Хранительница Темного пламени
Шрифт:
Фавориты выглядели словно с обложки журнала мод. Идеально сидящие по фигурам костюмы подчеркивали их достоинства. Различались костюмы только цветом нагрудного платка: у Асмодеуса он был зеленым, у Гато красным, у Дариана синим. Фасон костюмов Теуро и Турмалина был другим, не таким зауженным в талии и позволяющим больше свободы движений. Я же сидела, завернувшись в приготовленную шелковую шаль, чтобы не сверкать голыми коленками и плечами в карете. Никогда в жизни я не торговала собственной внешностью, не выставляла себя напоказ. Но сегодня это было важно. Сегодня было важно напомнить, что темные не стесняются своего тела, что женская красота не должна быть упрятана в тонну одежды.
Несколько минут показались мне вечностью, и когда карета затормозила, я испуганно
— Ты же знаешь, что не обязана на это идти, — сказал Асмодеус, осматривая меня так, словно тонкая ткань ничего не скрывала. Он жалел меня, хотел спрятать от взглядов, от смущения. Я коснулась его смуглых красивых пальцев, посмотрела в огненно-зеленые глаза:
— Это всего лишь платье. Так мы хотя бы узнаем, насколько они здесь стали походить на светлых.
— Надеюсь кто-нибудь свалиться в обморок, — с улыбкой сказал Гато. Он нервничал еще сильнее меня, теребил рукава и касался толстой косы, в которую убрал волосы. У Гато красивые волосы, удивительного огненного цвета, который так редок в любом из миров, но и лицо у него очень красивое, а с тех пор, как в нем проснулся Зверь, в чертах стало проступать нечто дикое, словно он был живым клинком в ножнах, в любую минуту готовый вырваться на свободу.
— Уверяю, ты прекрасна, как никогда — Дариан перехватил другую мою руку и поднес к губам. Он сидел напротив, в одной линии с Турмалином и Теуро. Оба мужчины закатили глаза.
— Ты б, рыбешка, поучился комплименты говорить. Это только деревенские дурочки, когда им говорят об их неземной красоте, млеют. — Темный Турмалин сказал, как отрезал.
— Я принц Соляных Озер, не смей называть меня рыбешкой! — вскипел Дариан. Воздух вдруг сгустился, словно стал влажным, дышать стало тяжелее. Турмалин добродушно рассмеялся:
— Что-то я не вижу на тебе короны.
Он первым вылез из кареты, с грациозностью, которую не ожидаешь от столь крупного мужчины. За ним последовал Теуро, бормоча что-то вроде «Вечно вокруг Хранительниц одни склоки». Оставшиеся мужчины замешкались, глядя на меня с напряженностью. Тишину, наконец, нарушил Асмодеус:
— Кто подаст тебе руку?
Я безразлично пожала плечами. Этот ответ мужчин не удовлетворил. Тогда методом «Эники беники» я указала на Гато. Он засиял, словно приз выиграл, мужчины вышли из кареты молча. Со вздохом я закуталась в шаль поплотнее, осторожно спустилась, рискуя переломать ноги на каблуках. Из украшений на мне был кулон, подаренный Теуро, да и только. От этой вещи был толк, хоть она и раздражала своим холодным присутствием. Не то, что я всерьез намеревалась вызвать костяного воина, но иметь такую возможность было приятно. Было бы неплохо, если бы колдуны подарили мне больше магических артефактов, решила моя прагматичная часть. Светлой нравились любые украшения, темная не любила никакие. Гато помог мне спуститься, дальше я пошла с ним под руку по «взлетной полосе». Чтобы войти в особняк, нужно было в начале подняться вверх, за дверьми, нас судя по всему ждала лестница вниз. Необычное архитектурное решение.
Из широко распахнутых дверей лился яркий свет. Звучала торжественная музыка. Мы с фаворитами вошли первыми и сразу оказались в огромной бальной зале так наполненной толпой, что яблоку было негде упасть. Голос, усиленный заклинанием, торжественно объявил:
— Мелания! Новая Хранительница Темного пламени. Ее фавориты — принц соленых озер Дариан, золотой кот Гато, бывший управитель Темных земель дикий пес Асмодеус.
Я театральным жестом сняла шаль и передала Гато, оставшись в маленьком черном платье. Как и ожидалось, по сравнению с девушками-тортиками в многослойных юбках из тафты я выглядела почти голой. На мгновенье воцарилась тишина, в которой раздалось бормотание «а что, так можно?», «ничего себе», «какая наглость». Я знала, что чувствительные уши моих фаворитов услышат все. Пока мы спускались вниз по покрытой красным ковром лестнице, вошел Турмалин и Теуро, чьего появления никто не заметил. Не думаю, что кто-то из них обиделся.
