Храм Фортуны II
Шрифт:
Но лишь один Херман знал, к чему он в действительности стремился, и, не обращая внимания ни на что, медленно, но верно шел к цели, которую поставил себе уже давно.
А целью этой было полное освобождение германских территорий от римского влияния.
Уже вскоре он принялся устанавливать тайные контакты с вождями других племен, живших между Реном и Альбисом. Речь шла о том, чтобы объединить все силы, создать могучий Племенной союз и раз и навсегда отбросить завоевателей за великую реку.
Сначала к предложению Хермана отнеслись весьма скептически, а к нему самому — с недоверием. Как же, ведь вождь херусков считался самым активным лизоблюдом в ставке наместника Квинтилия Вара.
Но со временем упорство, сила убеждения и железная логика Хермана сделали свое дело. Союз был заключен и скреплен — по обычаю — кровавой клятвой. Теперь оставалось только ждать возможности нанести удар по врагу, безжалостный и сокрушительный удар.
И такая возможность скоро представилась: Вар повел свою армию в Тевтобургский лес, где и угодил в засаду.
Недавние союзники, столько раз клявшиеся в верности Риму, набросились на его легионы со всех сторон, словно бешеные псы, кусая и царапая. Разгром был полным...
Но напрасно после учиненной резни Херман заклинал своих соотечественников развить успех — охмелевшие от крови и трофейного вина варвары предпочли приступить поскорее к дележу добычи, а не продираться сквозь густую чащу к Рену, чтобы напасть на пограничные римские провинции и опустошить их, возможно, навсегда прекратив процесс цивилизации и романизации местного галльского населения.
Момент был упущен — армия Тиберия успела захватить переправы на Рене и не пустила варваров на левый берег.
И хотя Август приказал не расширять больше территорию Империи, установив границу по великой реке, противостояние между Римом и германскими племенами сохранялось с тех пор и по нынешний день.
И вот теперь явился Германик — мститель, готовый огнем и мечом смыть позор поражения Вара и гнать ненавистных ему варваров хоть до самого Китая.
И с этим надо было что-то делать. Вот почему собрался сегодня Большой совет.
Херман пристально оглядел всех присутствующих, глухо кашлянул и заговорил:
— Приветствую вас, братья, борцы за свободу наших народов. Я рад и благодарен вам за то, что вы откликнулись на мой призыв и собрались здесь. Для этого действительно была очень важная причина, и сейчас вы ее узнаете.
Он помолчал немного. Все взгляды были обращены на него. Вождь сжал свои огромные кулаки, и вновь раздался его чуть хрипловатый сильный и звучный голос:
— Мне стало известно, что наши враги готовятся нанести очередной удар. Оказывается, нападение на хаттов было всего лишь разведкой боем. Теперь же римский командир Германик поклялся вовсе стереть наши племена с лица земли и уже готов к этому.
Все глухо загудели, переглядываясь. Новость была не из приятных. Многие из них уже встречались с Германиком и знали, что он не бросает слов на ветер.
— Так вот, — продолжал Херман, — слушайте внимательно. Римляне собрали армию в пятьдесят тысяч человек, сели на корабли и плывут сейчас вниз по Рену. Они хотят морем добраться до устья Эмиса, высадиться на сушу и перейти Визургис. И застать нас врасплох.
— Откуда у тебя такие сведения, вождь? — с тревогой спросил хатт Ульфганг. — Ты уверен, что это действительно так? Ведь Германик мог устроить и провокацию, и обманный маневр. Он достаточно хитер для этого.
— Уверен, — решительно ответил херуск. — Откуда у меня сведения — вы узнаете позже. Но клянусь моей матерью, это так. И сейчас я хочу вас спросить: что мы будем делать? Разбежимся ли, как трусливые зайцы, или примем бой?
Вожди зашевелились, что-то выкрикивая и потрясая кулаками. Упомянув зайцев, Херман больно задел их самолюбие. Германцы не привыкли отступать ни перед кем.
— Я хочу сказать! — раздался голос Сигифрида. — Да, брат мой, Херман, мы готовы сражаться. Но ведь невелика честь просто сложить свои головы в лесу или на болотах, как то было недавно. Нет, мы хотим сражаться и победить. Знаешь ли ты, как это сделать?
— Знаю, — громко ответил вождь херусков. — Знаю и сейчас расскажу вам. Римляне часто побеждают потому, что действуют по заранее продуманному строгому плану, а мы просто бросаемся в бой, уповая лишь на собственную храбрость и силу. Но сейчас этого уже мало.
Слушайте меня, соплеменники. Наши Боги послали нам прекрасную возможность рассчитаться с захватчиками. Ведь дело в том, что мы знаем их план, но они не знают наших намерений, они думают напасть на нас неожиданно, когда мы не будем готовы. Но клянусь Зеем, Манном и Одином, это у них не выйдет. На сей раз мы используем свой шанс!
— Говори, Херман! — послышались голоса. — Мы слушаем тебя! Предлагай, мы готовы!
Глаза собравшихся воинственно заблестели, лица покраснели, кулаки сжались.
— Так вот, братья, — продолжал херуск, — мы можем победить римлян, но только если примем на вооружение их же тактику — строгую дисциплину и повиновение начальникам.
Многие разочарованно загудели. Слова «дисциплина» и «повиновение» вызывали у своевольных германцев жестокую изжогу.
Не обращая на это внимания, Херман говорил дальше, яростно взмахивая рукой:
— Да, вы не ослышались. И я скажу больше — вы свободные люди и вольны поступать, как вам вздумается, но если вы хотите победить врага, если хотите, чтобы я повел вас в сражение, то должны хотя бы на время этого похода смирить свою гордость и смирить гордость своих воинов. Только так мы можем надеяться на успех. А если нет...
Он сделал паузу и скользнул взглядом по рядам вождей.
— А если нет, то можете уже сейчас прятать свои семьи в чаще и уходить за Альбис. Толпой мы не одолеем римлян.