Храм
Шрифт:
Подумав немного, Свист вынужден был согласиться:
— Никогда. Ну, может смерть близкая так подействовала, — предположил Свист.
Орех только отмахнулся – чушь мол.
— Жаль не расспросишь ее уже, — Орех задумчиво жевал ус и добавил, обращаясь скорее к самому себе. – Особенно после того как я ей голову снес.
Свиста передернуло.
— Ее не расспросишь, а вот второй остался, — радостно вскинулся Орех.
Почему-то Свист пожалел новоприбывшего мужчину, уж если Орех взялся за дело всерьез, то своего добьется, скорее всего, не слишком разбираясь в средствах.
После ужина, наскоро собранного прямо у древних корней, охотники спрятались от ночи под землю. Новичок в себя так и не пришел, но Свист заприметил, что его руки все так же стянуты за спиной.
— Это зачем?
— Подруга его странная оказалась, кто знает, чего от него ждать? – пояснил Орех.
На том и порешили.
8
С противным скрежетом точильный камень гулял вдоль клинка. Широкий нож в руках Ореха подставлял потемневшие от времени бока заботливой правке. Ножу как будто нравилось.
Мужчина, найденный вчера Свистом, стоял на коленях рядом с костром, невидящими глазами он уставился в пламя.
Свист возился с чайником.
— Не дури, — спокойно так сказал Орех. – Товарка твоя все понимала, да и ты точно меня слышишь.
Вжик – камень прошелся по лезвию.
— Когда я тебя будил, то успел заметить, как ты на меня посмотрел. Новички так не смотрят. Они вообще никак не смотрят.
Вжик.
— А раз ты себя понимаешь, значит и мои слова до тебя доходят.
Вжик.
— А раз слова доходят, но ты молчишь, значит – скрываешь что-то.
Настороженный вжик.
— Но молчать ты недолго будешь.
Зловещий вжик.
— Орех… — робко подал голос Свист.
Сейчас он боялся старого знакомца. Раньше он его уважал и побаивался, но сейчас он его именно боялся.
— Цыц! – оборвал тот.
У Свиста даже зубы клацнули, так быстро он рот закрыл.
Орех поднес клинок к глазам и поймал лезвием солнечный луч.
— Все скажешь. Даже если для этого мне придется тебя на ремни пустить.
Ни один мускул не дрогнул на мясистом лице новичка.
Резко встав на ноги Орех быстро подошел к новичку и пинком повалил того на траву. Упали разрезанные веревки. Заломив новичку руку и прижав того коленом к земле, Орех прошипел:
— Буду тебе пальцы отрезать, пока ты не заговоришь.
— Орех! – неожиданно громко и властно крикнул Свист. – Остановись!
Усач медленно повернулся к напарнику, посмотрел тому в глаза и спокойно, но с нажимом сказал:
— Сядь и займись завтраком.
Колени свиста сами собой подогнулись, и помимо собственной воли он взялся за дышащий паром чайник. Всю уверенность как ветром сдуло.
Орех хотел было продолжить допрос, но взглянув в пустые глаза новичка, раздраженно отшвырнул его. Мужчина упал лицом вниз, неестественно вывернув руку, да так и остался лежать.
— Сдался он тебе, — тихо сказал Свист.
Орех глубоко вздохнул, успокаиваясь, и спрятал нож.
— Сам подумай, парень – новоприбывшая могла говорить, видела и понимала, что с ней происходит. Это же… — он искал подходящие слова. – Это же важно, — так и не найдя ничего лучшего закончил он.
Свист пожал печами. Мало ли от чего девица завопила.
— Слегка перекусим и двинемся обратно, новостей у нас целый мешок.
Орех присел рядом и потянулся за кружкой.
9
Вокруг на скамьях расселись охотники и сторожа. Все внимательно слушали рассказ двух мужчин, стоявших перед собранием. Говорил в основном Орех, Свист только кивал головой в знак согласия, изредка уточняя детали. Про разговорчивость усопшей Орех умолчал, а Свист почему-то его не выдал. В остальном же рассказали все, как оно было.
Весть о бритоголовых чужаках заинтересовала собравшихся больше всего. Мужчины хмурились и недобро переговаривались вполголоса, женщины вздыхали и признавались друг дружке в дурных предчувствиях.
Наконец, Ведун обратился к собранию.
— Вы слышали. Что думаете?
Поглаживая жидкую бороденку, поднялся Пластун.
— Понятное дело, что они нам не друзья. Других Домов в нашей округе нет, разве только они пришли из тех мест, в которых мы не бывали.
Он прищурился.
— Горы непроходимы, перевалов, которые были бы по силам человеку, там нет. Мы, охотники, уж давно их искали, сполна за эти поиски заплатив. Что на западе, за Широкой Рекой, никто не знает, нор вдоль нее не имеется, а значит, человеку там долго не протянуть, да и реку одолеть не так уж и просто – другой берег едва видать.
Пластун почесал затылок.
— На востоке пропасть, и Нижняя Долина. Из ныне живущих, бывал там только я, и вот что скажу: там конечно жутко, но жить, наверное, можно. Норы есть, пускай мало, да большей частью загажены. Я ведь далеко не заходил, что там дальше – только гадать могу.
Сбив шапку на затылок, он закончил:
— Думаю, с востока они и пришли.
Раздались согласные возгласы. Общественность мысли Пластуна разделяла.
— Я тоже думаю, что с востока явились, — неохотно согласился с давним неприятелем Орех.
Ведун поднялся на ноги.
— Как они поднялись сюда? – спросил он Пластуна.
— Есть одна тропа, в двух днях пути от Дома, на север, значит. Была еще одна – много южнее, почти у самой реки, которая там водопадом вниз уходит. Я по тропе этой ходил когда-то, но в прошлом сезоне дождей ее окончательно размыло: спуститься, если с веревками да всем прочим, еще так сяк, но подняться, точно не выйдет. Ну это, конечно, если крыльев нет.
— Нужно прочесать окрестности северной тропы, — сказал Ведун. – И к реке наведаться.