Навстречу нам летела наряженная в кринолины невысокая женщина, похожая на располневшую от сытой жизни кошку. То есть не лишний вес, ни морщины абсолютно ее не портили. За ней еле поспевала уже знакомая мне Марта, выглядевшая словно восторженный щенок.
— Я хозяйка этого дома, леди Моргана, — она протянула мужчинам руку, и те неохотно ее поцеловали. Жест получился бы более величественным, если бы Моргана так не торопилась. Я лишь коротко ей кивнула. Асмодеус говорил ни перед кем не кланяться. Я нервничала, поэтому представилась тихим от волнения голосом:
— Мелания, Хранительница Темного пламени. Спасибо за приглашение.
А вот Моргана явно не чувствовала стеснения:
— Что вы что вы, этот прием устраивался специально в вашу честь. Мой сын к сожалению опаздывает, у него неотложные… дела. — другими словами она понятия не имела, где ее сынок носится, — Расскажите, как вам нравится наш город. Это ведь такое приключение для вас, приехать из деревни…
И Асмодеус и Гато нахмурились, принимая слова Морганы за оскорбление. Я рассмеялась. Они действительно думали, что я «лесная ведьма», деревенская дурочка, которую вытащили неизвестно откуда. Или хотела так думать. Ее взгляд метался по моему наряду, может быть она решила, что я забыла одеться. Я расправила плечи, полностью спустила с поводка свою темную часть.
— В Железной Тюрьме, как вы называете мир, из которого я пришла, города гораздо больше этого. Дома больше, людей больше, транспорта больше. Но ваш город показался мне очень милым. А деревня, это сердце наших Земель, и Хранительница не просто так живет именно там.
— Без сомнения, — тут же подхватила разговор ее дочь, — Мама обещала, что я смогу посетить вашу Таверну, говорят от этого увеличиваются магические способности. У меня с ними небогато…
Мать зыркнула на Марту и та испуганно замолчала. Слабость не приветствовалась среди темных.
— От нахождения рядом с Хранительницей увеличиваются магические способности, — промурлыкал Дариан. А Марта вздрогнула и покраснела. Мне был знаком этот трепет. До того, как отправиться на прием, мы обговорили с сиреной, что он должен испробовать несколько своих фокусов на местных незамужних девицах, чтобы посмотреть, насколько взбесятся их родственники. Дариан не очень то хотел, но согласился, когда Асмодеус рассказал ему, что темные стали беречь целомудрие своих дочерей, чтобы выдавать тех замуж за светлых лордов.
— Держите своих фаворитов в узде, — мгновенно взбесилась Моргана. Ее приветливость исчезла, так сильный ветер сдувает робкое пламя свечи. Я улыбнулась, состроила невинные глазки:
— А разве Дариан сделал что-то, противоречащее нашим законам? Ты расстроилась, Марта?
Девушка помотала головой и так посмотрела на сирену, что я подумала, теперь его придется от нее уберегать. Мы явно оставили главу Совета недовольной нами, она схватила дочь под локоток и повела в сторону, шипя ей что-то на ухо. Музыка сменилась на веселый деревенский танец, но пуститься в пляс нам не удалось, потому что потянулась череда колдунов и ведьм выразить нам свое почтение. В основном подходили люди в возрасте, молодежь держалась поодаль. Разве что Марта, стоило ей ускользнуть от матери, оказалась возле нашей компании. Мне эта девушка начинала нравиться. Она была легкой, словно ее ничто не могло обидеть или вывести из хорошего расположения духа. Я осматривала зал, где все общество было разделено на небольшие группки. Молодые девушки держались отдельно, в стайках и томно обмахивались веерами, бросая быстрые взгляды на потенциальных женихов. Женихи же группировались по трое, четверо, весело шутили и громогласно смеялись, словно павлины, стремившиеся ярким оперением привлечь внимание девушек. Это все мне очень напомнило школьные дискотеки. Женатые молодые пары кружились в танце и не смотрели ни на кого, словно их за лишний взгляд могли наказать. После разнузданного веселья в Таверне, такое поведение казалось холодным, неприятным, лживым. Это были какие-то неправильные темные. Я чувствовала к себе живой интерес, мою спину буквально прожигали взгляды, но почему они все замерли?