Хозяйка Тейновых холмов
Шрифт:
Ну-ну! Уж что-что, а это-то я знаю. Как и то, что добрых людей на свете много.
Смотри ж, ты, моей репутацией озаботился. Ну, чисто рыцарь – белокурый, с ясными зелеными глазами. Для полноты образа не хватает только сверкающих доспехов. И, как полная противоположность, – мрачный и смуглый Ретфет, смотрящий на всех свысока и не отличающийся галантностью.
«Однако, это именно он привез тебя сюда из нотариальной конторы», – напоминает вездесущий внутренний голос.
«Только потому, что Инсида куда-то вызвали. Но уверена, что про продукты для меня Инсид придумал сам, а грубиян только увязался следом. Зачем-то…»
Мысль, что Рефтер там без присмотра может что угодно делать в доме, который я сама еще не до конца изучила, пронзает словно молнией. Теперь я сама впиваюсь в руку Инсида и тащу его в коридор.
– Да, конечно, пойдемте, а по пути расскажете, о чем хотели поговорить!
– Дело в том, что у меня есть кузина, – начинает Инсид, недоуменно оборачиваясь на вновь дребезжащее зеркало.
Я запинаюсь.
– У вас есть кузина?
То есть, и у меня тоже?
Как-то быстро и без объявления войны я обрастаю родственниками. Не успела к братьям привыкнуть, сестричка нарисовалась.
Внутри неприятно поднимается что-то мутное, темное, вязкое. Незадолго до расставания, в окружении моего неверного благоверного тоже появилась незнакомая ранее кузина. И сейчас ассоциации напрашиваются, прямо скажем, неприятные.
– Да, у меня есть кузина, Пирана, – при упоминании сестры, голос Инсида становится мягким, будто шелк, а я покрываюсь зябкими мурашками.
– У вас… то есть, только у вас? – уточняю тонкий момент.
– Да, со стороны матери. С Ретфером у нее кровного родства нет, но мы с самого детства всегда были втроем. Я хотел попросить, разумеется, когда вы найдете артефакт управления, сделать приглашение и для нее. Она тоже скучает по Холмам.
Слушаю его, и в голове начинают крутиться шестеренки: Инсиду неизвестная девица сестра, а если они с детства вместе, то и воспринимает он ее как сестру, а вот грубиян Ретфер ей просто друг!
Мое настроение заметно улучшается – Ретфера незнакомой девице отдавать не жалко!
Под гневно-пронзительное дребезжание зеркала мы спускаемся по лестнице. Как бы Мирела сама себя не разбила – было бы жалко… Или нет?
Настроение становится все лучше, и жизнь расцветает яркими красками. Кажется, белокурый красавчик свободен.
Что? Я говорила, что замуж не собираюсь? Ну и не собираюсь. Но флирт же никто не отменял, верно?
А Инсид продолжает меня уговаривать.
– Вот увидите, венари Лексия, Пирана окажется для вас очень полезной. Поможет войти в местное общество, подскажет по поводу одежды… – перехватив брошенный на него короткий взгляд, Инсид запинается, но мужественно продолжает: – Просветит по поводу современной моды, поможет с выбором нарядов и украшений. У нее отличный вкус.
На вкус-то я и сама не жалуюсь, а вот с украшениям торопиться не стоит. Мне еще дом восстанавливать.
– Наконец-то решились спуститься, – прерывая заливистый щебет Инсида, холодно приветствует нас Ретфер, задерживается взглядом на моем лице, будто хочет о чем-то спросить, но я старательно не позволяю настроению испортиться, а улыбке угаснуть, и лицо Ретфера превращается в непроницаемую каменную маску. – Извините, венари Лексия, я пытался немного навести здесь порядок, но, видимо, из-за наложенных на приглашение ограничений, ничего не получилось, – он покаянно разводит руками.
– Расскажите, наконец, что вообще с этими приглашениями? Раньше были эти ограничения? Что они значат? Если венари Пирана тоже часто сюда приезжала, то почему сейчас не может. Вы ведь можете? – заваливаю их вопросами, а братья только переглядываются. Причем глаза Инсида сверкают весельем, а у Ретфера наоборот – мрачны, как бездонные колодцы ночью.
– Приглашения… – начинает Инсид в то время, как Ретфер с независимым видом отходит к окну и делает вид, что рассматривает довольно незамысловатый пейзаж – в отличие от жилых комнат, выходящих в сад или на море, служебные помещения позволяют рассматривать только холмы, что, в общем-то, тоже довольно красиво, только немного однообразно – я изучаю кухню. Пока не встану на ноги, чтобы обзавестись прислугой, мне придется проводить здесь некоторое время. Но домашней работой меня не испугать. Обходилась же как-то без помощников в родном мире.
– Вы рассказывайте, рассказывайте, – делаю приглашающий жест, изучая обстановку.
– Понимаете, приглашения выдаются на артефакте, управляющем поместьем. Именно он отвечает за поддержание чистоты, работу коммуникаций, допуском посетителей и, даже связь с внешним миром.
Вот как? Значит, здесь есть что-то вроде телефонов? Очень интересно. Только, почему же артефакт так обленился, что наплевал на свои обязанности? Поместье совершенно запущено. И как договариваться с неизвестным артефактом, что халатного отношения к работе я не потерплю?
Хотя… кухня, довольно просторная, к слову, почему-то выглядит намного чище, чем остальные помещения. Интересно, с чего бы?
– Продолжайте-продолжайте, – подбадриваю Инсида, потому что он замолчал, наблюдая за моими перемещениями.
Он только открыл рот, чтобы исполнить просьбу, но, видимо, не только он услышал ее и принял на свой счет, потому что над головой раздается непонятный шум. И так неожиданно, что невольно вздрагиваю и отшатываюсь к ближайшему укрытию – кхм… в объятия Ретфера.
Надо отдать должное – он не теряется, обхватывает за талию и разворачивает к стене, словно укрывая за своей широкой спиной от малейшей опасности.
– Ч-что это? Кто это? – делаю тщетную попытку выглянуть из-за его плеча.
– Скорее всего, какой-нибудь шерстокрыл прибился, – раздается над ухом голос Ретфера. Немного сиплый, но низкий, мягкий и волнующий до мурашек. Или организм среагировал так на легкое прикосновение пальцев к спине и осторожное поглаживание? Чувствую едва ощутимые прикосновения, и от них по всему телу разлетаются щекотные искры, концентрируясь на спине и груди, а тонкая ткань платья и не думает скрывать мою реакцию.