Храм Фортуны

Ходжер Эндрю

Ты сказала: Август изменил завещание. Но где оно? Пока этот документ не оглашен перед сенатом, в силе остается прежняя воля цезаря, официально заверенная свидетелями и жрецами.

Видишь, еще все можно исправить. Умоляю тебя, госпожа, соберись с силами. Клянусь всеми богами, мы одержим победу, и потом еще будем смеяться, вспоминая эту минуту слабости.

Сеян умолк, тяжело дыша. Ливия медленно повернула голову и посмотрела ему в глаза.

— О Юпитер, — произнесла она с горечью, — почему ты не сделал моим сыном Элия Сеяна?

Тот подозрительно прищурился. Что бы это значило?

Ливия грустно улыбнулась.

— Да, мой милый. Эти же самые слова я говорила Тиберию. Но он не захотел слушать меня. Прости, Элий. Мне очень жаль, что все так вышло. Но поверь — я ничем не могу уже помочь тебе. Нам надо положиться на волю богов и принять свою судьбу.

«Что ж, — подумал Сеян, — ты готова отдать на расправу меня, тебе, в сущности, наплевать и на Тиберия, но сейчас мы проверим, как ты ценишь свою собственную жизнь».

— Хорошо, госпожа, — сказал он медленно. — Тогда остался последний вопрос. Если и сейчас мы не придем к соглашению, я уйду.

— Говори, — глухо приказала Ливия. — Но это уже ничего не изменит.

— Как знать? Так вот, я уже вспоминал, что нападение на семью Сатурнина окончилось неудачей. И за это тоже кто-то должен будет понести ответственность. Я предупреждаю, госпожа: если мне предъявят такое обвинение, я публично заявлю, что действовал по твоему приказу, который обязан был исполнить по долгу службы.

— Что за бред? — фыркнула Ливия. — Кто тебе поверит?

— Поверят, — многозначительно ухмыльнулся Сеян. — Я покажу судьям твое письмо с инструкциями.

Императрица резко вскинула голову, ее пальцы сжались в кулаки, а лицо напряглось.

— Так ты не уничтожил мое письмо? — прошипела она.

— Нет.

— Как же ты посмел? Да я прикажу тебя...

— Я забыл, — улыбнулся Сеян, видя, что нанонец-то задел нужную струну в душе Ливии. — Это был первый и последний раз, госпожа, клянусь.

Ливия молчала. Ей не нужно было ничего объяснять. Да, если за интригу против Постума она еще может отделаться символическим наказанием, если ее причастность к смерти Гая и Луция практически недоказуема, то тут совсем другое дело. Никто, даже Август, не сможет спасти ее от приговора за организацию нападения на семью римского сенатора. Сатурнин просто растопчет ее. Сатурнин... Как она ненавидела этого человека! Нет, такой радости ему нельзя доставить, нельзя дать ему справить свой триумф над поверженной императрицей!

В глазах Ливии вспыхнули прежние огоньки, спина чуть выпрямилась. Ладно, делать нечего — надо сражаться. Если слюнтяй Тиберий не хочет брать власть добровольно, она его заставит. Она не может теперь поступить иначе по двум причинам. Первая — ей не очень улыбается попасть в руки палача, а этого не избежать, если Сеян огласит письмо. А вторая и главная — счеты с Гнеем Сентием Сатурниным. О, Ливия была готова на все, только бы расправиться с этим ненавистным ей сенатором. Ведь, собственно, она и Тиберия толкала к власти затем, чтобы получить потом возможность распоряжаться жизнью и смертью своих подданных и в первую очередь — Сатурнина.

Сеян с тревогой следил за игрой чувств на лице императрицы. Кажется, все в порядке. Он выиграл! Или...

— Ты выиграл, Элий, — прежним властным голосом сказала вдруг Ливия, словно угадав его мысли. — Мы продолжаем борьбу.

Сеян еле сдержал радостный крик.

— Прости, госпожа, — сказал он, прижимая руки к груди, — что я хоть на миг мог усомниться в твоей мудрости.

— Ладно, — махнула рукой Ливия. — Но впредь будь осторожнее, если еще когда-нибудь захочешь шантажировать меня.

— Надеюсь, в этом не будет необходимости, — дерзко улыбнулся Сеян. Он понял, что перестал быть просто покорным слугой этой властной женщины, что теперь их связывает нечто большее. Но, однако, перегибать палку тоже не стоит.

— Итак, — приказала императрица, к которой вернулась прежняя энергия и жажда деятельности. — Расскажи мне о нападении на семью Сатурнина.

— Слушаюсь, госпожа. Но сначала позволь сообщить еще кое-что. Известно ли тебе, где сейчас находится новое завещание Августа?

— Нет.

— А мне известно.

— Вот как? Говори.

Сеян кратко, но не упуская ничего важного, передал императрице свой разговор со шкипером Никомедом.

— Значит, — сказала Ливия, сузив глаза, — сенатор Фабий Максим должен отвезти документ в храм Весты? Отлично. Надо его перехватить.

— Да, госпожа, — кивнул Сеян. — Мои люди уже отправились навстречу ему. Я приказал им не оставлять свидетелей. Это было правильное решение?

— Разумное, — поморщилась Ливия. — Теперь уж не до сантиментов, мы должны действовать решительно. А люди надежные?

— Да-а, — протянул Сеян. — Те самые, которые не справились с захватом корабля Сатурнина. Я уверен, что такой шанс реабилитироваться они не упустят.

— Будем надеяться. Ну, так рассказывай, что там получилось с нападением.

— На дороге мы их нагнать не успели, — заговорил Сеян. — Пришлось воспользоваться морским вариантом. Тут-то мне и подвернулся этот самый Никомед. Он взял на борт моих молодцов и бросился в погоню за «Сфинксом», судном Сатурнина.

Но старый сенатор дал своей семье хорошую охрану из профессиональных бойцов. Короче, произошло сражение, корабль Никомеда потерял мачту, и не смог продолжать преследование. «Сфинкс» ушел юго-западным курсом.