Хранитель сада
Шрифт:
Ей стало интересно, какого возраста эти кусты. Толстые и невероятно узловатые стебли натолкнули ее на мысль, что они были посажены работниками, которых нанимал, может, сам Хэмфри Рептон. От одного только предположения у нее зашевелились волосы на голове.
Некоторые растения, пустив множество молодых отростков, идущих от корня, превратились в кусты шиповника. Их, к сожалению, придется удалить, но тс, что сохранили свой облик, были настоящим сокровищем. Она нарезала черенки и поставила их в горшках в
Там ее и нашел Мэтт, когда она рылась в компосте и весело напевала, и протянул ей стакан холодного чая.
Улыбнувшись, Джорджия тут же выпила весь стакан. В парнике было жарко.
— Спасибо. Хотела пойти попить, но увлеклась.
— Ты ведь безумно любишь это, верно? — Он прислонился к старой деревянной стойке и разглядывал ее с насмешливой улыбкой. — Заниматься своими растениями.
Она рассмеялась и уложила компост вокруг черенков, потом полила их.
— Все мои тайны теперь раскрыты, — согласилась она. — Растения такие крепкие, так любят жизнь. Знаешь, некоторым розам, наверное, лет по двести!
— Это меня не удивляет. И это их черенки?
— Надеюсь, что так. С розами нелегко, но совершенно точно — их лучше черенковать, чем прививать. Результат более верный, и мы получим те крепкие гены, которые так долго поддерживали жизнь в этих розах. Вообще-то черенкуют в ноябре, но, надеюсь, они примутся.
— А партер? Как подвигается план? Она отошла от стойки к двери.
— Пойдем — посмотришь. Мы отметили углы квадрата белыми колышками, но можно посмотреть с небес и убедиться, что они стоят в нужных местах.
Он кивнул.
— И когда мы полетим?
Она рассмеялась и твердо ответила:
— Мыне полетим. Ты можешь лететь, когда захочешь, возьми моего дизайнера Терри. Он наверняка будет рад оторваться от чертежной доски. У тебя есть связь с землей?
— Нет, но можно разработать сигналы. Ты останешься на земле и будешь следовать в указанном направлении. Попробуем пару раз, а потом пойдет само, если ты и Хэмфри Рептон пользуетесь одной мерой длины.
— Одной, — усмехнулась она. — Хорошо. Давай попробуем.
Удивительно, но получилось. Оказалось, что разметка была почти точной, только на фут и ошиблись. Она отметила центр, и, взмахнув крыльями, самолет исчез за горизонтом.
Надеюсь, Терри не страдает морской болезнью, иначе он несколько дней не сможет работать! — подумала Джорджия.
Она вбила метки, проверила размеры и обнаружила, что они правильны. Очень хорошо. Теперь им нужно только наметить линию низкой живой изгороди, и они смогут начать посадку растений.
Джорджия достала веревку и песок, чтобы наметить линии, попросила Сэл помочь, и они вдвоем обозначили первый отрезок. Тем временем вернулись
Джорджия покачала головой.
— Оба сошли с ума, — констатировала она с улыбкой. — Повеселились?
— Здорово, — признался Терри с горящими глазами. — Летать действительно легко. Я некоторое время управлял самолетом. Отлично.
— Ты, должно быть, сбрендил.
— Нет, замечательно. Мы слетали к Филикстоу и Гарвичу, пролетели вдоль побережья, — возбужденно рассказывал Терри.
— Используя мое время, — заметила она строго.
— Его возместит сверхурочная работа, которой я занимаюсь из любви к делу, верно?
Ей пришлось улыбнуться.
— Хмм. И все же, Терри, не могли бы вы с Сэл пойти и закончить чертежи для миссис Бейкер, чтобы больше о ней не думать? Тогда мы сможем сосредоточить свое внимание на Челси, если здесь все выглядит хорошо.
Терри, недовольно ворча, ушел, а Мэтт, неуверенно поглядев на нее, неожиданно спросил:
— Что ты делаешь сегодня вечером?
— Размечаю партер. Делаю следующий чертеж для Челси. Стираю.
— Ты позволишь мне приготовить для тебя обед?
— У меня дети.
— Миссис Ходжес побудет с ними.
— А вдруг она не сможет?
— Сможет. Я спрашивал.
— До того, как спросил меня? — Ей не удалось рассердиться. После Челси она долго по-настоящему не видела его и скучала по нему. — А что ты приготовишь?
— Лобстера. Мне сегодня подарили одного. Хочу подать его с горчичным майонезом и салатом. И может, на ужин будет приготовленный миссис Ходжес шоколадный торт со взбитыми сливками, — лукаво добавил он, зная, что шоколад ее слабость.
— Уговорил, — согласилась она с улыбкой, — только при условии, что ты разрешишь мне оплатить миссис Ходжес ее время.
— Заметано, — согласился он — слишком быстро, чтобы можно было поверить.
— Во сколько?
— В восемь.
Тогда есть еще время, чтобы уложить детей в кроватки, почитать им и пожелать спокойной ночи. Она кивнула:
— Хорошо. Спасибо. Увидимся в восемь. — Уходя, она обернулась и спросила: — А переодеваться надо?
Он рассмеялся тихим озорным смехом.
— Что ж, хорошая мысль. А тебе хочется? Вопрос напомнил ей о скудости ее гардероба после пожара.
— Это сложновато, — сказала она. — Чистые джинсы и джемпер — вот, пожалуй, и все, если не считать платья для Челси.
У него потемнели глаза.
— Было бы прекрасно вновь увидеть тебя в нем, но, если не хочешь, можешь не переодеваться.
— Так и быть, переоденусь, — бросила она с сухим смешком и ушла, а он стоял, прислонившись к дверной рамс, и на губах у него играла озорная улыбка.