Хранитель сада
Шрифт:
— Зачем тебе это?
Неужели она не понимает его чувств?
— Просто хочу, — ответил он, легко целуя ее в бледные, искусанные губы. — Ищи свой страховой полис, мы позвоним в компанию и начнем действовать.
Потребовалось два дня, и наконец они разместились в каретном сарае, а Терри, Майк и Сэл помогли ей перевезти студию с помощью «Дискавери» Мэтта и большого трейлера, которым он пользовался для перевозки самолета. Сохранившиеся вещи она отдала почистить, удалить из них ужасный запах дыма, и что-то уже было
Он без устали помогает им, с благодарностью думала она, без его доброты и организаторских способностей было бы гораздо труднее.
Теперь Джорджия сидела в удобном кресле в маленькой гостиной каретного сарая, и из угла, где стояла стереосистема, доносилась тихая музыка. Она держала стакан холодного вина в руке и задумчиво смотрела на Мэтта.
— Почему ты делаешь все это для меня? — внезапно спросила она.
Он коротко рассмеялся.
— Разве невозможно поверить, что я считаю это в порядке вещей? И сделал бы это для каждого в твоем положении.
Она опустила глаза.
— Извини, но я не знаю никого, кто стал бы так беспокоиться.
— Я не Брайен.
Она испуганно подняла взор.
— Что?
— Я сказал, что я не Брайен. Прекрати сравнивать меня с ним.
Она уставилась в свой стакан с вином. Как этому мужчине каждый раз удается читать ее мысли, иногда даже опережая их?
— Прости, я сделала это бессознательно, но ты прав. Он никогда ничего не делал без выгоды для себя.
— Может, поэтому ты так подозрительна, все время ожидаешь, что я потребую возмещения долга. Верно?
— Ты уже это сделал, — напомнила она. — Не взял с меня арендной платы, сказал, что будешь приставать ко мне с садом.
— Я пошутил. Не стану я приставать, — заверил он ее. — Выпиши мне счет за работу, если тебе так хочется, я спишу со счета ренту, но это осложнит дело для ревизора, и у меня будут неприятности.
Поверила ли она ему? Он был аналитиком по инвестициям. Неужели у них есть ревизоры? Возможно, если бы у Брайена был таковой, он не попал бы в беду...
— Расскажи мне о своем замужестве, — тихо попросил он, меняя тему.
Джорджия встретилась с ним взглядом, не зная, может ли обнажить перед ним свою душу, но увидела в его глазах лишь доброту и понимание.
— Я была слишком молода, — начала она тихо. — Ему было двадцать четыре, а мне девятнадцать. Я вышла за него, когда закончила колледж, и он заявил, что хочет, чтобы я не работала и занималась домом. А дом — всего то: крошечная квартира и нас только двое. Поэтому я стала немного подрабатывать на стороне: заниматься садовым дизайном для выставок и всякое такое. Он не знал об этом. Потом нас стало трое, и он начал меняться.
— Джо был запланирован? Она покачала головой.
— Нет. Я не хотела иметь детей, была слишком молода — всего двадцать два,
Его губы сжались, и он задумчиво повертел в пальцах стакан с вином.
— А что было потом?
— Я стала очень одинока. — Она вспомнила долгие дни в квартире исключительно в компании Джо. — Изолирована. Джо был славный малыш, но мне хотелось поговорить со взрослым человеком. Я стала водить Джо в группу для начинающих ходить детей, мы гуляли в парке, кормили уток. Потом я снова забеременела, плохо себя чувствовала и ничего не хотела делать. Но все равно должна была развлекать гостей, как ты помнишь.
— Он тебя ударил, потому что тоник был неохлажденным?
Губы у него сжались, а глаза наполнились гневом. Она отвела глаза, не желая вспоминать, но и не в состоянии забыть.
— Да, — спокойно ответила она. — Да, он ударил меня. Только тогда. Я сказала ему: если он снова сделает это, мы уйдем и он никогда не увидит своего сына. Это испугало его, он умолял меня не уходить. Я, дура, осталась.
— Он изменился?
— Немного. Но перешел к оскорблениям. У него хорошо получалось, была большая практика, но я научилась не обращать внимания. Снова начала работать, каждый вечер убирала чертежную доску до его возвращения домой и постепенно сделала себе имя.
— А он так и не узнал?
— В конце концов узнал. Сначала я подумала, он убьет меня. — Она горько рассмеялась. — А потом решил, что это здорово, когда обо мне написали в одной из воскресных газет. Его жена — известный садовый дизайнер. Как будто он сам получил премию.
Она посмотрела на свет опустевший стакан и встала.
— Еще вина?
— Да, спасибо.
Он протянул ей стакан. Обычно она не пила много, но последние несколько дней были кошмарными, и ей хотелось немного расслабиться.
— Так о чем я говорила?
— О воскресных газетах.
— О да. — Джорджия задумалась о том времени, о последующих двух годах жизни с Брайеном, когда он стал еще больше обижать ее, еще больше бросаться деньгами, экономя на семье. Ей пришлось тратить свои собственные деньги на хозяйство, но он не желал говорить об этом — Думаю, что его сгубили деньги. Сначала-то он был нормальным, но постепенно они развратили и изменили его. Он уже не мог жить без острых ощущений. Он все больше и больше рисковал на рынке срочных контрактов, все больше рисковал во всем. Он и умер, спускаясь на парашюте и врезавшись в скалу — после продолжительной пьянки. А потом я узнала, что мы разорены.