Хроника Торнбери
Шрифт:
Он грустно посмотрел на меня, и устало улыбнулся.
— Возможно — это покажется Вам глупым, но недавно я увидел сон, который до сих пор не выходит у меня из головы. Как будто я проснулся утром от мысли, что Вас больше нет ни в моем доме, ни в этом мире. Нигде! Я проснулся от отчаянной душевной боли, от полной безысходности, от страшного одиночества, как будто все в этом мире более не мило, все тусклое и неживое, смертельная тоска заковала меня в холодные цепи. Я поспешил в Вашу комнату, но, ужас, она была пуста и полностью запущена, вся мебель, зеркала, посуда, были покрыта толстым слоем пыли, покрывала и портьеры стали ветхими и разваливались на глазах, и сквозь дыры в них просвечивало восходящее солнце, запах тления сводил
Я была потрясена его словами, он в точности озвучил все мои тайные опасения. Как резко изменилась ситуация, как горько смеется надо мной судьба, сначала я всей душой жаждала вернуться, но сейчас к этому желанию присоединился страх, предчувствие боли, которая снова ввергнет меня в мир безысходности и страдания, стоит мне расстаться с любимым человеком. Я хотела и в то же время безумно боялась вернуться, боролась с желанием увидеть, обнять своего ребенка и с невозможностью принять разлуку с Фитцджеральдом.
Предательские слезы поползли по щекам.
— Это был только сон, мой дорогой! Запомните мои слова, где бы я ни была, что бы я ни делала, моя душа, мой образ, моя любовь будет с Вами всегда. Клянусь, как бы не сложилась моя судьба, я буду помнить и любить Вас, Вы единственный в этом мире и я безмерно благодарна провидению, которое забросило меня так далеко назад, чтобы моя сущность нашла Вашу, и мы соединились на веки вечные. Все будет хорошо, я верю в это, и Вы должны, мой дорогой, верить.
Я дотронулась до его щеки и нежно провела рукой по его закрывшимся грустным глазам, по растрепавшимся темным волосам, слегка потрогала приоткрытые губы, и в этот момент мир закружился вокруг меня в безумном хороводе. Я приблизилась к нему и осмелилась сама легко коснуться губами его губ, он вздрогнул, и судорога одновременно прошла по нашим обоим телам, а за ней волна теплого блаженства, резко поднимающегося снизу вверх. Его губы, теплые и мягкие снова нежно прижались к моим, и я с трепетом ощутила прикосновение влажного языка. В этот момент голова моя закружилась, и я обняла его и почувствовала, как горячее тело под легкой сатиновой рубашкой дрожит от возбуждения, а я жаждала только одного, принадлежать ему прямо сейчас, быть его в цело. Он страстно и жадно ласкал мои губы, как же долго он сдерживал себя, его руки с нетерпением и немного дрожа изучали мое тело, когда он наконец дотронулся до моей груди, я вскрикнула и выгнулась от наслаждения, как я желала в тот момент, чтобы его губы быстрее прикоснулись к ней, и тогда будет перейден последний рубеж, после которого я уже не смогу остановить свою страсть. Быстрее! Но в этот момент я услышала поистине звериный рык, и мой любимый с невероятным усилием оторвался от меня и схватился рукам за голову.
— Боже, что я делаю! Я не имел права так поступать с Вами до свадьбы! Простите ради Бога, я чуть не опозорил Вас, Элен, умоляю, простите меня.
Я с рыданием откинулась на спину и взглянула на небо, по которому плыли ни о чем не подозревающие, равнодушные маленькие барашки- облачка. Некоторое время я лежала молча, глубоко дыша и стараясь успокоить свою обманутую плоть, но она уже отреагировала глухой скручивающей болью внизу живота. Слезы тихо скатывались по моим щекам. Дорогой мой друг, что же ты делаешь со мной и с собой, зачем ты мучаешь нас глупыми условностями,
Я протянула руку и взяла его, наши кисти нежно сплелись, и даже этот жест пока дозволенной любви вызвал у меня от прилива наслаждения мороз на коже.
Немного успокоившись, я взглянула на него и встретила его встревоженный пристальный взгляд. Простите меня, мисс, я не сдержался, молча говорил он мне. Я улыбнулась и, протянув руку, оторвала крупную виноградину от грозди. Потом поднесла ее к губам сэра Фитцджеральда и тихо сказала
— Откройте ротик, мой дорогой мальчик, вот Вам таблетка от страсти, проглотите ее и все пройдет! Все до свадьбы заживет! (как глупо получилось)
Он, наконец, улыбнулся мне в ответ и послушно прожевал виноград.
Наша свадьба была назначена на 18 сентября. Оставалось немного меньше месяца для приготовлений, но мы не планировали устраивать пышное торжество, лишь скромное венчание в местной церкви в кругу самых близких друзей, кто остался верен моему любимому после скандала из за разрыва помолвки с семьей Мортон. До свадебного торжества я должна была успеть принять католичество, чтобы пастор смог навеки соединить нас с сэром Фитцджеральдом.
Я не считала это большим грехом, потому что Бог у православных и католиков один, и если только эта деталь мешает мне быть рядом с любимым, то священник уверил меня, Всевышний простит меня и поддержит.
Мой портрет был почти закончен и художник занимался фоном, я же каждый раз подходя к нему, удивлялась таланту мастера, живости его волшебной кисти. Странно видеть себя не на фотографической бумаге, а в исполнении чужого видения на холсте. Я осталась очень довольной работой художника, он смог полностью передать внутренний мир, настроение, мои чувства, эмоции. Написанный образ был полон любви и нежности, потому что мой дорогой друг всегда находился неподалеку и наблюдал за творением. Картина стала довольно точным отражением не только моего внешнего облика, но и внутреннего Я, мастер смог разглядеть и разгадать главную тайну, которую я привыкла скрывать от посторонних глаз — желание дарить любовь. Картина начала жить собственной жизнью, потому что гений художника смог перенести на холст часть эмоциональной сущности и стремления души. Смотря на себя со стороны, я осознавала, что наступила вечность, мой двойник на полотне теперь обречен, быть всегда счастливым, любящим и любимым, художник сохранил в красках мгновения самого лучшего времени в моей жизни.
20 августа сэр Фитцджеральд был срочно вызван в Лондон письмом от своего поверенного, он давно не покидал поместье, и уверил, что юридическое разбирательство займет лишь считанные дни, к концу недели он вернется и не один, обязуется привезти известного в городе портного, который должен сшить самое прекрасное свадебное платье в мире для моей девочки! Я нежно поцеловала его на прощание и стояла на балконе, провожая взглядом, пока его ландо не скрылось за поворотом аллеи. Я ничего не почувствовала тогда и была полностью уверена, что через три, максимум четыре дня я с радостью обниму его вновь.
Но через два дня пришло известие из Лондона, что к его глубочайшему сожалению обстоятельства складываются не так, как он предполагал вначале и вынуждают задержаться еще на пару- тройку дней, но не более. Помню, что именно тогда первый раз заныло мое сердце, в нем поселились тоска и страх, но тем не менее я не позволила им вырваться на волю, убедила себя, что все сложится хорошо, и нет причин переживать, через несколько дней мой любимый будет снова рядом, и мы больше не расстанемся. Я обещала себе никогда не отпускать его одного, ни единого раза.