Хроника кровавого века – 2. Перед взрывом
Шрифт:
– От кого?! – не сдержавшись, перешёл на крик Герасимов.
– От Совета народных депутатов, – покраснев, пролепетал жандармский подполковник.
– Будьте любезны господин подполковник, пройдите в мой кабинет, – сказал Герасимов, расспахнув дверь.
От крика Герасимова, в коридор стали выглядывать офицеры и гражданские чиновники, он решил дальнейший разговор продолжить у себя в кабинете. Герасимов нарочно не начинал разговор, он давал себе время успокоиться, подавить, клокотавший внутри его гнев. Не спеша, он повесил своё пальто на вешалку.
– Николай Карлович, – начал
– Но у них же было постановление, – Модель вспотел.
– Николай Карлович, пройдите в свой кабинет, и напишите прошение об отставке, – сказал Герасимов, – я вас больше не задерживаю.
После ухода заместителя, Герасимов позвонил министру МВД Дурново и просил немедленно принять его. Александр Васильевич показал министру «Финансовый манифест» Троцкого, просил дать ему распоряжение на арест Совета народных депутатов. Герасимов говорил и говорил, а Пётр Дурново, сидя за своим столом, рисовал фигурки на листе бумаги. Наконец он поднял голову и сказал:
– Хорошо, завтра в два часа дня мы проведём совещание и обсудим ваше предложение.
На следующий день в кабинете Дурново собрались – директор Департамента полиции Эммануил Вучич со своим заместителем Петром Рачковским, два товарища прокурора Санкт-Петербургской судебной палаты Трегубов и Камышанский, ну и конечно полковник Герасимов, он вновь повторил свои доводы об аресте Совета народных депутата.
– Александр Васильевич, вы напрасно сгущаете краски, пугая нас мифическим восстанием,– заметил Рачковский.
– Пётр Иванович, у меня достаточно точных агентурных данных, указывающих на то, что Совет подготавливает восстание. Предъявленный вам «Финансовый манифест» прямое доказательство этого, – ответил Герасимов.
– Даже если этот манифест и будет напечатан в наших газетах, дальше Петербурга он не уйдёт, – возразил Рачковский. Он посмотрел на Вуича: – Мы с Эммануилом Ивановичем позаботимся об этом.
– Да всем охранным отделениям полиции в губерниях, будут даны указания, изымать тиражи газет с этим манифестом, – подтвердил Вучич.
– Кроме того, одними статейками в газете, революцию не сделаешь, – усмехнулся Рачковский, – нужно оружие, а его-то как раз у Совета и нет.
– Вы заблуждаетесь на этот счёт Пётр Иванович! – воскликнул Герасимов. Он хлопнул ладонью по столу: – У большевиков есть специальные группы перевозящие оружие из-за границы.
– Наши заграничные агенты ничего об оружии не сообщают, – покачал головой Рачковский. Он посмотрел на Герасимова: – Вся эта информация, о якобы переправляющемся из-за границы оружии, фантазии ваших агентов. Кроме того Сергей Юльевич Витте категорически против обострения ситуации в Петербурге. Он разговаривал по этому поводу с Треповым, тот сообщил позицию Сергея Юльевича Государю, который полностью согласен с позицией Витте.
– Пётр Иванович, хотелось бы прояснить, – сказал министр, он опять рисовал фигурки на листе бумаги. Положив карандаш, Дурново спросил: – Нежелание обострять ситуацию в Петербурге, это ваша позиция или Сергея Юльевича Витте?
– Витте и Государя, – ответил Рачковский.
Пётр Иванович Рачковский был в приятельских отношениях с Витте и с Треповым. Именно он способствовал сближению Трепова и Витте. После удачно заключённого в Портсмуте мирного договора с Японией, Николай II благоволил к Витте. В свою очередь Сергей Юльевич решил влиять на императора через генерала Трепова, который был весьма близок с Госадурем.
– Если Государь против ареста Совета, мы не можем идти наперекор его воле, – заметил Трегубов.
– О чём вы говорите Сергей Николаевич?! – воскликнул Камышанский. Он посмотрел на Дурново и продолжил: – Уверен, отказывая в поддержке Александру Васильевичу Герасимову, мы толкаем страну в пропасть революции! Подумайте о России!
– Ну да, – усмехнулся Рачковский, – за Россию у нас радеют только Камышанский и Герасимов.
Ответить Камышанский ничего не успел, в кабинет вошёл министр юстиции Акимов.
– Вот свежий человек! – оживился Дурново. Он посмотрел на министра юстиции и продолжил: – Михаил Григорьевич, выслушайте, пожалуйста, доводы полковника Герасимова и выскажите своё мнение.
Герасимов, в который раз повторил свою речь. Когда он окончил, Дурново сказал:
– Я понимаю тревоги полковника Герасимова. Однако, большинство участвующих в нашем совещании, высказывается против ареста Совета народных депутатов. Это усугубит и без того критическое положение. Я склоняюсь к мнению большинства.
– А я целиком согласен с полковником Герасимовым, – ответил Акимов. Он посмотрел на Дурново: – Если вы как министр внутренних дел не считаете возможным принять предлагаемые полковником меры, то это сделаю я.
Подойдя к столу, Акимов взял лист бумаги, обмакнув перо в чернила, стал писать. Закончив, подошёл к Герасимову.
– Полковник Герасимов, я как генерал – прокурор Империи, уполномочиваю вас произвести арест Совета народных депутатов. Вот вам постановление на арест, – Акимов отдал Герасимову лист бумаги.
– Ну, теперь ждите революцию! – воскликнул Рачковский.
Вечером 3 декабря, батальон Семёновского полка оцепил здание Вольного эконмического общества, где заседал Совет народных депутатов. Герасимов в сопровождении городовых и жандармов вошёл в здание. Лев Троцкий в этот момент как раз выступал на трибуне
Через два дня Герасимов опять приехал к Дурново.
– Ваше высокопревосходительство, от своих агентов я получил информацию о том, что революционные партии на арест Совета народных депутатов в Петербурге, планируют ответить забастовкой, а потом вооружённым восстанием, – докладывал он, – по плану, восстание должно начаться вначале в Москве. Затем в Петербурге и далее по всей России. Шестого декабря в Москве должен собраться Всероссийский железнодорожный съезд. Поводом для проведения съезда послужил пересмотр устава касс взаимопомощи железнодорожных служащих. На этом съезде примут участие члены революционных партий. Они протолкнут решение съезда, о начале всеобщей забастовки на железной дороге. Цель этой забастовки, сделать невозможным переброску войск по железной дороге, для подавления восстания в городах Российской империи.