Хроники бездны - 3

Глебов Виктор

– Ну, мы изучили флору, и она явно отличается от этого «стекла». Растения на Нереиде ближе к земным.

Щербин знал, что химик прав. Но от мысли, что неизвестная сверкающая пыль может находиться повсюду на территории базы, оставаясь невидимой, его охватывал настоящий страх!

– Представь, что мы натащили сюда кучу искр, - сказал он.
– Вероятно, они находятся и на наших телах.

– И что?
– спросил Рудер.
– Они наверняка и раньше там были, но никто ведь от этого пока…

– Это

потому что мы находимся внутри базы, - перебил Щербин.

– Но здесь светло, - возразил химик.

Микробиолог почувствовал, как некая мысль мелькнула у него в голове. Она была очень важная, и её необходимо было в что бы то ни стало поймать! Рудер продолжал что-то говорить, но Щербин больше не слушал.

Наконец, он понял!

– Тихо!
– прикрикнул он, и химик замер с открытым ртом, не закончив фразы.
– Тихо! Я знаю, в чём дело!

– Да?
– выдавил из себя Рудер, с опаской глядя на вскочившего со стула коллегу.

– Всё дело в свете!

– Это понятно, однако…

– Нет, не в любом свете. Разве ты не догадался?
– сейчас всё казалось Щербину настолько очевидным, что он поражался, как не понял этого раньше.
– Свет Гипериона! Вот что делает искры видимыми.

Микробиолог подбежал к шкафу и прильнул к нему, всматриваясь в распиленные образцы. Конечно, вещество было там! Но оно «исчезало», когда его убирали из-под лучей местного солнца. Поэтому ночью искр никто и не видел. Поэтому электрический свет не преломился, образовав по краю камней радугу.

– Предлагаете вынести их наружу?
– с сомнением спросил Рудер.

– Нет. Поднесём образец к окну.

– А как? Ведь если искры появятся, мы окажемся в опасности.

– Нужен герметичный сосуд.

– Думаю, у меня есть подходящий.

– Отлично! Несите. Не будем терять время.

– Стоп!
– двинувшийся было к двери Рудер остановился.
– Ничего не выйдет. Если на базе полно этой пыли, она проявилась бы там, куда падает свет из окон.

– Чёрт! Вы правы, - был вынужден согласиться Щербин.
– Тогда остаётся только одно. Придётся вынести камни на улицу.

***

Гиперион достиг своего зенита, и теперь всю поверхность, исключая редкие места, погруженные в тень, заливал красный свет умирающей звезды.

Щербин сделал пять шагов от двери базы и поставил бокс на землю. Он посмотрел на Рудера и Руслана - они сопровождали его в этом эксперименте. Лиговская осталась в комнате охраны и наблюдала за ними при помощи камер.

– Готовы?
– спросил микробиолог.

Ответом ему были дружные кивки.

Он присел и поднял крышку, так, чтобы она заслоняла камни от лучей Гипериона. Затем взял один из осколков и поднял над собой.

Прошло секунд десять, и образец вспыхнул искрами, а вокруг его абриса появилась семицветная радуга.

В динамике шлемофона раздался чей-то возглас. Щербин невольно улыбнулся. Теперь он кое-что знал об этих странных искрах.

– Давай стакан, - микробиолог повернулся к Рудеру.

Химик поставил на землю обычный стакан, наполненный до середины водой.

Щербин выбрал из бокса самый маленький осколок, оставшийся после распила, и осторожно опустил в стакан.

Тотчас же вода закипела и вдруг застыла. Камень, погруженный в неё, больше не блестел.

Рудер достал длинную металлическую палочку и дотронулся ею до поверхности воды. Потыкал в неё с тихим звоном.

– Твёрдая!
– объявил он.
– Превратилась в стекло.

Щербин поднял стакан и посмотрел на свет. Камень оказался вплавленным в прозрачное вещество, образовавшееся в результате реакции искр с водой. Радуги вокруг него не было.

– Похоже, эти искры есть только на горных породах, - заметил микробиолог.
– Хотя, может, и нет. Чтобы это узнать, нужно совершить дневной тур по планете.

– Мы не можем себе этого позволить, - заметила Луговская.

– Знаю. Какие ещё у нас есть жидкости?

Рудер достал приготовленную подборку мензурок. В течение следующих двадцати минут образцы были опущены во все имевшиеся в распоряжении группы жидкости, и со всеми вступили в реакцию.

– Я удивлён, что на Нереиде есть растения и океан, - проговорил Рудер, собирая отработанные материалы.
– Здесь всё должно быть превращено в стекло.

– Думаю, это вещество, которое мы называем искрами, действительно находится только в горах, - ответил Щербин.
– Если бы оно попало в водные источники планеты…

– Это невозможно, - возразил Руслан.
– Простите, Семён Михайлович, что перебиваю, но подобная изоляция исключена. Рано или поздно за миллионы лет хоть одна искра да должна была попасть в воду. И она наверняка вызвала бы цепную реакцию.

– Подземные воды, - кивнул, Рудер.

– Значит, причина в другом, - сказал Щербин.
– В любом случае, нам пора возвращаться.

На базе исследователи собрались в столовой, чтоб всё обсудить, а заодно и подкрепиться, поскольку настало время обеда.

– Я вот что думаю, - начал химик, размешивая ложкой суп, приготовленный автоповаром из замороженных овощей.
– Либо в воде Нереиды есть вещество, препятствующее реакции с искрами, либо это стекло, которое образуется от контакта, потом растворяется.

Все направили на него вопросительные взгляды.

– То есть?
– проговорил Руслан.

– Тает.

– Хочешь сказать, если бы мы не разбили Свена, он мог бы… ожить?
– недоверчиво спросила Луговская.

– Кто знает.