Хроника времен Василия Сталина
Шрифт:
Чтобы согреться (замерз), сегодня и после работы работал. «Впихнул» в рамку твое величество. Получилось неплохо, и настроение поправилось хоть немного…
Отругай Лидуню — не пишет. Бабусе привет. Обнимаю и крепко, крепко целую, дорогулю мою.
Твой папка».
«30.8.57
Добрый день, Линок!
…Очень и очень рад за тебя, дочурка! По духу твоего письма нельзя не понять, что ты очень довольна, а это самое главное. Судя по тому, сколько мест ты посетила, прямо скажем, что время зря не теряла. Молодец! Так и надо всегда поступать. О том, что ты похожа на негритоса, Лидуня мне уже написала. Это замечательно. А что волосы подвыгорели — это не беда. Кто тебя любит, для тех ты в любом виде и всегда дорога…
Заходила ли в храм в Новом Афоне и видела ли осла? Осел там знаменитый. Всем ослам осел. Откуда ни зайди, он все время смотрит на тебя. Или ты была занята другим делом и тебе было не до храмов?..
Рица! Да, ты права: Рица есть Рица!.. Твое мнение, что дорога на «Красную поляну» интереснее, чем на Рицу, верное. Дорога на «Красную поляну» — это Кавказ, а дорога на Рицу более походит на Альпы. Дорога на Рицу более проста, а на «Красную поляну» более дикая — экзотики больше. Мне тоже больше по душе природа «Красной поляны» и особенно дорога, хотя по другим соображениям Рица дороже…
Молодец Линуська! Уж тут никак не назовешь тебя Леньуськой — размахнулась, как надо. А если к этому и голову не потеряла, тогда совсем хорошо. А то ты ездила по таким дорогам и на таких высотах, что голова могла закружиться. Бывает, Линок! Не заметишь за этим развлечением, как сначала сделаешь, а потом подумаешь. Поэтому я и посылал тебе стрелка из лука…
О себе писать особенно нечего. Дважды за это время меня прихватывал грипп, но оба раза как будто все прошло благополучно.
Очень хочу тебя видеть, Линок. Скучаю страшно. Успокаивает только то, что уже недалек тот день и час, когда я смогу обнять тебя, мою дорогую, и крепко, крепко расцеловать. Пиши, золотко, чаще. Шли карточки. Всех благ, дорогуля.
Крепко, крепко целую.
Папка».
«8.2.58
Здравствуй, дорогуля!
…Спасибо за привет Надюшке. Она приедет 10 февраля, и я обязательно передам. Но она должна была тебе звонить — я ее просил это сделать и передать от меня 100 приветов. То же самое и Саша — он был у меня 2-го февраля. Когда я его отругал за то, что не звонит тебе и вы не встречаетесь, он объяснил довольно правдоподобно — почему. Но мне кажется, что вам надо, дружить — крепко и твердо, так, чтобы никакие стеснения и прочее не влияли на ваши взаимоотношения. Девушки вы замечательные, паренек Бичо тоже не плохой, делить вам нечего, и жить надо дружно. Конечно, это мое мнение, но судя по твоему письму, и ты ничего против этого не имеешь, а временный перерыв — это вина сложившейся обстановки. Их телефон: Д-1-34-92.
Именно для того, чтобы дать им твой телефон — и они хотели бабушке позвонить — я просил номера телефонов.
Адрес их: ул. Новослободская, дом 50/52, кв. 36. Бурдонские Саша и Надя (Москва А-55).
Вот так-то, чада мои возлюбленные. Навязывать вам ничего не хочу, но, по-моему, надо дружить…
Привет всем.
Крепко целую.
Папка».
«13.2.58
Здравствуй, дорогуля!
Получил сигареты — большое спасибо! Был перебой, а ты выручила. Как здоровье, успехи в учебе и самое главное — настроение? Что новенького?
Звонила ли тебе Надя? Телефон твой я ей дал, оказывается, верный.
Пиши, золотко! Привет всем.
Жду!
Крепко целую и обнимаю.
Папка».
«8.4.58.
Добрый день, мать!
Рад твоему письму.
Очень ждал тебя до отъезда в Киев. Нам надо обязательно встретиться и как можно скорее встретиться!
Судя по твоему письму, у тебя плохое настроение и тоскливо на душе… Не расстраивайся зря! Не в морщинках дело, и нечего их так дотошно рассматривать. Года, конечно, идут, этого нельзя забывать, но раскисать не следует. Что же тогда мне делать, если пойти по линии раскисания? Ведь мне очень тяжело! Особенно сейчас — при встрече поймешь, почему. Ты вспоминай почаще, что есть люди, которым очень тяжело, и твои невзгоды будут легче переноситься.
Много я дал бы, чтобы ты меньше хандрила, а была в хорошем настроении. Твои опасения, что «советы, может быть, не нужны» — обидная чушь! И ты, и морщинки твои — все мне нужно и дорого…
По поводу нарядов. Ты знаешь, какой твой наряд мне больше всего по душе… Ой!.. Не забывай про «невестку», мать! Помни об этом всегда, дорогая! Рица нас связала на всю жизнь крепче всех бумаг загсовских. И все, что делается вразрез с Рицей и «невесткой», не будет иметь ни успеха, ни счастья, ни душевного покоя! Сама это видишь… Надо плюнуть на все наносное и не вспоминать о нем, не разжигать себя зря, а смотреть в корень, в основу. Ничего у нас с тобой врозь не получается и не получится! Надо быть терпимей к характерам друг друга и не мучить друг друга зря.
Давай думать не о том, что было, а о том, что должно быть!
Хотел послать открытку, но показалось, что она слишком коротка, и вот посылаю и открытку, и письмо.
Целую тебя крепко-крепко в мои дорогие морщинки, сединки…
Всю тебя целую, родинка!
Пиши! Твои письма — лучший бальзам моим страданиям и болезням.
Твой Василь».
«22.4.58
Здравствуй, Капа!
Получил твое письмо от 17.04.58. Рад, что настроение твое поправилось. Видимо, Киев вообще хорошо на тебя действует… Город, действительно, красив!
Но настроение твое изменилось, скорее всего, не от этих красот, а от встречи. Ты пишешь, что соскучилась по дому. Да, я понимаю тебя, тем более, что 27-го числа этого месяца исполняется ровно 5 лет, как я не был дома…
По поводу твоего приезда. Очень прошу тебя приехать, очень! Если тебя не хочется встречаться со здешними начальниками, учитывая нашу последнюю встречу, то это зря. Во-первых, от них никуда не денешься. Во-вторых, они великолепно знают все мои переписки, встречи и т. д. А поэтому им известно мое к тебе отношение… Короче, твое самолюбие никак не пострадает от твоего приезда, а наоборот, это будет человеческим ответом на мой всегдашний и неугасимый призыв…
Ты спрашиваешь: «Кто тебя навещает и бывает у тебя?..» «Я интересуюсь, когда у тебя была последний раз твоя первая жена и когда вторая?» «Если тебе нежелательно говорить об этом, не настаиваю…»
Почему нежелательно?
У меня нет тайн от тебя. Я тебя, действительно, люблю!
Не навещают ни одна, ни другая. Екатерина не навещает и не пишет, т. к. каждое навещание кончалось руганью из-за тебя. Я не скрывал от нее да и ни от кого свое к тебе отношение.
Ее условие простое — бросить даже думать о тебе. А я этого не хочу!