Хранитель Силы
Шрифт:
— В трех часах хода отсюда стоит десантный корабль. Ссадим морскую пехоту и уйдем в Ялту, там ждет вертолет.
Мавр сильно сомневался, что эта команда бойцов каким-то образом принадлежит к силам ВМФ, но промолчал. Какой-то гражданский с красным, обветренным лицом постового милиционера принес одежду, сообщил, что ужин подадут через пять минут, и скрылся. Катер прыгал по волнам и иногда с грохотом стучался днищем о воду, отчего в каюте все подпрыгивало, а пустые кресла на колесиках разъезжали по полу. Едва Мавр успел переодеться, как в дверь постучали и вошел капитан, но уже в гражданском
— Есть еще один неприятный момент, — с сожалением сказал Козенец. — Нужно опознать труп Коперника.
— Иди сам и опознавай, — отмахнулся Мавр. — Я хочу спать.
— Но я никогда не видел его, — признался тот. — Не знаю в лицо.
— Это ты не видел? — Мавр ухмыльнулся. — Не знаешь помощника президента?
— Дело в том, что Коперник был иностранцем и никогда не приезжал в Россию.
— Как же он помогал?
— Консультациями при личных встречах, ну и по телефону…
Мавр давно ничему не удивлялся. Он натянул мокрое пальто и пошел на палубу.
Около двух десятков трупов, освещенных прожектором с рубки, лежали на корме, предусмотрительно разложенные в ряд, спецназ в рабочей форме и отдельно — специалисты в гражданском. К каждому было прикручено проволокой железо, уворованное от кузницы, — согнутые пополам полосы драгоценного металла, добытого Мавром из развалин старых домов.
Он осмотрел гражданских — Коперника среди них не было. Козенец ходил следом за Мавром, упрашивал:
— Пожалуйста, еще раз и внимательнее. Сбежать он не мог, Соленую Бухту и ваш дом оцепили с наступлением сумерек. А очки, возможно, потерялись.
Мавр узнал бы Коперника в любом виде.
— Его здесь нет.
— А среди этих? — вступил переодетый капитан, указав на мертвый спецназ. — Не исключено, успел переодеться…
Помощника президента не оказалось и среди вояк. Но зато проходя мимо их тел, Мавр вдруг увидел майора с разбитым лицом и его живые глаза. Вусмерть пьяный опер, кажется, проснулся и теперь не понимал, где находится, железяка килограммов на двадцать была привязана к ногам.
Склонившись к нему, Мавр тронул пальцами сосуд на горле — кровь еще билась в его теле.
— Он? — заметив его интерес, подскочил Козенец.
— Этот человек жив. — Мавр выпрямился. — Он просто пьян.
— Здесь нет живых, — с сожалением сказал капитан. — Они оказали вооруженное сопротивление.
Повернул ногой голову майора и сделал контрольный выстрел за ухо.
14
Его вели по пути, заранее вычерченному твердой и знающей рукой, но только не в интересах Хортова, а совершенно с другими и понятными целями. В этом он окончательно убедился в доме доктора Крафта. Получило подтверждение и то обстоятельство, что законная жена не только причастна к операции, не только приманка, но играет в ней заметную роль. Когда Андрей вернулся домой и семейный врач предъявил ему результаты анализов, он встретил это спокойно: оказывается, русский муж фрау Хортоф страдает запущенной формой грибкового заболевания половых органов, в России называемой молочницей, для лечения которой, если идти по консервативному пути, потребуется не менее месяца. Но если использовать
Он все понял и ничего не сказал, пообещав доктору Гагенбеку исправно выполнять все его предписания и лечиться по старинке.
Дом, купленный для него, оказался настоящим серпентарием, где от благодетельницы-жены и до дворецкого — все были повязаны ядом заговора. У Барбары вдруг зажглась юношеская любовь, пока был в Москве, телефон обрывала, а тут — врачебный осмотр, угрожающий диагноз и ее странное исчезновение. Вернувшись ночью из Зальцгиттера, он обнаружил, что Барбары нет, она с тех пор так больше и не появлялась, уже приезжали из офиса, не веря, что ее нет.
Этот «историк» и послал Хортова дальше, не исключено, что в последнюю инстанцию, к человеку, который управляет всем заговором, — к Альберту Кругу. И тут же, не дожидаясь просьбы, весьма услужливо позвонил этому Кругу и договорился о встрече на воскресенье. Мало того, будто бы малознакомый ему Круг сразу же согласился встретиться с русским журналистом и пригласил его провести выходной у него на вилле, у самого берега Балтийского моря.
То есть Хортова уже не вели — толкали вперед!
Получив заключение врача, Хортов выслушал рекомендации и совершенно спонтанно заявил ему, что уезжает в Россию, поскольку буквально оглушен своим заболеванием.
Вечером Барбара не появилась…
На следующий день утром, когда озабоченные Шнайдеры и врач явились на работу, он попросил Гагенбека написать письменное медицинское заключение. Этот добродушный, спокойный и вальяжный немец слегка напрягся.
— Зачем это вам, господин Хортов?
— Предъявлю своим докторам в России! Буквально перед отъездом был в платной клинике и получил отрицательный результат в отношении венерических заболеваний. Дерут большие деньги, но результат — нуль!
— О да, в России очень слабая медицина, — почему-то залепетал Гагенбек. — Я вылечу вас, господин Хортов! Болезнь исчезнет бесследно!
— Благодарю, Адольф. Но я хотел бы иметь ваше заключение.
— Но нет фрау Барбары!
— Причем здесь моя жена? Это вы или она поставила диагноз?
— Я весьма озабочен ее отсутствием…
— Возможно, Барбара уехала в Грецию, — предположил Андрей. — Разве в ее отсутствие вы не можете написать заключение? Мне нужно вернуть свои деньги в России!
— Вы хотите отвезти мое заключение в Россию? — обнадежился он.
— Разумеется!
Должно быть, семейный врач был не посвящен в дела и выполнял личное поручение своей хозяйки.
— Пожалуйста, я напишу, — не сразу согласился он. — Но вынужден буду сказать фрау Хортов.
— Ради бога!
Получив официальную врачебную бумагу, Андрей демонстративно отнес ее и спрятал в чемодан, но едва Гагенбек отбыл (он прописал процедуры три раза в день), достал заключение и поехал в город. Там он довольно скоро разыскал частную клинику и попросил сделать те же самые экспресс-анализы. Побродив два часа по Берлину, он получил ответ, что совершенно здоров и, предъявив паспорт, попросил выписать официальное заключение.