Хроника Убийцы Короля. День первый. Имя ветра
Шрифт:
– Немного.
– А предположим, ему двадцать лет, а он все такой же безрассудный – насколько он опасен?
Я решил придерживаться очевидных ответов:
– Все равно не очень, но опасней, чем прежде.
– А если дать ему меч?
До меня начало доходить. Я зажмурился.
– Намного опасней! Да, Бен, я все понял. Правда понял. Могущество – это хорошо, и глупость, по большей части, безобидна. Но вот могущество, соединенное с глупостью, опасно.
– А я не говорил про «глупость» – поправил меня Бен. – Ты же умный. Мы оба это знаем. Но ты бываешь
Бен посмотрел на разложенный мною костер, потом взял листик, пробормотал несколько слов и стал смотреть, как между прутиков и растопки трепещет маленький огонек. Он взглянул на меня:
– Ты можешь убить себя вот таким простым действием. – Он криво усмехнулся. – Или поисками имени ветра.
Он начал было говорить что-то еще, потом остановился и потер лицо руками. Снова тяжело вздохнул и как будто сдулся. Когда он отвел руки, лицо у него выглядело усталым.
– Напомни-ка, сколько тебе лет?
– Двенадцать будет в том месяце.
Он покачал головой:
– Об этом так легко забыть! Ты ведешь себя не на свой возраст.
Он пошевелил костер палкой.
– Мне было восемнадцать, когда я поступил в университет, – сказал он. – К тому времени как я узнал столько, сколько знаешь ты, мне исполнилось двадцать.
Он не отрываясь смотрел в огонь.
– Прости меня, Квоут. Сегодня вечером мне надо побыть одному. Мне надо поразмыслить.
Я молча кивнул. Слазил в его фургон, достал треногу, чайник, воду и чай. Принес все это и тихонько положил рядом с Беном. Когда я пошел прочь, он все еще смотрел в огонь.
Понимая, что родители не рассчитывают, что я вернусь так скоро, я направился в лес. Мне и самому надо было поразмыслить. Я был обязан Бену хотя бы этим. И жалел, что не смогу сделать большего.
Миновал полный оборот, прежде чем Бен снова сделался самим собой, живым, веселым Беном. Но и тогда между нами не стало все как раньше. Мы по-прежнему были очень дружны, и все-таки что-то стояло между нами, и я видел, что Бен намеренно держится отстраненно.
Уроки наши почти прекратились. Бен остановил мое только-только начавшееся изучение алхимии, ограничившись одной только химией. Обучать меня сигалдри он отказался вовсе, а главное, свел к минимуму обучение симпатии – он давал мне только то, что считал безопасным.
Эта медлительность меня бесила, однако я помалкивал, рассчитывая, что, если я буду демонстрировать ответственность, скрупулезность и добросовестность, Бен рано или поздно успокоится и все пойдет на лад. Мы были одной семьей, и я знал, что все неурядицы между нами так или иначе загладятся. Мне нужно было только время.
Я и не подозревал, что наше время уже на исходе.
Глава 15
Развлечения и расставание
Городок звался Хэллоуфелл. Мы задержались там на несколько дней, потому что в городке был хороший каретник, а почти все наши фургоны так или иначе нуждались в наладке и починке. И, пока мы ждали, Бен получил предложение, от которого он не мог отказаться.
Это была вдова, небедная, нестарая и, на мой неопытный взгляд, довольно привлекательная. Официально она искала наставника для своего сына. Однако любой, кто видел их вдвоем, понимал, в чем тут дело.
Она была женой пивовара, но он утонул пару лет назад. Она пыталась управляться с пивоварней, как уж могла, но всех секретов ремесла она не знала, и потому дела шли ни шатко ни валко.
Как видите, лучшей приманки для Бена и придумать было нельзя.
Мы изменили свои планы, и труппа задержалась в Хэллоуфелле еще на несколько дней. Мой двенадцатый день рождения немного перенесли и совместили с прощальной пирушкой Бена.
Чтобы представить, как все это выглядело, вам следует знать, что нет ничего великолепней труппы, когда актеры играют друг для друга. Хорошие артисты стараются, чтобы каждое выступление выглядело как нечто особое, но все-таки не стоит забывать, что до вас они выступали еще перед сотней других залов. И даже самые преданные своему делу труппы иной раз играют спустя рукава, особенно когда знают, что это сойдет им с рук.
В маленьких городках, в сельских трактирах зрители просто не отличат хорошего выступления от слабого. А вот твои товарищи-актеры еще как отличат!
Ну а теперь представьте, что можно показать людям, которые тысячу раз видели тебя на сцене? Стряхнуть пыль со старых трюков. Придумать несколько новых. И надеяться на лучшее. Ну и, разумеется, крупные провалы позабавят твоих товарищей не меньше крупных успехов!
Я запомнил тот вечер как сплошной водоворот восхитительно теплых чувств, слегка приправленных горечью. Скрипки, лютни, барабаны, все играют, пляшут и поют – кто во что горазд. Смею сказать, что мы превзошли любое празднество фейри, какое только можно представить.
Мне надарили подарков. Трип подарил мне нож на пояс с кожаной рукоятью, сказав, что у каждого мальчишки должно быть что-нибудь, чем можно порезаться. Шанди подарила мне чудесный плащ, сшитый собственноручно, с кучей мелких кармашков для всяких мальчишеских сокровищ. Родители подарили мне лютню, замечательную лютню блестящего черного дерева. Разумеется, меня заставили сыграть песню, и Бен пел вместе со мной. Я немного сбился на непривычном инструменте, а Бен пару раз куда-то ушел на поиски нот, но все было замечательно.
Бен откупорил маленький бочонок меда, который приберегал «как раз на такой случай». Я помню, что на вкус этот мед был точно таким, как я себя чувствовал: сладкий, горьковатый и угрюмый.
Несколько человек собрались и вместе сочинили «Балладу про Бена, пивовара из пивоваров». Отец декламировал ее с таким серьезным видом, точно это была генеалогия модеганского королевского дома, аккомпанируя себе на полуарфе. Все ржали так, что чуть животы не надорвали, а Бен ржал вдвое громче остальных.