Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)
Шрифт:
Глава седьмая: Азартная игра!
«Для игрока два самых больших удовольствия — это
выигрывать и проигрывать.»
6 марта, 6:00, Швейцария.
Сегодня Виктории не спалось, поэтому она решила прогуляться по короблю. Тихо, спокойно, все еще спят. А сама Фиирация немного гудела и тряслась, это говорило, что за бортом идет дождь. Виктория просто ходила по ярусам, пока в один момент на втором она не заметила большую железную дверь, которая была немного приоткрыта. Любопытство заставила Викторию зайти. Она попала в длинный коридор, освещенный десятками лампочек. Слева и справа были еще двери, но теперь деревянные, хотя выглядели не менее неприступными чем первая. Попасть в них не получилось. Были заперты. Поэтому Виктория пошла дальше, пока не наткнулась на дверь и лестницу вниз. Дверь была открыта, но Виктория решила сначала сходить вниз. Внизу Виктория нашла еще один коридор и большую металлическую дверь, от которой исходил ужасный жар.
— «Похоже, за ней было что-то вроде машинного отделения Фиирации», — решила тогда Виктория. И пошла обратно.
После она зашла в приоткрытую дверь. Она попала в большое помещение. Много света из-за окон, много спортивного снаряжения. И прохладно. Наверное, чувство прохлады создавали десятки кондиционеров в этом спортзале.
Удивительно. Снизу жара, а сверху холод.
И уже собираясь уходить обратно, Виктория увидела еще одну лестницу. Наверх, на крышу. Что-то заставило Викторию подняться наружу. В ветер и дождь. На крыше было хорошо… Погода была прекрасна. Шел небольшой дождик, но солнце светило ярко и тепло. Дул ветер несильный, но приятный. Тучи иногда закрывали небо, но ненадолго, ведь это только на небольшой высоте ветер шел тихо. Там высоко в небе он дул сильно и тем самым быстро гнал тучи. Перед Викторией стоял Арантин с голым торсом, а в руке он держал свою рапиру, что обычно весит у него в каюте на стене. Он же стоял перед большой колонной, что соединяла третий этаж задней части Фиирации, на колоне висел черно-красно-белый триколор, как, собственно, и на всех остальных флагах Фиирации. Арантин смотрел через свои черные очки на пустоту. Он поднял рапиру, как будто вызывал невидимого врага на бой. И тот согласился. Арантин стал фехтовать с пустотой, воздухом и водой. Эти две стихии как будто кружили вокруг него, время замедлилось, а враг был невероятно искусен. Арантин быстро нагибается, пытаясь ранить своего врага по ногам, но тот отпрыгивает назад. Удар, удар, удар. Арантин не успевает следить за его ударами и в конце концов падает, поскальзываясь на скользкой поверхности. Арантин проиграл, а воображаемый соперник пропадает. Время вновь стало идти, как надо, а вода и ветер тяжело упали на Арантина. А Виктория так и смотрела завороженным взглядом.
— Черт… — услышала Виктория от Арантина. На его груди она заметила интересную татуировку, четыре наложенных друг на друга треугольника с разными рисовками на концах, получившейся странной звезды.
— А? — Арантин заметил Викторию. — Ты чего здесь? Нашла того, кто следит за мной? — спросил он.
— Э-э… — засмущалась Виктория. — Нет! Пока нет! Но я знаю, кто не мог этого сделать.
— Да?! — удивился Арантин и, приподнявшись, повернулся к ней лицом. — И?
— Да, да, конечно. Я уверена, что этого не делал Вильям, Госта и Агнета. Да и вообще… Не похоже, что здесь кто-то желает тебе зла. Кроме Аманды. Я думаю, это она. Но я пока не уверена.
— Аманда? Ха-ха-ха! Нет, это точно не она. — уверенно сказал Арантин. — Да, у нее есть зуб на меня. Вот если бы кто-то покушался на мою жизнь, то я бы уверенно сказал: «Да!», но этот человек просто наблюдает, собирает информацию. Это не Аманда. Ведь никто, следя за другим человеком в его окружении, не будет открыто заявлять о своей неприязни. Но у меня есть один на примете… Лаймонис. Наш программист, так сказать. Вообще я не собирался брать его в свою команду, ведь он… Болен, если можно, так сказать. Кое-кто меня попросил взять его и я не мог не согласиться… Поэтому он здесь.
— Хмм… Лаймонис, значит. — задумалась Виктория.
— И? — не понял Арантин. — Чего ждем?
— Э-э… Да, я пойду! — испуганно сказала Виктория и спешно покинула эту часть корабля.
