Хроники Черного Лиса
Шрифт:
Ольв вытер клинок об распростертый по земле темный плащ и провел ногтем по острию. Довольный заточкой решил оставить себе. В спине у обезглавленного тела застрял кинжал сотника. Лиса нигде не было видно.
– Вылазь, чудище! Тут больше никого нет, мы одни, - прогремел со злобной ухмылкой охотник.
С ближайшего дерева свесился черный хвост с белым кончиком. Следом появился и сам Лис, соскользнул на поляну. Нервно втягивает носом воздух, да осматривается вокруг. На левом предплечье тетива сбрила шерсть и теперь сочится сукровица.
– Вижу принцип понял, надо будет дальше попрактиковаться.
Охотник вытащил из черной кровавой лужи суму с вышитым золотом орлом.
– Ба, старые знакомые - лазутчики Владыки. Интересно, что забыли здесь.
Охотник устроился на бревне и начал вытаскивать заляпанные кровью заметки из сумы.
– Слухи, слухи, снова слухи и опять слухи, все уже знаю, - один за другим выкидывал исписанные листы.
– Так, а это интересно. Магистр в тайне собирает войско и вроде быстро у него получается. Хм. Надо предупредить Зигфрида. Интересно, что он об этом думает и знает ли. Хотел идти с тобой в Восточный Предел, да тут я нужнее.
Сложил Ольв листок и спрятал в котомку. - До пролива я тебя почти довел. Уже не заблудишься. Эти лазутчики должны были как-то очутиться на этом берегу. Попробуй разыскать на чем приплыли - может и сможешь перебраться на тот берег. Завтра сутра пути расходятся.
Глава 12
Светает. Над головой бледное утреннее небо, солнце только готовится взойти из-за горизонта. Еще темная листва шелестит от утреннего свежего морского ветра. На поляне, обагренной кровью скоротечной битвы, догорает костер. Заячьи тушки так и висят на ветке - не до них было вчера. Рядом за кустами три свежие неглубокие могилы.
– Враг есть враг, но негоже становиться зверем. И мы, и они люди одинаковые, - пробубнел тихонько Ольв, коса поглядывая на могилы.
Лис с перевязанным предплечьем тихо дремлет у поваленного ствола. Охотник неспешно возится с котомкой. Проверил хорошо ли привязан лучный чехол, туго ли свернут плащ. На поясе в черных ножнах снова болтается кинжал. На секунду замешкался, что делать со старым мечом. В руках взвешивает и свой старый клинок, и черный меч из Восточного Предела. Сделал по паре взмахов каждым, будто рубит невидимого противника. Всем хорош вороненый клинок, но старый в зазубринах светлый меч необъяснимо роднее.
С тяжелым вздохом выброшены черные расшитые золотом ножны в кусты, Ольв чужой клинок воткнул в землю у изголовья средней могилы.
Вернулся к сборам на поляне. Стоит и смотрит тяжелым взглядом на облокотившегося на ствол Лиса. Белые зубы оскалились.
– Вставай, лежебока, нам пора расходиться.
На плечи взвалил котомку, да привязал на пояс суму лазутчика с донесениями. Лис открыл изумрудные глаза, быстро вскочил на ноги.
– Будешь на том берегу - брошь снова нацепи. Старая дружина не только огнем и мечом там промышляла. Может на старых друзей наткнешься, может без Лирника помощь найдешь. Нет там таких лесов, чтобы озвереть, как мне, окончательно. Мало с тобой походили, малому тебя научил. Главное запомни, не уверен - на рожон не лезь. Сам
Ольв протянул пятерню Оборотню. Лис с кивком принял рукопожатие, крепко сжимает черной когтистой рукой. Легкая улыбка проступила на губах Охотника.
– Давай, не хворай. Эх, пропадет моя душегреечка, на солнце истлеет, на чужие плечи ляжет... Что уже не получается кольнуть?
– еще шире заулыбался Ольв.
– Того и гляди - человеком станешь! Прощай! Не поминай лихом.
Охотник бесшумно исчез, кусты на краю едва шелохнулись. Тишина разливается по поляне, только ветер шелестит в ветвях. Верхушек низких деревьев коснулось золото рассвета, лес просыпается разбуженный солнцем.
Оборотень снова остался один. Холодок пробежал под теплой шерстью. Стоит на поляне и смотрит на густые заросли, в которых бесследно исчез охотник. Или не бесследно. Что-то необъяснимое изменилось в сердце.
Когтистая рука схватила потяжелевшую суму, толстые перчатки подложил Оборотень под ремень. Белый кончик пушистого хвоста скрылся на тропинке в лесном сумраке. Залитая кровью поляна опустела, еще поднимается прозрачный дымок над углями. Яркий солнечный луч, пробившийся сквозь листву, осветил черный клинок.
Развевается на бегу потертый дырявый плащ, капюшон надвинут на самую морду. Белый кончик хвоста мелькает за деревьями. Лис несется по старым охотничьим отметкам, держит дорогу к Силфурвику. Лес светлеет деревья расступаются, под ногами снова пролетают камни старой мощенной дороги. В щелях между булыжниками неуверенно пробиваются ростки молодых деревьев, колышутся потревоженные быстрым бегом Лиса.
Внезапно на пути выросла высокая стена. Дорога ведет через разломанные в щепки и обуглившиеся ворота. Светлое пятно выхода виднеется далеко впереди. Высоко пришлось Оборотню задрать голову, чтобы рассмотреть верх проходной башни. Лис скрылся в темном створе ворот, только белый кончик хвоста колеблется во мраке, да блестят изумрудные глаза.
По другую сторону стены раскинулся сожженный город. Выбежав на свет, Лис остановился. Показалось, что очутился в другом мире. Молодой лес квартал за кварталом отвоевывает место у смерти. Низкие деревья прорастают в разрушенных и сгоревших домах, в окнах вторых этажей колышется свежая зелень, над стенами поднимаются лиственные кроны.
Длинная прямая улица ведет к бухте - нигде не спрячешься. Немного подумав, свернул в ближайший переулок и продолжил бег по извилистой улочке. На черном пепле остаются лисьи следы.
Среди золы валяются побелевшие от времени кости. Вороны уже не кружат - все съедобное давно истлело. Все ценное давно растащено мародёрами. От иных домов остались только развалины - разрушены тяжелыми снарядами.
Бежит Лис по извилистой улочке к морю, изумрудный взгляд скользит по выцветшим руинам, черные уши поникли. Лис замер у мертвого дома, словно вкопанный. Громом среди тишины над городом прозвучал клич боевого рога. Лис обернулся к проходной башне, высившейся над сгоревшими домами - звук доносился от нее. Цепочка звериных следов на песке и золе вилась за ним. Раздались два еле слышных удара, еще дальше ответили одним ударом - за Оборотнем идут.