Хранитель Мечей. Рождение Мага
Шрифт:
Кто-то из воинов в красно-зелёном, очевидно, почувствовал, что вражий маг впереди отвлёкся на что-то другое, и тотчас же пустил стрелу. Этлау небрежно отмахнулся рукой – стрела сломалась в полёте, её горящие половинки разлетелись в противоположные стороны. Лицо волшебника скорчилось от боли – отдача была сильна, – однако сам он даже не пошатнулся и не шагнул назад.
Воины в ало-зелёном не рискнули сделать вперёд ни шага. По-прежнему топтались на месте, ожидая непонятно чего – может, своих собственных чародеев?
Этлау заговорил снова:
– Что,
– Я пришёл не для того, чтобы смеяться над тобой, инквизитор, – сказал Фесс.
– Зачем же тогда? – скривился Этлау.
– Чтобы помочь, – внезапно вырвалось у Фесса.
– Помо-очь… – протянул инквизитор. – Ну что ж, помоги. Ты сейчас… ага, на углу Справедливых Судей и Шерстяного Вала. Сворачивая по Валу, идите к порту – отсюда бежит народ, а у меня уже не осталось людей послать им прикрытие. Эти, с Клешней, посекут всех своими косами, точно траву…
– А, так, значит, нападающие – из Империи Клешней?
– А ты что, не знал?.. Впрочем, неважно. Действуй, некромант. Спасай…
Этлау хотел добавить что-то ещё, но тут ряды воинов в шипастых доспехах внезапно взволновались и качнулись вперёд. Неясыть уловил слабое эхо нацеленного в инквизитора заклинания. Там начинался бой.
Видение погасло.
Теперь Неясыть знал, куда идти.
В самом деле, чем отличался его нынешний бой от тех, к которым он уже успел привыкнуть? Тем, что здесь его врагами оказались не мертвяки, не зомби, а обычные смертные?..
…Дальнейшее смешалось в кровавый, но, по существу, однообразный хаос. Отряд Фесса прорвался вдоль Шерстяного Вала, отбросив хозяйничавших там врагов; он понёс потери, но они оказались тотчас же восполненными – к отряду присоединялись всё новые и новые жители Арвеста. Неясыть ещё дважды пускал в ход своё чародейство, сметая появлявшиеся у них на пути заслоны. Вскоре дальше продвигаться стало уже невозможно из-за бушующих пожаров, погасить которые не смог бы даже сам мастер Огневик.
Своими заклятиями Неясыть пробивал дорогу наспех собравшемуся вокруг него воинству. Отдача сотрясала всё его существо, не было времени вить тонкую и причудливую вязь каналов в Астрал, чтобы смягчить боль. Фесс скрипел зубами и принимал удар на себя.
Однако этого было мало. Он пустил в ход самые чёрные и разрушительные из известных ему заклятий, не прибегая, однако, ни к одному виду стихийных чародейств. Только некромантия. Дважды он ощутил короткое сопротивление, словно находившиеся где-то невдалеке чужие чародеи пытались ему воспрепятствовать; он смял это сопротивление, но дорогой ценой: с каждым заклинанием всё шире и шире распахивалось незримое для прочих окно в реальности, сквозь которое на Фесса властно смотрела госпожа Тьма. Фессу казалось – каждое заклятие словно бы отрывает его от земли, стремясь унести туда, где ему слышался столь манящий зов.
К тому моменту за спиной у Фесса собралась внушительная толпа, сотни полторы вооружённых мужчин и почти вдвое больше женщин с детьми. Надо было пробиваться прочь из горящего города, предоставив его огню.
…И они сделали это, опрокинув по пути ещё два вражеских отряда. После последнего чародейства Фесс совсем обессилел. Вокруг было разлито богато эманаций того, что он, некромант, сумел бы превратить в свою мощь, но отчего-то Фесса начинало трясти при одной мысли о том, что он вберёт в себя последний мучительный вздох сгорающего заживо ребёнка.
…За городскими воротами отряд невольно остановился. Позади лежал охваченный огнём Арвест, и, похоже, кто-то не жалел сил, раздувая пожар всё сильнее и сильнее, намереваясь, как видно, сжечь даже сам камень. Из горящих развалин вырвалось не так уж и мало народа; однако следом за беглецами из разбитых ворот мерным шагом выходили и зелёно-алые вражеские колонны, причём без малейшего следа копоти или сажи на шипастых доспехах.
Обитатели ближайших к городу ферм и дешёвых постоялых дворов уже успели сбежать, и не подумав прийти на помощь горожанам.
При виде стройных колонн врагов арвестских беглецов вмиг охватила паника. Воинов среди них оказалось совсем немного – пехота Лесных Кантонов исполнила свой долг и, не сумев остановить противника, сама почти вся полегла на улицах Арвеста; Неясыть не знал, выжил ли кто-то из Белых волшебников – пока что, во всяком случае, он не чувствовал никаких следов волшбы ни с той, ни с другой стороны.
Фесс хотел бы узнать, что сталось с отцом-экзекутором преподобным Этлау, но сил сейчас не оставалось даже на то, чтобы взглянуть на город магическим зрением. Да и к тому же не хотелось лишний раз прибегать к чародейству – Неясыть слишком хорошо запомнил смотрящие прямо ему в душу очи Тьмы.
Нападающие тем временем и не думали бездействовать. Разворачиваясь широким строем, они двинулись вперёд. За спиной Фесса раздались истошные вопли женщин; кто-то, подхватив детей, уже бросился бежать.
Прадд, Сугутор, уцелевшие наёмники – все, оказавшиеся вокруг Фесса, смотрели сейчас на него.
Давай же, чародей. Смети их! Ведь ты можешь, можешь, мы знаем!..
Если бы Неясыть умел черпать Силу в простой человеческой вере, он, наверное, смог бы сейчас погасить солнце и вновь зажечь его. Но…
Фесс закрыл глаза. Бой в городе взял у него всё, что только возможно. Остался последний резерв, за которым – только Тьма.
Развоплощение.
– Нет, Неясыть, – сказал вдруг рядом очень знакомый голос.
Фесс поднял глаза – возле него стояла Атлика, живая и невредимая, только очень осунувшаяся и оборванная. Похоже было, что всё это время она провела в лесах и ничего не ела.
– Я сделаю это сама. – Глаза девушки горели фанатичным огнём. – Не знаю, куда выведет меня эта тропа, но…