— И чего это с ней? Ладно… Надо б и мне спускаться… Э-э! — зевнул Арантин, поднял с пола промокший пиджак и направился к лестнице — А то спать охота…
7:00, то же место.
На шестом ярусе Грета в поварском одеянии готовила изысканное блюдо для Ребекки, что следила за всем происходящим с большой долей заинтересованности. Не редко Грета отвлекалась на металлическую руку Ребекки, после чего резко отводила взгляд с кричащей мыслью: «Не смотри, не смотри, не смотри!!!» Сама же Ребекка — француженка, с прелестными черно-каштановыми волосами, большими выразительными глазами, длинными ресницами и маленьким носиком, а вот брови у нее были широкими. Это не предавало красоты, даже больше: отбирало ее. Левой же руки не было, вместо нее был протез. Красивый и наверняка дорогой. Многие люди пытаются как-то скрыть протез за имитацией оттенка кожи, но только не Ребекка, она наверняка даже не задумывалась об этом. Одета она была в белоснежный плащ, без выреза для рук, поверх рубинового цвета блузки, на ногах облегающие джинсы темно-алого цвета и высокие каблуки. Характер у Ребекки был достаточно своеобразный. Вот она веселится, а вот грустит, снова веселится, после обижается, дуется, а еще через какое-то время жалуется на жизнь и матерится. Одним словом, характер у нее «Детский».
— Грета-а-а! — протяженно проговорила она. — Мне скучно! — голос у нее был примерно такой же, какой бывает у девочек лет 15-17-ти, ходя выглядела на лет десять старше.
— А я что сделать должна? — удивилась Грета. — Смотри, как я готовлю, и тем самым развлекайся. Развлекать тебя я не должна!
— У-у! — Грета надула щечки. Но после хитро улыбнулась и как-то по-особенному дернула протезом. После чего та отпала на металлическую часть пола, отдавшись скрипом по всей кухне.
— А-а!!! — испугалась Грета и ее ложка упала в суп… — Ребекка! Руку твою побери… — как бы сматеркнулась она.
— Ха-ха-ха! Вот теперь стало веселее! — хлопая по столу, говорила она.
— Ах, тебе стало веселее? Да?! — рассерженно спросила она. А после выдохнув, с невозмутимым лицом взяла тарелку и черпак. Налила Ребекке недоваренного супу и поставила перед ней: из супа торчала ложка, что недавно выпала из рук Греты.
— Э-э… — улыбка сошла с лица Ребекки. А после она решила поднять свой протез с пола, но его быстро подобрала Грета. — Эй! — возмутилась Ребекка.
— Чего ты? Весело же! — улыбнулась Грета, дергая металлической рукой. — Она из алюминия?
— Да… — обиженно ответила Ребекка.
— Хмм… Красивый протез. — и действительно, алюминиевой была только основа руки, многие детали были сделаны из благородных металлов, больше всего поражала точность сделанных пальчиков и искусственных ногтей. Мастер сильно постарался: пальцы были сделаны из титанового сплава, а ногти хрустальные. К плечу протез присоединялся с помощью другой детали, которая держалась на плече.
— Может, вернешь? — попросила Ребекка.
— Ладно, забирай… — она вернула протез. — Но супу ты не получишь. Будет тебе уроком, нужно быть вежливой! — посоветовала она и вернулась за готовку.
Ребекка вставила руку и снова надулась, только теперь молча ковыряясь в недоваренном супе. Почему-то Грета посчитала себя виноватой в этой ситуации и решила завести разговор с Ребеккой, дабы сбить повисшее над кухней чувство обиды.
— Так… Что же с тобой случилось? Ну, в смысле… Где ты потеряла руку? — вообще Грета хотела пошутить таким образом, но шутка не удалась. Но Ребекка улыбнулась — она поняла шутку:
— Что случилось? Я ее потеряла! Где? Где-то во Франции! — как-то с добротой в голосе ответила она.
— Ха-хе… — посмеялись они и продолжили заниматься своими делами: Грета —готовить. Ребекка — смотреть, как Грета готовит…
8:00, Бельгия, парк.
Сегодня было ветрено, тучи заслонили небо, серость была везде, казалось, даже в самом воздухе. Норден и Валентайн прогуливались в том самом парке, где Валентайн недавно воодушевила Нордена. Но… Сегодня здесь не было той семьи с детьми. Как оказалось, именно их держали в плену сепаратисты в день столкновения. Они погибли в перестрелке. Не было и молодой пары. Лишь та девушка сидела у фонтана и в смятении смотрела на фонтан. Ее парня вместе с остальными судят за волнения в городе. Не было и стариков: их дом заняли патриоты, а стариков выгнали и те попали в эпицентр столкновений, они были просто затоплены армиями сепаратистов и патриотов.