Хроника Акаши
Шрифт:
– Ты представления не имеешь, какая опасность тебя окружает.
– Он наполовину отвернулся от меня.
– А ты имеешь?
– ответила я упрямо. Лицо Адама помрачнело, он выпрямился.
– Да, я сражаюсь уже в течение многих лет, и поверь мне, ты бы не захотела увидеть то, что пережил я.
– Он перешёл на крик, и я поняла, что в настоящее время нет никакого способа подступится к нему. Адам отдалился от меня дальше, чем когда-либо, и единственное, что меня ещё поддерживало, это мой гнев.
– Я сама могу позаботиться о себе!
– сердито
Пение феи
– Есть новости?
– спросила Лиана, когда мы одним туманным утром в конце ноября, сидели за завтраком. Она поймала одного скрипыша, который хотел спрыгнуть со стола.
– Сибиллы обещают безоблачные выходные с розовым звездопадом, - ответила я, опустив «Хронику Короны».
– Значит, наверняка будет дождь.
Лиана разломила скрипыша.
– Ерунда, Сибиллы окажутся правы. Я так рад, никогда не видел розовый звездопад, - прошептал Лоренц с зачарованным взглядом.
– Есть еще какие-нибудь, более серьезные новости?
– спросила Лиана.
– Да, широко рекламируется пиар-акция сенатора Балтазара в Теннебоде. Они рассказывают об этом уже несколько дней, - сказала я, жуя.
– А ты будешь звездой в шоу летающих драконов.
Лоренц восторженно захлопал в ладоши.
– Я наблюдал за вами вчера во время тренировки. Так элегантно как ты, не летает никто, а ваши наряды просто потрясли меня.
Лоренц замурлыкал. Я хотела возразить, что мне совсем не нравились обтягивающие, ярко-оранжевые костюмы, как вдруг в этот момент в зал вошел Адам. Он небрежно прошелся по комнате, поприветствовал нас кивком головы и занял место рядом с Джореном, парнем из седьмого семестра. От его вида захватывало дух, впрочем, как всегда, и как всегда он вел себя абсолютно без всяких эмоций, как робот. Мое сердце тут же кольнуло, и на мгновение перехватило дыхание, прежде чем я нашла в себе силы отвернуться.
Как летом, я не могла забыть Адама, так и за прошедшие недели мне не удалось смириться с его решением. Я любила его, мое чувство было настолько честным и сильным, что я не могла просто взять и отключить его. Как он себе это представляет?
Мои чувства ведь не выключатель, которым щёлкнув, их можно просто отключить. Может быть, было бы легче, если бы я знала, что не нравлюсь ему. Но знать, что он меня любит и всё же отказался от меня, было так болезненно, как прыжок в бассейн с осколками стекла. Мне было ясно, что продолжать надеяться глупо, но из живота не уходило тёплое покалывание, которое каждый раз охватывало меня, когда Адам находился поблизости.
Не было логического объяснения тому, что я никак не могла избавиться от чувства, что мы должны быть вместе. Я уже начала сомневаться в себе, потому что мне никак не удавалось отпустить его. Так как в конечном счёте речь шла именно об этом: я должна окончательно
Насколько это было возможно, он облегчал нам эту задачу. Мы виделись редко, потому что он избегал меня. Вечера он проводил на встречах Чёрной гвардии, боевой подготовки или в своей комнате, а на тех немногих лекциях, которые посещал, сидел настолько далеко, как только мог. Я была рада этому, потому что его постоянная, вежливая отчуждённость сначала сильно меня злила.
Между тем гнев сменила глубокая печаль. Я всё время балансировала на краю чёрной дыры, иногда чувствовала себя немного лучше, иногда хуже. Чтобы не сорваться, я завалила себя работой. Я впитывала в себя всё, что только могла узнать о магическом мире. Даже толстые тома я наконец-то вытащила и начала читать.
Подходило всё, что могло отвлечь. Глубоко внутри я знала, что на самом деле ищу выход из данной ситуации, параграф, какую-нибудь лазейку, какое-нибудь решение. Хоть что-то. Утром я была первой, кто с удостоверением личности в руке ждал, когда палаты сенаторов откроют двери в аудитории точно в 7:30, а вечером последней, кто, шатаясь от усталости после тренировки с драконами, падал в кровать.
В отличие от школы, учиться здесь было намного проще. Практика в теории о воде не доставляла мне проблем, а профессору Пфафф я нравилась из-за удивительного прогресса, который достигла на его уроках. Мне быстро удалось переместить воду только с помощью мыслей. Даже когда одним вечером, во время лётной тренировки я упала со спины Пикуса в реку Акканки, мне удалось спасти себя от шёлковых ныряльщиков с помощью водоворота. Этот летающий вид пираний сжирал всё, что только содержало в себе каплю крови.
Лекции профессора Шёнхубер однако по-прежнему разочаровывали. Она говорила исключительно о теоретических явлениях погоды. Единственное, что было эффектным, это её куполовидная аудитория, в которую мы попадали через дверь под номером 998. По слухам, она находился на острове в Атлантике, предлагая оптимальные условия для наблюдений за потоками ветра. Но самыми лучшими были и оставались ежедневные уроки о магической фауне и флоре у Грегора Кёниг, который с остроумием и юмором терпеливо рассказывал о всех животных и видах растений, которые можно было встретить в Акканке.
В то время, как остальные после занятий быстро поднимались в Тенненбоде, я оставалась в Акканке, если конечно мне позволяли моё плотное расписание и множество практических упражнений, которые нам нужно было выполнить. Я помогала Грегору Кёниг выгребать навоз из драконьих стоил или подготовить всё к его урокам. Ариэль и его партнёрша Аврора наслаждались, когда я чесала их зелёную чешую и приносила угощения.
Я использовала любою возможность, чтобы полетать на драконах. Это всё ещё было пьянящим чувством, мчаться по воздуху, как пушечное ядро. Напротив, я пристрастилась к скорости драконов и с нетерпением ждала мои первые, собственные попытки полёта в следующем году.