Хроника для Акаши: Закат... (Часть первая: Фиирация)

арантин

— Знаешь… — заговорил Норден. — Мне нужно возвращаться в Норвегию… Меня там ждут… — неохотно выдавил из себя Норден. Он не хотел покидать Валентайн, но он должен был объясниться с Заиденой.

— Я понимаю… Тебя же ждет твоя жена. — она подняла его правую руку, посмотрев на обручальное кольцо. — И что же ты с ней будешь делать?

— Это, как бы сказать… Та, кого ты назвала моей женой, это мой брат. Я гомосексуалист… — сгорая от стыда, сказал он. Раньше такого не было.

— Что?! — удивилась Валентайн. — Но… теперь мы вместе, да? Ты же теперь любишь меня?! Ведь так?

— Ну, я… Не знаю.

— Что значит «Не знаю»? Просто ответь, «Да» или «Нет»?!

— Не дави на меня, я еще не разобрался….

— Ответь, да или нет!!! — крича, спрашивала она.

— Нет! — раздражённо ответил он. — Я тебя не люблю! Я просто утешил тебя тогда. Я люблю… Заидену. Эта ситуация… Была ошибкой!

— Ошибкой? — дрожа, переспросила она. — Ошибкой? Да… Похоже на то. Все было ошибкой… Но знаешь, что?! Твое существование, вот, что есть ошибка! Ты должен был умереть тогда, когда встретил мою машину. Я должна была убить тебя, забрав документы. Но я дура, я полюбила тебя. Еще тогда на корабле. Я обманула тебя, сохранив тебе жизнь, хотела сделать тебя одним из нас. — ее дыхание участилось, ей было мало воздуха. — А теперь, когда Сепаратисты подавлены в Антверпене, Святейший наверняка убил твоего брата. ДА! Ты сражался против тех, кому должен был помогать!

— Заткнись!

— Нет! Твой брат мертв! Слышишь?! Его уже нет в живых!!!

— Заткнись!!! — выкрикнул он и со всей силы ударил Валентайн. Она упала на бетон и заплакала, но не от боли, а от безысходности.

Норден же ушел. А через несколько часов уже был с билетами в аэропорту. Норден уже больше ничего не чувствовал к Заидене, он теперь любил Валентайн. Его терзали множество его дурных поступков. Он все проговаривал и проговаривал у себя в голове, как он будет извиняться, объясняться… Если вообще будет перед кем извиняться…

10:00, Швейцария, Берн.

Корабль опустился за окраиной города. Где его уже поджидало несколько автомобилей премиум класса. Но Арантин не обратил на то внимания и просто лег спать. Правда, выспаться ему не удалось — пришла Луиза и, подняв его с постели, начала заставлять Арантина двигаться.

— Давай, хоре спать, пора двигаться! — воодушевлённо упражняясь в такт энергичной музыке, говорила она.

— Может, я все же лягу? Так хочется спать…

— Сам виноват, что не спишь ночью… Все, поднимай давай руки и вперед! — она схватила его за руки и, говоря: — Раз-два! Три-четыре! — понимала и опускала его руки.

В это же время на корабль уже поднимался молодой мужчина с золотистыми вьющимися волосами, небольшой щетиной по бокам и на подбородке так же золотистого оттенка, золотистыми глазами, скрытыми за золотистым оттенком очками, в золотистом костюме и вообще, казалось, даже цвет его кожи был золотистый. Выглядел он безвкусно, но свет солнца отражал прекрасно. За ним же поднималось с десяток больших, как шкаф, мужчин в черных костюмах. Этот человек подошел к одной из трех дверей и постучался. Но… Ничего не произошло. Тогда он постучался еще… И все равно ничего. Возможно, Арантин бы и заметил его в камере, если бы не Луиза, стремящаяся сделать из своего любовника спортивного человека. Так как никто не ответил на стук золотого человека, он попросил своих сопровождающих открыть дверь. И те открыли. Точнее, выбили ее. И наш гость смог спокойно войти на корабль. На шум выбежал Сергей, который был удивлен двум вещам: во-первых, выбитой двери, во-вторых, пачкой денег, что с улыбкой ему протягивали.

— Привет, Седьмой! — поприветствовал золотой человек Сергея.

— Ага… Приветствую вас, Пятый. — взяв пачку, сказал он.

— Я к Шестому. Где он? — осматривая ярус, спросил Пятый.

— Арантин у себя. У вас назначено?

— Во-первых, не стоит брать Жрецу обязанности секретарши другого, куда менее влиятельного Жреца. А во-вторых, назначено не мне, а ему! Но Арантин опаздывает, а я так хотел с ним поговорить. Я в нетерпении поговорить с ним. Поэтому сам пришел к нему. Ну-с, куда мне идти?

— Идите по этой лестнице и вскоре поднимитесь на шестой ярус, — зло сказал Сергей, слово «секретарша» задело его, но не вывело из себя, — оттуда на кухню, из кухни в большой зал, а оттуда за сцену, там дверь, пойдете в нее и по коридору дойдете до Арантина.

— Спасибо, секретарша… — еще раз подразнил его Пятый и пошел со своими людьми наверх. Когда же он ушел, Сергей со всей дури врезал по стене… Тем самым оставив в ней дырку.

— Да что он о себе возомнил?! Нейтрал с кучей банков, не более того! Ненавижу таких людей.

Ну, а Пятый с блеском открыл дверь Арантина и радостно заявил:

— Как я рад тебя видеть! Э-э… Шестой?

Перед золотым стояла интересная картина: Арантин в одних трусах и в вечно надетых на его лицо черных очках валялся на кровати, а Луиза сидела на нем и била со словами: «Вставай!» Для Пятого это выглядело очень… Двусмысленно.

— Э-э… Я, наверное, не вовремя? — смущенно спросил Пятый и отвернулся от парочки. Луиза, поняв ситуацию, быстро спрыгнула с Арантина и неловка стала смотреть на картину Радвилы, что висела над столом Арантина. А тот накрылся одеялом и с невозмутимым лицом сел за свой тяжелый стол.

— Пятый, ты чего-то хотел?

— Э-э… Просто хотел сопроводить тебя лично, но… наверное, ты придешь вечером. Я, пожалуй, пойду… И еще… Удачи! — подняв кулак, сказал он и поспешил покинуть комнату. И зачем, спрашивается, приходил?

— Твою проблему, Арантин! Кто это был?! — разозленно спросила Луиза.

— Да так, знакомый.

— Знакомый?! Теперь он думает, что я била тебя в попытке поднять твою… Эрекцию! Я уверена! Блин… Как же я теперь буду смотреть этому человеку в глаза? Что обо мне подумают? Что подумают о тебе? Чего ты молчишь?! Скажи хоть что-то! — истерила Луиза.

— Да успокойся ты. — поднявшись, он обнял ее. — У меня все прекрасно с эрекцией! — возбужденно добавил.

— Фу! Идиот, я не про это! — оттолкнув его, сказала она.

— Ладно, ладно… Сегодня в 21:00 поедем с тобой в казино! Сыграем и, возможно, победим. Пока корабль будет куролесить, мы отдохнём. Ну, как тебе затея?

— Сегодня? Так мне надо подготовиться, а то решат, что я «провинция», и все, пиши пропало всякое уважение. — сказала она, покинув комнату.

— Чтобы быть счастливым, не надо… — она уже ушла, — не надо переживать о том, что думают о тебе другие… М-да. — заключил он.