Хроника гениального сыщика
Шрифт:
– И дарить детям, – подхватил мысль Рябов, – вместо кукол Барби хохломские глиняные свистульки и расписные матрешки из Гжели.
– На этот раз почти все обошлось, – подытожил я. – Больше это не повторится.
– Не обольщайтесь… – строго глянул на меня Василий Суворов. – На следующие выборы Госдеп завернет нам еще какую-нибудь поганку.
Глава 13
В погоне за русской идеей
Россию, как ударом
Президент РФ появлялся перед телекамерами, открывал блокнотик и не мог выговорить ни словечка. Плакал до соплей, навзрыд.
Стенали и мы, его безутешные сограждане.
Зафиксировав такой меланхолический настрой, рубль рухнул.
Застыли электростанции. Замерли рычаги нефтяных вышек. Паутиной трещин покрылись нефте– и газопроводы. Чернозёмы заросли чертополохом и какой-то несъедобной брюквой.
Арбат, родной Арбат, воспетый гением Булата Окуджавы, погрузился в кромешную тьму.
– Ты гляди, – сыщик Рябов приподнял брови, – мал золотник, а воняет.
– Вы это о ком?
– О флэшке.
– Зачем она инопланетянам? – спросил я. – Разве на других звездах живут наши соплеменники?
Рябов перещелкнул затвором именного браунинга, выскочил в чернильную ночь.
Молодыми сайгаками мы неслись по Москве.
– Куда мы несемся, как молодые сайгаки? – вопросил я сыщика.
– Терпение, друг…
Остановились возле здания Центрального телеграфа, чуть впереди кроваво проступали контуры родного Кремля.
– Здесь потайной кабель ФСБ, – Рябов могучей рукой отодвинул металлический круг канализационного люка, нырнул под землю.
Мы ползли на четвереньках по зловещим коридорам и закоулочкам. На голове Рябова ярко светил шахтерский фонарик, подарок славных сыщиков Донбасса.
– Вот он, родименький, вот, – Рябов остановился, потирая ладони, возле толстенного, пыльного кабеля.
– Как тут грязно, – заметил я. – Сразу и не скажешь, что это потайной кабель тайной полиции.
– На это они и делают ставку, – гортанно бросил Рябов, воткнул в кабель две длинных иглы с проводами, выхватил карманный ноутбук, подсоединился, приник к экрану.
По дисплею потекли колонки с цифрами.
– Сейчас мы узнаем, где ставка инопланетян, – буркнул Рябов. – ФСБ знает всё.
– А чего же молчат?
– Погодите… Они на Лубянке! – мой друг сурово заиграл желваками.
– ФСБ?
– Ставка инопланетян. Они заодно.
Отменный дизайн… Стойки серебристого металла… Стеклянные перегородки… Дюжина компов новейших моделей… Десяток-другой людей в мягких фланелевых костюмах…
Так выглядела ставка инопланетян.
С помощью фомки, выполненной по программе нанотехнологий, мы в нее довольно легко проникли.
Спрятались за распределительным щитом.
– А они не похожи на пришельцев, – прошептал я. – Обыкновенные хомо сапиенсы.
– Это последняя модификация биороботов, – сыщик строго скосился на меня. – Вы знаете, что на других планетах обитают только роботы?
– Вы еще спрашиваете?!
Тут появился генерал ФСБ, в алых лампасах, с миниатюрным золотым кортиком на боку.
– А вот и сам глава ФСБ, – подобрался Рябов.
– Друзья, – дикторским голосом обратился генерал к подельникам. – Как идет перекодировка флэшки?
– Ничего не выходит… – надтреснуто ответил биоробот с голубыми глазами.
– Я же вам дал лучших специалистов?! – гусем прошипел генерал.
Инопланетянка в мини-юбке цвета хаки, с дивной грудью, выступила на шаг:
– Перекодировка «Во поле березка стояла» на «Боже, храни Америку» не проходит. Коды взаимоисключающие.
– А я недооценивал эту песенку, – Рябов сверкнул очами.
– «Боже, храни Америку»?
– «Во поле березка стояла»! – скороговоркой произнес сыщик. – Оказывается именно в этом квинтэссенция русского духа.
– И мы не позволим национальное орало перековать на американский меч, – скрипнул я зубами.
– Вперед! – Рябов выскочил из укрытия, наведя на пришельцев, во главе с генералом, именной браунинг.
– Флэшку! – коротко приказал он.
Генерал ФСБ выхватил золотой кортик и кинулся на моего напарника.
Длинноногая инопланетянка ринулась на меня, акушера второго разряда, Петра Кускова.
От инопланетянки пахло ландышами и ванилью.
Серебристый комбинезон выгодно подчеркивал её женские формы.
Отменная попка! А грудь?!
«Мог бы я иметь от нее детей?» – вихрем пронеслось в моей голове.
Девушка обрушила меня на свинцовые плиты пола.
Сжала мое горло.
Я захрипел, искоса глянул на Рябова.
Сыщику было явно не до меня.
Золотой кортик генерала ФСБ уже несколько раз задел бренное тело инспектора, кое-где на чесучовом костюме Рябова проступили пятна крови.
Меня же вдруг озарило!
И я облобызал кралю в губы.
Облобызал уж почти задушенный.
Собрал всю свою волю в кулак и облобызал.
Поступил, как герой. Настоящий русский характер. Это я о себе.
Она отпустила мою шею, с оторопью глянула мне в глаза.
– Как зовут тебя, милая? – вопросил я.
– Аэлита… – потупилась девушка. И добавила: – А вы… ты не хочешь полететь с нами на Марс? Там круглый год цветут яблони. Из яблок мы печем пироги с ванилью.
– Надо обмозговать… – присел я, потирая кадык.