Хроники бездны - 3
Шрифт:
– Хорошо бы, - покачав головой, врач вышла из лаборатории.
Микробиолог устало повернулся к стеклу, за которым находились закреплённые в тонких металлических держателях образцы, окружённые радужным сиянием. Но взор учёного обратился не к ним. Щербин смотрел поверх камней - туда, где в багровом сиянии дрожала над горами радуга. Она звала его к себе, притягивала, обещая раскрыть главную тайну, занимавшую микробиолога. Возможно, Свен отправился на перевал не потому, что свихнулся, а совсем по иной причине…
Конечно, на
Щербин усмехнулся. Придёт же в голову… Нет, надо не позволять нелепым мыслям бродить в своей голове. У него есть дело, настоящее исследование, и для этого необходимо сохранять трезвый взгляд на вещи. Микробиолог положил руки на пульт и набрал команду для манипуляторов, уже предвидя, что и этот эксперимент не даст ничего.
***
– Что он там делает?!
– проговорил Рудер, прильнув к стеклу, разделявшему лабораторию.
– Наверное, устанавливает новые образцы, - с сомнением ответила Луговская.
Врач и химик прибежали по зову лаборанта. Сам Руслан отправился надевать скафандр, чтобы выйти с базы.
– Не похоже, - сказал Рудер.
– Сколько он уже там?
Луговская взглянула на свои часы.
– Если верить Руслану, то не менее полутора часов. Наверное, даже больше.
– Значит, он уже получил критическую дозу облучения. Его надо срочно вытаскивать.
Рудер снова попытался связаться с микробиологом, но тот не отвечал. Похоже, он попросту отключил шлемофон.
– Как думаешь, Руслан справится?
– спросила Луговская.
– Я пойду с ним, - решил химик.
– Жди здесь. Если что… в общем, сориентируешься.
Врач кивнула, хотя не представляла ни что может случиться, ни что предпринимать в экстренной ситуации.
Рудер вышел.
Через несколько минут по ту сторону стекла показался человек в скафандре. Судя по нашивке, это был Руслан - значит, он успел одеться и выйти с базы раньше, чем в наружный шлюз пришел химик.
Лаборант направился к Щербину, ничего не говоря. Тот не видел его, потому что стоял лицом к стеклу. В руках у него был один из образцов, вынутый из держателей и сияющий, как горшок Лепрекона. Тонированное забрало микробиолог поднял ещё сорок минут назад, так что Луговская видела его лицо, отрешённое выражение которого наводило на мысль, что руководитель группы не в себе.
– Руслан, осторожнее!
– сказала врач в микрофон.
– Постарайся, чтобы он тебя до последнего не заметил.
– Хорошо, - ответил лаборант. Он старался держаться за спиной Щербина.
– Что мне сделать?
– Отбери у него образец, - сказала Луговская.
– Мне не нравится, что он смотрит на него так долго.
– Ладно.
Когда лаборанта и микробиолога разделяли метра полтора, Щербин вдруг повернул голову и уставился на пол, затем резко обернулся, одновременно отступив к стеклу.
– Он увидел твою тень!
– сообразила Луговская.
– Отбери камень!
Руслан бросился на Щербина с предельной скоростью, которую позволял развить массивный скафандр, но её оказалось явно недостаточно: микробиолог успел среагировать.
Оружие оказалось в руке Щербина на секунду раньше, чем лаборант добрался до него. Коротко полыхнуло, и Руслана отбросило назад - словно он ударился об резиновую стену.
Луговская закричала.
– Что происходит?!
– раздавшийся в динамике голос принадлежал Рудеру.
– Я уже иду.
– Он убил Руслана!
– Что?!
– Застрелил его!
Тем временем Щербин подошёл к распростёршемуся на полу лаборанту и склонился над ним. Микробиолог протянул руку к шлему Руслана и нажал поочерёдно две кнопки с правой стороны. Тонированное забрало и стекло тотчас поднялись, открыв лицо лаборанта смертоносному излучению Нереиды.
– Возвращайся!
– сказала Луговская, не отрывая глаз от того, что происходило за стеклом.
– Он и тебя убьёт!
– Ну, уж нет!
– прорычал Рудер. По прерывистому дыханию стало ясно, что химик бежит.
– Я сам его прикончу!
Щербин тем временем положил камень на лицо лаборанта. В динамике щёлкнуло, и врач услышала его на удивление спокойный голос:
– Сейчас ты всё поймёшь. В последние минуты своей жизни.
Слова звучали так, будто их произносила машина.
Руслан оказался ещё жив - динамики наполнились его хрипом, почти сразу перешедшим в пронзительный вопль.
– Я всё записываю камерой скафандра, - сказал Щербин.
– Марина, ты слышишь?
Луговская не ответила. То, что происходило снаружи, было слишком ужасно! Он не могла заставить себя говорить с этим человеком, превратившимся в чудовище.
Вещество, какой бы природой оно не обладало, действовало на тех, кто долго имел с ним дело. Возможно, дело было даже не в нём, а в сиянии, которое оно продуцировало. Свен, Руслан, Щербин - все они смотрели на него слишком подолгу в последнее время. Иногда врач и сама ощущала смутное беспокойство, если задерживалась взглядом на окне, за которым виднелся абрис гор. Будто нечто медленно вползало в её сознание…
В лаборатории появился Рудер с пистолетом в руке.
Щербин заметил его сразу, но выстрелить не успел: химик опередил спятившего учёного. Его оружие вспыхнуло, микробиолог отлетел от Руслана и ударился о стену. Он сполз по ней и замер, похожий на бесформенный серебристый мешок. На плече скафандра зияла чёрная дыра, источавшая прозрачный дымок.
Рудер подбежал к Руслану и сбросил с его лица камень.
– Чёрт!
– прошипел он в отчаянии.
– Мёртв?
– спросила Луговская, предвидя ответ.