Хранительница тайн
Шрифт:
Вивьен кивнула.
Джимми не мог потом понять, что заставило его рассказать про отца. Возможно, что-то во взгляде Вивьен, когда та говорила про собственную семью. Ее истории были полны волшебства, и когда они звучали, время растворялось. Так или иначе, Джимми рассказал, и Вивьен начала задавать вопросы. Ему вспомнилось, как он впервые увидел ее с детьми, и отметил, как внимательно она их выслушивает. Когда Вивьен сказала, что хотела бы пообщаться со стариком, Джимми счел это обычной вежливой фразой, из тех, что люди произносят,
– Я кое-что ему принесла, – добавила она. – Думаю, должно понравиться.
Она и впрямь принесла небольшой гостинчик. А на следующей неделе, когда Джимми наконец согласился отвести ее к отцу, Вивьен вручила старику кусок каракатицы. «Для Финчи». Сказала, что нашла на берегу, когда они с Генри были в гостях у издателя.
– Она милая, – громко объявил отец. – Хорошенькая, чисто картинка. И добрая. Может, подождете со свадьбой до тех пор, как мы поедем на море?
– Не знаю, пап. – Джимми глянул на Вивьен – та притворялась, будто заинтересованно разглядывает фотографии на стене. – Давай просто подождем, а там видно будет.
– Слишком долго не откладывай. Мы с твоей мамой не молодеем.
– Хорошо, хорошо, пап. Я тебе первому расскажу – обещаю.
Позже, провожая Вивьен до метро, Джимми объяснил, что с его отцом, и выразил надежду, что тот ее не слишком смутил.
Вивьен удивилась.
– Вам незачем извиняться за отца, Джимми.
– Да, конечно. Просто не хотелось, чтобы вам стало неуютно.
– Совсем напротив. Так уютно мне не было уже давно.
Они немного прошли молча, потом спросила:
– А вы правда собираетесь переехать на море?
– Есть такой план. – Джимми мысленно поморщился. План. Слово вылетело само, и теперь он себя ругал. Очень неловко было излагать Вивьен ту самую программу на будущее, которая в его голове была тесно связана с затеей Долли.
– И вы собираетесь пожениться.
Джимми кивнул.
– Это замечательно! Я за вас рада. У вас хорошая девушка? Ой, что за глупый вопрос! Разумеется, хорошая.
Джимми слабо улыбнулся, надеясь, что с этой темой покончено, но Вивьен произнесла:
– Ну?
– Что «ну»?
Она рассмеялась.
– Расскажите мне о ней.
– А что вы хотите знать?
– Даже не скажу точно… что обычно рассказывают. Как вы познакомились?
Джимми вспомнил кафе в Ковентри.
– Я нес мешок муки.
– И она не сумела устоять, – поддразнила Вивьен. – Очевидно, она любит муку. А что еще? И вообще, какая она?
– Веселая. – У Джимми к горлу подступил комок. – Полная жизни. Мечтательница. – Разговор был ему неприятен, и все равно его мысли устремились к Долли: какой она была, какой стала. – Вся ее семья погибла при бомбежке.
– Ой, Джимми. – Лицо Вивьен сразу погрустнело. – Бедняжка. Как ей, наверное, тяжело.
Она говорила с таким искренним сочувствием, что Джимми не выдержал. Стыд за обман, раскаяние за свое двоедушие – все толкало его к признанию. Возможно, он даже надеялся подсознательно, что правда как-нибудь сорвет план Долли.
– Кстати, вы, наверное, ее знаете.
– Что? – В глазах Вивьен мелькнуло что-то вроде тревоги. – Откуда?
– Ее зовут Долли. – Джимми задержал дыхание, вспомнив, что они в ссоре. – Долли Смитэм.
– Нет, – с заметным облегчением ответила Вивьен. – Такой я не знаю.
Джимми смутился. Он же помнил, что они подруги. Были подругами. Долли ему все рассказала.
– Вы вместе работали в Женской добровольческой службе. Она жила в Кемпден-гроув через дорогу от вас. Компаньонка леди Гвендолен.
– Ой! – Вивьен остановилась и схватила Джимми за руку. Ее глаза потемнели от ужаса. – Она знает, что мы вместе ходим в больницу?
– Нет, – соврал Джимми, ненавидя себя.
Вивьен на мгновение успокоилась, даже начала улыбаться, и тут же вновь на ее лице проступила паника.
– Боже, Джимми! Она, наверное, меня ненавидит! Это было так ужасно!.. Не знаю, говорила ли вам ваша приятельница… Она оказала мне большую услугу, вернула потерянный медальон, а я… боюсь, что я повела себя довольно грубо. У меня был дурной день, произошло нечто непредвиденное, и я плохо себя чувствовала. На следующий день я пошла к ней, чтобы объясниться и попросить прощения, но никто не открыл. Потом старуха умерла, и все съехали. Это произошло очень быстро. – Говоря, Вивьен теребила медальон. – Вы передадите, что я вовсе не хотела ее обидеть?
Джимми пообещал передать. Объяснения Вивьен очень его обрадовали. Во-первых, они подтверждали слова Долли, во-вторых, доказывали, что Вивьен ни в чем не виновата – произошло обычное недоразумение.
Они еще немного прошли в молчании, каждый наедине со своими мыслями. Наконец Вивьен спросила:
– И когда вы поженитесь? Вы же друг друга любите, вы и Долли?
Радость Джимми мгновенно улетучилась. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Вивьен оставила эту тему.
– Да.
– Так почему не сейчас?
Не мог же Джимми сказать правду! Он ответил уклончиво:
– Мы хотим, чтобы все было идеально.
Вивьен кивнула, обдумывая его слова, потом сказала:
– Что может быть идеальнее, чем жениться по любви?
И тут в Джимми взыграл инстинкт самооправдания – то ли от стыда, то ли от подспудных воспоминаний о том, как отец все ждал и ждал маму.
– Что может быть идеальнее любви? – Он горько рассмеялся. – Для начала – уверенность, что сможешь обеспечить любимую. Что у тебя есть деньги на жилье и на еду. Для тех из нас, кто еле сводит концы с концами, это не пустяки. Признаю, это не так романтично, как ваш взгляд, но ведь такова жизнь, верно?