Хранитель смерти

Герритсен Тесс

Джейн нахмурилась, когда Кроу направил луч света на стену. Она и впрямь выглядела слегка выгнувшейся. Один из кирпичей выпал, но сквозь эту брешь Джейн видела лишь сплошную тьму.

— Там внутри полно места, — добавил Кроу. — Когда я свечу туда фонариком, я даже заднюю стену не вижу.

Джейн обернулась к Робинсону.

— Что находится за этой кладкой?

— Понятия не имею, — пробормотал куратор, в недоумении разглядывая выгнувшуюся кладку. — Я всегда полагал, что эти стены очень прочные. Но ведь здание такое старое.

— Сколько ему лет?

— По крайней мере сто пятьдесят. Так сказал сантехник, который приходил ремонтировать

туалет. Понимаете, когда-то этот дом был их семейной резиденцией.

— Криспинов?

— Ну да. Они жили здесь в середине девятнадцатого века, а потом все семейство переехало в Бруклайн, в новый дом. И тогда это здание превратили в музей.

— Куда выходит эта стена? — спросил Фрост.

Робинсон немного подумал.

— Думаю, она выходит на улицу.

— Значит, за ней не может быть другого здания?

— Нет, там должен быть тротуар.

— Давайте вынем несколько кирпичей, — предложила Джейн, — и посмотрим, что там, с другой стороны.

Лицо Робинсона приобрело встревоженное выражение.

— Если вы начнете вынимать кирпичи, все развалится.

— Но эта стена явно не несущая, — возразил Трипп. — Иначе она уже давно рухнула бы.

— Я требую, чтобы вы немедленно прекратили все это, — не унимался Робинсон. — Прежде чем вы двинетесь дальше, я должен поговорить с Саймоном.

— Так почему бы вам не позвонить ему прямо сейчас? — спросила Джейн.

Пока куратор удалялся, ни один из четырех детективов не шевельнулся — этакая живая картина, знаменовавшая уход одного из действующих лиц. Как только дверь за Робинсоном закрылась, Джейн снова сосредоточила внимание на стене.

— Нижние кирпичи даже раствором не скрепили. Просто сложили один на другой.

— Тогда на чем же держится эта стена? — удивился Фрост.

Джейн осторожно вытащила один из незакрепленных кирпичей, хотя почти не сомневалась, что остальные тут же обрушатся. Однако стена устояла. Риццоли поглядела на Триппа.

— Что ты об этом думаешь?

— Должно быть, где-то вверху есть связь, удерживающая всю верхнюю треть стены.

— Значит, мы запросто можем вынуть нижние кирпичи, верно?

— Наверняка. Думаю, да.

Джейн нервно усмехнулась.

— Ты меня страшно обнадежил, Трипп.

Пока три мужчины-детектива стояли рядом и наблюдали, Риццоли осторожно вытащила сначала один незакрепленный кирпич, затем второй. Она не могла не заметить, как коллеги посторонились, оставив ее один на один со стеной. Несмотря на растущую брешь, конструкция по-прежнему держалась. Заглянув в дыру, Джейн увидела лишь кромешную тьму.

— Дай мне свой фонарик, Кроу.

Тот протянул ей фонарь.

Опустившись на колени, Джейн посветила в пролом. Ей удалось различить шероховатую поверхность противоположной стены, которая находилась всего в нескольких метрах. Риццоли медленно провела по ней лучом света и замерла, наткнувшись на вырезанную в камне нишу. На лицо какого-то человека, смотревшего из тьмы прямо на Джейн.

Она отпрянула, с трудом дыша.

— Что? — спросил Фрост. — Что ты там увидела?

На мгновение Джейн лишилась дара речи. С бьющимся сердцем она безотрывно глядела на пролом в стене — мрачное окно в камеру, которую ей совсем не хотелось обследовать. Особенно после того, что она увидела во тьме всего минуту назад.

— Риццоли?

Она тяжело сглотнула.

— Думаю, пора звать медэкспертизу.

8

Маура не впервые

оказалась в Криспинском музее.

Несколько лет назад, вскоре после переезда в Бостон, она обнаружила упоминание о нем в путеводителе по местным достопримечательностям. Однажды холодным январским днем, в воскресенье, она распахнула парадную дверь музея и переступила его порог, готовясь к состязанию с обычными для выходных посетителями — измученными родителями, волочащими за собой скучающих детишек. Но вместо этого оказалась в притихшем здании, где в приемной обитала одна-единственная экскурсовод — пожилая женщина взяла с Мауры плату за вход, после чего и помнить о ней забыла. Доктор Айлз в полном одиночестве прошла одну за другой мрачные галереи, миновала запыленные стеклянные витрины с диковинками, свезенными со всего света, и желтеющими ярлыками, которые выглядели так, будто их сто лет никто не менял. Еле живая топка не могла прогнать стужу из здания, и за все проведенное в музее время Маура так и не сняла пальто и шарф.

Через два часа она вышла из здания. Музей поверг ее в уныние. И не только он — эта одинокая прогулка словно бы символизировала ее тогдашнюю жизнь. Маура, которая незадолго до того развелась с мужем и очутилась в незнакомом городе совсем одна, без друзей, казалась неприкаянной странницей на фоне мрачного, холодного пейзажа — ее не просто не встречали, о ее существовании будто бы никто и не знал.

С тех пор она больше не возвращалась в Криспинский музей. До сегодняшнего дня.

Переступив порог здания и снова вдохнув запах старины, Маура внезапно почувствовала приступ того же самого уныния. И хотя она не была здесь уже несколько лет, тоска того январского дня снова тяжестью повисла на плечах, напоминая, что на самом деле ее жизнь с тех пор не слишком-то изменилась. Пусть теперь она влюблена, но все равно бродит одна по воскресеньям… — в особенности по воскресеньям.

Однако сегодня нужно было сконцентрироваться на служебных обязанностях, и Маура вслед за Джейн спустилась вниз по лестнице в хранилище, на цокольный этаж. К этому времени детективы расширили отверстие в стене настолько, чтобы Маура могла протиснуться в него. Она остановилась у входа в камеру и, нахмурившись, оглядела гору вынутых кирпичей.

— А туда не опасно входить? Вы уверены, что стена не обрушится? — осведомилась она.

— Сверху ее удерживает крестовая связь, — объяснила Джейн. — Все сделано так, чтобы стена выглядела сплошной, но, думаю, когда-то здесь была дверь, ведущая в потайную комнату.

— Потайную? Для каких целей?

— Может, для хранения ценностей? Для складирования выпивки во время «сухого закона»? Кто знает? Даже Саймон Криспин понятия не имеет, для чего предназначалось это помещение.

— А он знал о его существовании?

— Он говорит, что, когда был ребенком, слышал о некоем подземном ходе, соединявшим это здание с другим, расположенным напротив. Но эта камера никуда не ведет. — Джейн протянула Мауре фонарик. — Ты первая, — добавила она. — Я пойду следом.

Доктор Айлз опустилась на корточки возле дыры. Она чувствовала на себе взгляды детективов, которые молча наблюдали за ней, ожидая реакции. То, что таилось в этой камере, встревожило полицейских; их молчание отбивало у Мауры охоту действовать. Она пока еще ничего не видела, но прекрасно знала: во тьме ее ждет нечто омерзительное, долго лежавшее в этой камере с мерзлым вонючим воздухом. Опустившись на колени, Маура пролезла в дыру.