Хроника страшных дней. Трагедия Витебского гетто
Шрифт:
Зверству фашистов не было предела: «В Витебске немецкие варвары, — читаем в записках партизанки Клавдии И., — расстреляли семью служащего В. Абрамского. В этой семье, помимо отца и матери, было двое детей. Ворвавшись ночью в дом, гитлеровцы застрелили мужа и жену Абрамских, а мальчикам Моисею 8-ми лет и Арону 7-ми лет отрубили руки. Заперли их в квартире и ушли. Дети умерли».
В эти же дни гитлеровцы согнали из ближайших к Смоленскому рынку улиц женщин и детей и заперли в двухэтажном здании бывшей 28-й школы (оно и сегодня стоит у памятника героям витебского подполья). Некоторые успели захватить с собой кое-какие вещи. Когда их стали выгонять на улицу, полицай попытался отнять у одной старухи подушку, а она вцепилась в нее и ни за что не
По военно-административному делению Белоруссии, введенному оккупационными властями, Витебская область была включена в состав зоны армейского тыла группы армий «Центр». В насаждении оккупационного режима военная администрация опиралась на местных коллаборационистов и созданную ею профашистскую периодическую печать.
Еще 11 апреля 1941 года рейхсфюрер СС Г. Гиммлер издал указ, по которому все дивизии безопасности становились одновременно и органами административного управления на оккупированных территориях и должны были строго придерживаться распоряжений Верховного командующего тылом войск группы армий «Центр» пехотного генерала Макса фон Шенкендорффа. По существу он получил право претворять в жизнь политику «окончательного решения еврейского вопроса» в оккупированных районах Восточной Белоруссии. В распоряжениях, изданных М. Шенкендорффом 7 и 13 июля 1941 года, излагались основные детали немецкой модели первого этапа — геттоизации — на пути к тотальному уничтожению евреев Восточной Белоруссии. Той самой модели, которая была тщательно разработана нацистами и апробирована, «обкатана» ими на евреях оккупированной Польши: создание юденратов (еврейских советов), проведение всеобщей регистрации евреев, обозначение их опознавательными знаками из желтой ткани в форме шестиконечной звезды или круга, переселение в специальный жилой район, введение принудительного бесплатного труда и многое другое. Распоряжения М. Шенкендорффа были обязательны к исполнению. Может быть, потому специального приказа о создании гетто в Витебске, как и в некоторых других городах, не было.
В еврейский совет (юденрат) немецкая администрация назначала лиц наиболее авторитетных, самых уважаемых среди еврейского населения. И обязательно коренных горожан, а не беженцев. Для оккупантов они, кроме всего прочего, были заложниками. И председатель, и члены юденрата, конечно же, были назначены с подачи Л. Брандта, отлично знавшего витебскую интеллигенцию. Об одиозной личности Л. Брандта мы еще расскажем читателям.
В юденрат Витебского гетто входили Д. С. Блен (директор Дома художественного воспитания детей), Каган (учительница немецкого языка средней школы № 7), Лейтман (бухгалтер артели, химик), Бейзерман (учительница средней школы № 7), В. Т. Цадикман, И. О. Глезерман, Д. X. Гинзбург [19] .
19
Материалы об уничтожении евреев. Витебский областной краеведческий музей (далее по тексту — ВОКМ), инв. № 7789.
«Староста, его заместитель и все прочие, принадлежащие к еврейскому совету, лично отвечают за все случившееся внутри еврейского поселения в том случае, когда их действия направлены против немецких властей, немецкой полиции и их распоряжений…».
Никаких прав, а уж тем более возможностей, у юденрата не было. Говорить о каком-либо еврейском самоуправлении не столько смешно, сколько кощунственно. Отказ от участия в юденрате означал подписание себе смертного приговора. Конечно же, хотелось жить.
17 июля по приказу военного командования на стенах домов было расклеено объявление, в котором говорилось о том, что все евреи, а также евреи наполовину и на одну четверть, то есть такие, которые происходили от смешанных браков во втором или даже третьем поколении, все «сожительствующие» с евреями или еврейками должны зарегистрироваться до 18 часов 20 июля. Кто не зарегистрируется — будет расстрелян [20] .
Люди, приученные подчиняться
20
ВОКМ, инв. № 7789.
Каждый еврей должен был пришить к своей одежде на груди с правой стороны и сзади на спине круг из желтой ткани диаметром 10 сантиметров.
Чтобы избежать репрессий по отношению к евреям, юденрат принялся за работу очень добросовестно. Вскоре списки из 16 тысяч фамилий были тщательно составлены и переданы в комендатуру.
О том, как проходила регистрация, рассказывает Г. В. Шантырь: «…это был двор недостроенного дома, стояла толпа, я увидел там знакомых. Мы не боялись тогда немцев. Ощущение было, что это ненадолго. Немного перетерпеть, и скоро нас освободят. Никакой охраны при регистрации не было. Вопросы задавали самые простые, даже адрес не спрашивали. Приходить надо было с советским паспортом, по нему записывали национальность. Регистрация шла много дней…» [21]
21
Свидетель Г. В. Шантырь. Вестник еврейского университета в Москве. — М.: 1993, № 4. — С. 228.
В июле 1941 года оккупанты доносили в Берлин: «Во всех городах Белоруссии назначены уполномоченные представители еврейского совета, которым было поручено создание еврейского совета (от 3 до 10 человек). Этот еврейский совет полностью несет ответственность за поведение еврейского населения и выполнение им всех распоряжений немецких властей. Кроме того, он немедленно должен провести регистрацию всех евреев, проживающих в данном местечке, городе. Наряду с этим, он подбирает группы евреев в возрасте от 15 до 35 лет для работы по заданию вермахта…».
После окончания фабрично-заводского училища швейников Евдокия Степановна Спиридонова (Пирожкова) работала на фабрике имени «КИМ». Когда началась война, 18-летнюю Дусю Спиридонову назначили командиром санитарного взвода МПВО. 9 июля, после вступления немцев в Витебск, Е. С. Спиридонова вместе с родителями уехала в деревню Трехнивку под Суражем. Там и началась ее подпольная работа под руководством А. П. Максименко, возглавлявшего спецгруппу МГБ.
Вскоре после начала оккупации Витебска знакомая Е. С. Спиридоновой попросила ее вывести евреев из города. Во время следующей встречи Евдокия Степановна сообщила знакомой, что есть возможность евреям спастись, и сказала, чтобы они собрались по дороге к Барвин-перевозу. «И когда я пришла к условленному месту и времени, — писала в своих воспоминаниях Е. С. Спиридонова, адресованных на имя секретаря Витебского обкома партии Н. И. Пахомова, — их оказалось 25 семей. С помощью подруг я перевела их к своим подпольщикам на торфзавод «20 лет Октября», в полутора километрах от деревни Красный Двор, а оттуда они были переправлены за линию фронта в советский тыл» [22] .
22
Архив книги «Память», историко-документальной хроники города Витебска.
Е. С. Спиридонова одна из первых в июле-августе 1941 года создала подпольную патриотическую группу, которая активно действовала на протяжении всего времени борьбы против оккупантов. О мужестве этой девушки знали не только товарищи по подполью. Она была связной и разведчицей штаба Калининского и 1-го Прибалтийского фронта. Дважды была тяжело контужена и всякий раз после выздоровления снова возвращалась в строй. После войны Е. С. Спиридонова (Пирожкова) жила в Витебске. Потом с мужем Н. И. Пирожковым, бывшим партизаном отряда (позже — партизанской бригады) М. Ф. Бирюлина и детьми переехала на Украину.