Хроники безумной подстанции, или доктор Данилов снова в «скорой»
Шрифт:
«А внучка-то у вас недобрая, по глазам видно, что она только одного и ждет – когда вы помрете и квартиру ей оставите…»
«Ну а что вы хотели при вашем диагнозе? Я вам сейчас объясню вашу ситуацию…»
Фельдшеру Супниковой, своей спасительнице, Токарев сказал, что для замужества бюста четвертого размера и
Выражая волю трудящихся масс и пытаясь сберечь остатки своего авторитета, заведующая подстанцией попыталась избавиться от Токарева миром. Предложила ему перейти на Центр с повышением (обещала помочь всеми своими ресурсами), но Токарев отказался. Переводиться на другую подстанцию или по собственному уходить он тоже не захотел. Уволить по статье его было невозможно: работал на совесть, не пил на дежурстве, приходил на подстанцию за полчаса до начала смены, не грубил, не вымогал. Ангел!
Благие намерения заведующей обернулись сами понимаете чем. Токарев обиделся. Он столько лет проработал на подстанции, он ко всем относился по-товарищески, со всей душой, а от него хотят избавиться? Выживают ни за что ни про что? Как бы не так! А вот хрен вам! В результате произошла трансформация добродушного жизнерадостного болтуна в активного и принципиального борца с недостатками, этакую Совесть Подстанции.
Токарев начал обличать недостатки и обличал их не только устно, но и письменно. Писал в департамент, в министерство, а когда отчаялся найти поддержку у медицинского начальства, то начал сливать информацию в газеты. Подстанция пару-тройку раз засветилась в газетной хронике, после чего заведующую сняли и… назначили на ее место Токарева.
А что
Прозаведовал он сорок один день и был уволен по статье. Заведующего подстанцией снять куда проще, чем выездного врача. Заведующий же не только за свои грехи отвечает, но и за чужие тоже. Кто-то умный в верхах (поговаривали, будто главный кадровик Сестричкин) придумал такой вот элегантный административный гамбит – пожертвовал заведующей, чтобы избавиться от Токарева.
Токарев ушел и будто в воду канул. Он был сильно обижен на всех коллег, ополчившихся на него без каких-либо причин, а коллеги тоже не горели желанием поддерживать знакомство. Обычно на «Скорой» людей, которые проработали более-менее длительное время, так же долго и помнят, но о Токареве все дружно поспешили забыть как можно скорее.
Осенью прошлого года во время прогулки я увидел знакомое лицо на стенде с фотографиями депутатов одного муниципального округа и порадовался за Токарева – человек на своем месте.
Приколист-буквалист
Доктор Старчевский был (и остается по сей день) энцефалопатом-приколистом. Сам он считает, что обладает острым чувством юмора, а вот окружающим этого чувства сильно недостает.
Однажды во время обхода жена лежачего пациента сказала Старчевскому:
– Мой муж нуждается в вашем уходе!
Этим она хотела сказать, что не имеет возможности сутками пребывать возле мужа и что санитаркам тоже надо бы хоть иногда обращать на него внимание.
Конец ознакомительного фрагмента.