Хранители. Единственная
Шрифт:
– Мне страшно, – механично пробормотала Сандра, становясь в автобусе лицом к стеклу.
– Да, пожалуй, здесь стоит и побояться, – согласился Маркус, ухватываясь за верхний поручень. Девушка нервно усмехнулась: намёк был понят.
– Ты сам-то что по этому поводу думаешь? – не отрывая взгляда от проезжавших мимо автомобилей, поинтересовалась она. Он наклонился к ней поближе, тоже обратив свой взгляд в окно.
– Ничего в голову не приходит, – признался он. – Оно понятно, что это точно у Джима случилось, но кто это мог сделать, зачем… Бред.
– А какие у этого
– Потому что они тебя ненавидят, – проговорил он. – Те, кто это сделал. И поэтому они хотят доставить тебе как можно больше боли.
– И нанося вред и тебе, они делают мне очень больно, – моргнув, сказала Сандра. – Знают, видимо, все возможные лазейки.
Когда они, наконец, приехали, начался дождь. Даже ливень. До того, как забежать в квартиру, они успели намокнуть: зонт никто из них взять не ухитрился, да и до какого зонта могло быть дело в такой ситуации?
Джим не удивился, завидев их на пороге, ведь это теперь была штаб-квартира всех мятежников. Но заметив бешеную панику на лице девушки, он понял, что просто так они бы сюда не заявились.
Что-то произошло.
– Я же говорил, что среди нас есть предатель, говорил?! – неожиданно взревел Маркус, подходя к Джиму. – А мне никто не верил!
Хозяин квартиры посмотрел на Сандру. Та судорожно сглотнула и отвела взгляд, выскакивая из намокших кроссовок.
– В чём дело? – спросил Джим у них, надеясь, что получит ответ хоть от одного из пришедших.
Маркус резко развернулся к нему правым боком, слегка оттянув воротник.
– Да ни в чём, всё потрясающе, просто мы с Сандрой, наверное, скоро коньки отбросим, – непринуждённо заявил он.
Рейнолдс подошёл к Миллсу и посмотрел на его шею. Потом так же подошёл к Сандре, которая тут же повернулась к нему нужным боком и сама указала на место, где сиял злосчастный след.
Ещё удивляло, что следы так долго не исчезали. Уже прошли сутки с лишним, а они всё так же алели, навевая дурные мысли.
– Когда? – только и вымолвил Джим.
– Когда мы здесь ночевали, – чуть ли не выплюнул Маркус и, отряхнувшись, прошёл в гостиную так, словно это был его собственный дом.
Внутри сидела Кэссиди, которая тут же оживилась при виде лучшего друга – вернее, как она прекрасно понимала, уже далеко не просто друга – своей дочери, Джоанна, прервавшая свой разговор с мисс Вайтфейс, как только Миллс очутился на пороге комнаты, и Ричард, сидевший в стороне от женщин. Маркус плюхнулся в кресло, оперевшись локтями о подлокотники. Мать Сандры глядела на него каким-то таинственным взглядом, как будто бы спрашивала о чём-то, но он отвернул голову, не желая сейчас говорить о чём-то-нибудь, не связанном с главной проблемой, которая теперь занимала его – и не только его – голову.
Вслед за ним вошла и Сандра, а за нею – Джим. Девушка слабо улыбнулась матери, но тут же сняла с губ эту притворную радость. Ничего весёлого в этой картине не было. И Маркус был ярким олицетворением того, что на самом деле творилось у неё внутри.
– У нас проблема, – провозгласил Джим. – Настоящая.
– У нас всегда проблемы, – фыркнул Грин из своего угла.
– Нет, Ричард. Теперь проблема в том, что кто-то сделал уколы Сандре и Маркусу в ту ночь, когда они ночевали здесь. А значит, у нас завелась крыса.
Сразу было видно, как обомлели Кэсс и Джоанна, услышав эти слова. Как не удивились Сандра и Маркус. Как наплевательски ко всему относился Ричард, однако всё равно – заинтересованно.
– Крыса, говоришь, – хмыкнул он. – Есть у меня свой вариант на эту роль, но вы посчитаете это всего лишь незаслуженным обвинением, так что…
– Скажи, – твёрдо попросила Сандра, наконец-то подав свой голос. – Версии нужны.
А ведь обвинять им было кого. Ведь на кого только не свалишь всю вину, лишь бы оправдать самого себя.
– В тот день здесь было немало людей, соглашусь, – усмехнулся Ричард. – Вот только предателем легко может оказаться и кто-то, кто знает многое о нас, а в тот раз тут не появился.
– Говори конкретнее, – раздраженно процедил сквозь зубы Маркус.
Грин испытывал публику взглядом. Будто бы готовился сказать что-то уж совсем шокирующее.
– Хорошо, – сдался в итоге он и произнёс: – Я думаю, что нас предала Элис Краунштаун.
– Почему Элис? – недоверчиво задал вопрос Маркус. Девушку он эту не мог не помнить. Она ведь участвовала в этой, как ему казалось тогда, да и теперь это его мнение не особо спешило меняться, операции по спасению Сотрудника, которая вообще происходила по желанию Сандры, а не по чьему-либо ещё. Он подозрительно покосился на Вайтфейс. При упоминании Краунштаун просто вдруг вспомнилась вся эта возня с Кастором. Даже и сейчас, после всего, что с ними двоими произошло, проблески каких-то мыслей, которые, как он надеялся, правдой не являлись, в голове всё равно скользили, словно бесшумные тени.
– Потому что я с ней разговаривал и понял, что на нашей стороне ей никогда быть не удастся, – объяснил Ричард.
– Так, подожди, – вмешалась Джоанна, – у вас был какой-то разговор, а я об этом не знаю?
– Был, но зачем выкладывать все карты сразу? – усмехнулся Грин. Но Уэсли было не до смеха.
– Чтоб до такого не доводить, – объяснила она. – А я думала, мы все доверяем друг другу.
Сандра вздрогнула.
Просто вспомнила ситуацию, может, и не столько похожую на нынешнюю, но созвучную по появившемуся лейтмотиву.
– Мы перестали доверять людям, – медленно проговорила она, вторя собственному голосу, который доносился из недр её памяти у неё в голове.
– Не во всех ситуациях действительно можно доверять, – презрительно фыркнул Ричард.
– Любые отношения между людьми надо строить на доверит, – настаивала на своём Сандра. – Особенно деловые. Такие, какие у нас тут должны царить. Я не говорю сейчас о предателе, я говорю о тех недомолвках, которые тут случаются.
– А ты больно много о них знаешь? – не удержавшись, огрызнулся Грин.