескую» коалицию? Стоит ли?
Ох! Как же трудно живется беззащитной попаданке.
А Инсид опять надвигается крадущейся кошкой. Большой такой кошкой, с блестящими азартом глазами.
– Так что, – едва не мурлычет он. – Могу я рассчитывать на приглашение для Пираны? Она очень расстроилась, когда поняла, что поместье ее не пускает.
Инсид наступает, я отступаю. Эх, жаль, нет под рукой даже сковородки завалящей, я уж не говорю о ножах. Куда что подевалось? Чем обороняться хрупкой девушке? А не обороняться, чувствую, нельзя – слишком уж у Инсида хищное выражение лица и в голове неизвестно что. В своем мире я таких отваживала хорошей оплеухой или коленом в по самому уязвимому и оберегаемому. Если он и дальше намерен меня пугать, то на себе прочувствует твердость моих моральных принципов… ну и колена тоже.
А мы уже приближаемся к «острову» посреди кухни, больше напоминающему большой разделочный стол. Отступать некуда. Ягодицами я упираюсь в столешницу. Инсид так близко, что приходится отклониться, чтобы наши лица не оказались слишком, даже интимно близко. Но он и не думает останавливаться. Руками опирается о край стола – и я оказываюсь в ловушке, не уклониться ни в вправо, ни в влево, – и склоняется все ниже и ниже, по мере того, как я сгибаю руки, стараясь отстраниться. Еще немного, и я окажусь лежащей на не очень чистом камне «острова».