Хранители. Единственная
Шрифт:
– Это ещё почему? – сначала не поняла Джоанна.
– Потому что Сотрудники есть и в городе. И они нацелены на убийство Сандры. Нам оно не нужно. Ведь так?
Энсел, который явился сюда минут десять назад, тут же согласился со словами Миллса, а затем последовали кивки и Уэсли, и Грина, и Кэсс. Только Сандра сидела в одном сплошном недоумении. Ей опять было непонятно, почему же за неё так пекутся.
Чего им стоила её жизнь? Какую ценность она предоставляла для них? Ладно, Маркус, ладно, мама, но всем этим людям зачем нужна была живая Посвящаемая?
Захотелось
– Почему вам так дорога моя жизнь? – поперхнулась словами Сандра. – Мам, это я не к тебе и не к Маркусу сейчас, но… Разве что-то сильно изменится, если я умру?
Джоанна разом скрыла лицо в ладонях. Ричард отошёл к фортепиано. Кэсс и Маркус смотрели друг на друга. Как будто бы они были в сговоре. Энсел стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди.
Все молчали.
Уже захотелось закричать, закатить истерику, что-нибудь разбить, кого-нибудь ударить. Буря просыпалась в девушке, будто бы забывшей о своём прозвище, которое ей даровал тот, кого она до очень недавнего времени боялась назвать больше, чем лучшим другом. Однако прежде чем этот всплеск энергии мог осуществиться, Ричард Грин всё-таки прочистил горело, явно намереваясь что-то сказать, а потому Сандра тут же обратила свой взгляд на него. Взгляд, полный надежды.
– Ты Единственная, – в итоге выдал он.
А девушка нахмурилась, не понимая смысл его слов.
Единственная? Да о чём он вообще говорил?
А потом вспомнились слова Хлои. О том, что была какая-то Единственная, о которой уже говорили. И её чуть током не шибануло от этого воспоминания.
– Я… кто? – переспросила Сандра, поднявшись с места.
– Ты Единственная, кто изначально знает всё о корпорации Хранителей, – немного загробным тоном, явно уставшим и не совсем готовым к такому серьёзном разговору, проговорила со своего места мисс Уэсли. – Вернее, узнaет всё в свой восемнадцатый день рождения. Ты носитель информации, Сандра. Микрочип был вживлён в тебя ещё на стадии эмбриона. И запрограммировал его Филлип Миллс. И решил, что носителем будешь ты, тоже он. Тогда, восемнадцать с лишним лет назад. Спрятать информацию от Коллендж в тебе было самым разумным решением на тот момент. Не знаю, как сейчас, но тогда это был просто единственный выход из ситуации.
Сандра незаметно для себя оступилась. Ей будто бы стало не хватать воздуха. Маркус тут же подорвался с места и кинулся к ней, боясь, что она вот-вот упадёт в обморок.
Вот только сознание терять она не собиралась. Она посмотрела на парня чуть округлившимися глазами.
– Ты знал? – одними губами спросила она. И увидела, как лицо его исказилось, словно он сам готов был в любую секунду зарыдать.
Девушка перевела взгляд на мать. А та его тут же отвела.
Энсел тоже не спешил пересекаться с ней глазами.
И тогда Сандра поняла: они все всё знали. Просто молчали. Скрывали.
Не доверяли ей самого главного.
Так вот, почему она нужна Аманде Коллендж. Так вот, почему она нужна мятежникам. Обе стороны просто видели в ней носителя, но не человека. Потому и так уж не хотели её смерти.
– Почему вы молчали? – тихо спросила девушка. – Почему я узнала об этом так поздно?
– Потому что не это главное, – ответил Маркус.
– Это только для тебя, – помотав головой, заявила она. – Но я говорю не с одним тобой.
Однако избавил всех от необходимости отвечать на вопрос сигнал, поступивший на мобильник Энсела. Он тут же вытащил его из кармана, пробубнив извинение.
Но когда посмотрел на экран, то будто бы понял, что извиняться, собственно говоря, было и не за что.
– Это не Элис нас предала, – мигом сказал он, открываясь от стены.
– Почему же? – не поняла такого заявления Джоанна Уэсли.
Энсел грустно усмехнулся и поднял взгляд на мятежников.
– Потому что Элис Краунштаун сегодня удаляют.
Джулия не сразу осознала, что именно собиралась делать Аманда Коллендж. До неё не сразу дошло, что готовилась Церемония удаления Хранительницы чувств, что скоро это Хранилище должно было попрощаться с представителем третьего поколения и потом придётся искать кого-то нового.
Она вообще удаление не особо-то и одобряла. По крайней мере, конкретно это. Оно казалось ей чересчур внезапным, скоропостижным и не приносящим никаких результатов. Оно никак не шло бы им на пользу.
Только вот Аманду это на удивление мало интересовало. Она вдруг загорелась этой идеей – удалить Элис Краунштаун, чтобы… чтобы что? Чтобы проучить Миранду Блум? Вполне возможно. Хоть и звучало это уж очень неправдоподобно. У всяких подобных поступков должны быть великие цели. Иначе смысл терялся ещё на стадии приготовления.
И, конечно, Прездиент и слушать не хотела чужих советов. На этот раз она была горда, что всё продумала сама. И затеяла.
Когда она отправила уведомление Элис, Джу сидела у неё в кабинете, разрываясь между желанием остановить Коллендж и не вмешиваться. Смотрела на Аманду и видела каждую эмоцию, на удивление мелькавшую на её лице. Видела, как она искренне радовалась, набирая сообщение. Оа даже шаблон использовать не стала. Помнила его наизусть и теперь набирала этот текст заново с каким-то буйным наслаждением.
Когда в ней это просыпалось, становилось даже немного страшно. Не за себя, а за неё. Это коварство, это злорадство, эта мания отправить кого-нибудь на тот свет, если он, конечно, существует, причём чем быстрее, тем лучше. Чем болезненнее, тем ещё лучше. А если это доставит боль не только тому, кто уже через секунду – труп, то её ликования вообще должны быть слышны где-нибудь на Нептуне.
Иногда Джулия и сама была бы не прочь лишить кого-нибудь жизни, но не упивалась самой идеей отбирания чужих заветных лет существования. А потому не понимала в таких ситуациях Аманду. Неужели той хотелось, чтобы с ней поступили точно так же?