Хромовые сапоги
Шрифт:
– А ты идешь?
– Да.
– Со своей девушкой?
– Да.
– Хмм…
– Так пойдешь?
– Наверное… надо предложить второй билет, вот думаю кому…, но это не твои проблемы! Спасибо! В эту субботу?
– Да.
–
– Лучше в форме. Во-первых, не надо будет терять время на переодевание, а во-вторых, и так…
– Достаточно и первого! – прервал он мои доводы в пользу полевой формы.
Я хотел добавить, что это будет здорово прийти в театр в сапогах и портупее и почувствовать себя белогвардейцами в тылу, но этого не потребовалось, ведь мы научились понимать друг друга с полуслова.
С Лорой мы встретились у ее дома, она уже вышла во двор и ждала меня. Я немного задержался, обсуждая с родителями свой предстоящий отпуск. Они предлагали мне тур по Прибалтике, поскольку в конце октября на Черном море уже делать нечего. Я же не знал ничего и не имел никаких приоритетов в выборе своего отпуска. Вот споря и слушая убеждения своих родителей, я никак не мог выйти из квартиры, не обидев предков.
– Запаздываете, товарищ курсант… У вас что, новая форма? – Лора удивленно окинула меня взглядом, как будто не узнавая.
– Ага. Это офицерская полевая форма…
– А почему ты в нее переоделся только сейчас? Ведь она очень идет тебе!
– Понимаешь, ее выдают уже перед самым выпуском, перед государственными экзаменами, - стал объяснять я своей девушке училищный порядок.
– А! Так вот оно в чем дело! А я думаю, почему осенью многие курсанты ходят в этой форме, а другие в обычной. А курсанты с черными погонами в такой форме летом.
– У связистов выпуск летом. Они так же получают ее.
– Так значит у вас скоро экзамены и выпуск?
– Увы, да…
– Почему увы?
– Ну, я б так, как живу сейчас, еще бы годик пожил, - попытался я намекнуть ей на мое чувство.
– Нет, положительно, эта форма тебе очень к лицу! – ушла от темы любви Лора, хотя я был уверен, что она поняла меня.
– Ты пригласил кого-нибудь из друзей?
– Да, его зовут Стас, это мой лучший друг. Правда я не знаю с кем он будет.
– У него так много девушек?
Я пожал плечами, не найдя, что ей на это ответить. Я и сам не знал сколько у Стаса девушек, мы никогда не проводили время вместе с ним и его девушками. Не знаю почему так получалось, но мы были либо вдвоем, либо в компании наших однокурсников. Никогда Стас не приходил с девушкой, хотя все были уверены, что она или они у него имеются.
Лора взяла меня под руку и, как мне показалось, гордо и уверенно пошла со мной, хотя на ногах ее были туфли на довольно высоком каблуке. Она отказалась ехать к театру на общественном транспорте и отвергла поездку на такси. Время у нас было
Идя с красивой девушкой в черном платье, подчеркивающем стройную фигурку и длинные ноги, я опять почувствовал взгляды проходивших мимо людей. Все они в основном были оценивающие. Одни из них одобрительные, мол какая замечательная пара, другие именно оценивающие, несколько придирчивые и даже критичные – они одного роста, а он бы мог быть и повыше, или, она могла бы найти себе не простого военного. Были и явно завистливые взгляды, бросаемые проходящими мимо девушками, толстушками, не красавицами и даже просто симпатичными. Не знаю, что думала об этих взглядах Лора, но вид у нее был настолько невозмутимым, что мне даже казалось она вообще равнодушна к окружающей среде.
– На меня так никогда не смотрели, - шепнула она мне на ухо, тем самым опровергнув сложившееся у меня мнение.
– Тебе неприятно?
– Нет, что ты! Я бы даже сказала мне наоборот очень приятно. Я чувствую и гордость, а иногда и некий вызов.
– Ты не устала?
– Отчего?
– Ну ты же на каблуках…
– Не беспокойся, я привыкшая.
Мы миновали парк, прошли по Октябрьской революции и вошли на площадь. До театра оставалось совсем немного. В сквере, в условленном месте нас уже ждал Стас и его девушка. Мой друг был тоже в форме, и его девушка гордо смотрела на все и всех вокруг себя. Значит военная форма все-таки положительно действует на женский пол.
– Здравствуйте, Лора! – Стас протянул руку и взяв ее руку легонько пожал. А потом представил нас своей подружке – Познакомьтесь, это мой друг Володя, Лора, а это Яна.
– Очень приятно, - девушки улыбнулись друг другу, но за этими простыми движениями губ скрывались тысячи чувств. В них я почувствовал и оценку внешности, и гордость за своего кавалера, и снисходительность к чужому, и много других менее выраженных.
– Ну что, пойдемте внутрь? Время поджимает, - предложил Стас.
– Да конечно! – согласилась Лора, и мы быстро поднялись по ступенькам.
Мы не успевали уже побродить по фойе театра, а поспешили на свои места в партере. Места прекрасные, десятый ряд посередине. Протискиваясь между рядами, я опять ловил на себе и на Лоре все те же взгляды. Усевшись, мы услышали третий звонок. Через минуту прозвучали вновь три звонка, и большая хрустальная люстра стала плавно гаснуть. Заиграла увертюра. Занавес поднялся.
С первых же минут я оценил прекрасные декорации. Художник поработал на совесть. Бал видимо в каком-то замке. Легкомысленная атмосфера. Гости танцуют. Танцы простые, итальянские того времени, менуэт и еще какие-то. Вдруг появляется на сцене мужик. Он появляется, и все почему-то поражены. Вокальная партия его мне кажется знакомой, она основана на лейтмотиве вступления. Я прошу у Лоры программку, которую мы успели купить, забегая в зал и читаю: «Бал во дворце герцога Мантуанского. Герцог ухаживает за графиней Чепрано, вызывая ревность её мужа. Шут зло издевается над графом Чепрано и советует герцогу нынче же ночью похитить прелестную графиню; взбешенный Чепрано клянется отомстить Риголетто. Веселье бала нарушается появлением графа Монтероне, который требует от герцога возвратить ему дочь. Шут глумится над Монтероне. Герцог приказывает заключить графа под стражу. Монтероне проклинает Герцога и Риголетто».