Хроника страшных дней. Трагедия Витебского гетто
Шрифт:
Получить пропуск могли, как правило, лишь те, кого требовали к себе немецкие власти. В случае невозвращения получившего пропуск староста юденрата мог ответить за это собственной жизнью. В других случаях выйти из гетто имели право те, кого гоняли под конвоем на черновые работы. Правда, подростки умудрялись по ночам убегать из гетто, чтобы обменять что-нибудь из вещей на продукты и вернуться обратно к своим родным.
Узенькая ветхая лесенка вела к реке. Люди пытались чаще спускаться к воде. Они старались много пить и тем самым заглушить чувство голода. Иногда полицаи не обращали внимания на тех, кто шел к реке, а бывали случаи, когда стреляли. Немало людей полегло на берегу.
Психика не выдерживала, в гетто появились
Создавая многотысячное гетто, оккупационные власти понимали, что ликвидировать его придется по частям. А для этого понадобится подходящее место, куда можно будет систематически вывозить узников на расстрел. Таким местом стала противотанковая траншея, вырытая витеблянами вдоль левого склона Иловского оврага в первые дни войны.
Безусловно, место для массовых расстрелов фашисты выбрали неслучайно, учтено ими было все: район находится за городом, а значит, убивать можно скрытно, подальше от свидетелей; не нужно рыть могилы, к тому же траншея достаточно глубока, и можно будет уложить в нее не одну тысячу обреченных; расстояние от города до оврага лишь пару километров, поэтому доставка узников к месту казни не потребует много времени, наконец, расход топлива на их перевозку будет небольшим.
Первые расстрелы в противотанковом рву у деревни Иловка происходили в конце июля 1941 года, еще до прихода айнзацкоманды-9. Об этом свидетельствует Мария Игнатьевна Прохорова:
«Вместе с Павлиной Константиновной Болейшиц шла в совхоз Журжево. В двух километрах от совхоза Тулово мы виде ли раздетых донага людей, поставленных на краю ямы по 10 человек в ряд. Мы были свидетелями, как этих людей расстреливали немцы из пулеметов. Мы проходили от места расстрела в 500 метрах. На наших глазах одна раненая женщина убегала от ямы в поле. Она была совершенно нагая. Немец нагнал ее на поле и на месте убил. В тот же день гражданин Болейшиц Константин Константинович ходил в город за солью. По дороге его задержали и заставили зарывать расстрелянных. Расстрелы продолжались при нем. Когда мы были в доме Болейшиц Казимира, он, вернувшись к 11 часам ночи, под секретом сообщил нам, что в этот день было расстреляно 300 человек. Расстрелянные были зарыты в две большие ямы, заранее приготовленные. По его словам, детей бросали в ямы живыми. Некоторых детей немцы брали вдвоем за ноги и разрывали на части. Многие расстрелянные падали в ямы раненными, и были зарыты. Над ямами стоял вопль и стоны истекающих кровью еще живых людей. Когда их засыпали землей, земля превращалась в кровавое месиво, так как сотни людей в страшных муках ворочались в ямах. После того, как ямы зарыли, земля долго вздрагивала. Через несколько дней я сама видела торчащие из ямы руки, ноги, земля была потрескавшаяся. Вид но было, что люди умирали мучительной смертью, силясь вырваться из-под тяжести насыпанной на них земли».
Попытка оккупантов натравить местное население на евреев снова провалилась: «Инспирировать погромы против евреев, — сообщалось в Берлин 3 августа 1941 года, — все же до сих пор… оказалось невозможным».
3 августа молодежь из гетто отправили на работу. Хотя немцам уже не верили, но люди хотели иметь хоть какую-нибудь надежду. Это единственное, на что они могли рассчитывать.
Через пару дней в гетто стало известно: всех расстреляли в районе известкового завода в поселке Верховье.
Вскоре после своего прибытия в Витебск А. Фильберт начал отдавать приказы о проведении еврейских расстрелов. В первые 10 дней было проведено не менее двух акций, в каждой из которых было расстреляно более 100 человек. Служащие полицейского взвода использовались в качестве
В начале августа 1941 года Христина Павловна Гавриленко жала рожь в поле у Иловского оврага. Ближе к полудню она увидела гитлеровцев, которые гнали колонну евреев. Палачи стали прогонять местных жителей, грозя им автоматом: «Не уйдете отсюда — убьем». Потом Христина Павловна слышала одиночные выстрелы и автоматные очереди, а после обеда, когда она вернулась обратно, увидела, что траншея, проходившая вдоль Иловского оврага, недавно была закопана. На земле валялись документы, одежда, фотокарточки расстрелянных.
В августе машины стали все чаще и чаще останавливаться около Иловского оврага. Во время одного из расстрелов палачи заставили раздетых догола людей танцевать.
«28 августа 1941 года, — свидетельствовал Мефодий Егорович Федосенко, — я охранял бывший колхозный огород и увидел, как стали на машинах возить советских граждан. Не довозили до Иловского рва 150–200 метров, высаживали и партиями водили по 10–15 человек через кусты к Иловскому рву. Были слышны выстрелы. Сначала я полагал, что немцы обучают молодежь стрелковому делу. После того, как прекратилась стрельба и уехали машины, я решил посмотреть, что они там делали. Подошел к Иловскому оврагу и увидел зарытый противотанковый ров. Тогда я стал копать и увидел трупы. Ров мною был обмерен: длина его была 43 шага, ширина 2 шага, глубина около 2 метров. Оглянувшись, я заметил в сторонке от рва дым. Когда подошел, увидел, что там догорала одежда и много валялось разных документов, часть из них были просмотрены, фамилии были все еврейские, большинство — интеллигенция: учителя, врачи, студенты и другие профессии».
Он же видел, как к Иловскому оврагу фашисты пригнали военнопленных. Большую часть из них составляли командиры Красной Армии. Всех было человек пятьсот. Их расстреляли там же, в яме.
Однажды к этой траншее привели трех русских людей. Один был хромой, двоих вели со связанными руками. Скорее всего, это были подпольщики. И снова прогремели выстрелы над Иловкой.
Евдокия Николаевна Бавтуто жила недалеко от оврага. В один из дней она услышала плач и решила выяснить, в чем дело. Когда она подошла, увидела трех женщин, которые переворачивали трупы. Они сказали, что ищут свою сестру, которую фашисты арестовали и расстреляли за то, что была партийной и орденоносцем. Они хотели бы похоронить ее по-человечески. Наверху лежало 60–70 трупов, забросанных навозом. Это были женщины, мужчины, дети. После долгих поисков труп сестры был найден. Отвезти его в город и похоронить на кладбище не было никакой возможности. Это было очень опасно. Женщины в этом же овраге выкопали могилу и похоронили расстрелянную.
На одну землю пролилась кровь людей разных национальностей, людей, даже не знавших и не слышавших никогда друг о друге. Теперь эта земля стала общей памятью о них.
Существует несколько версий происхождения названий Иловка, Иловский овраг. Одна из этих версий имеет отношение к евреям. Здесь проходил Тадулинский тракт, который вел к церкви, стоящей на берегу озера недалеко от местечка Яновичи. Летом там собиралась большая ярмарка. Одним из самых приметных мест на этом тракте была лавка старого Гирши. Никто мимо лавки не проходил, обязательно заглядывали и делали покупки. Отсюда, как предполагают, и возникло название хутора. Достопримечательностями деревни были ярмарка И ЛАВКА.