Хроники Дангора. Книга 1
Шрифт:
Магический туман рассеялся и сотни каленых наконечников, принялись пронзать тела рогачей и имперцев. Первым погиб верзила-рыцарь. Сразу несколько стрел попали ему в грудь, лицо, и, к моему счастью, в руку, державшую меч, — именно это спасло меня от смертельного удара, который вместо головы пришелся вскользь по руке, не причинив мне значительного вреда. Ноги его рогача подломились, и животное завалилось вправо, подмяв под себя всадника. Свою порцию стрел получила красивая волшебница. Под ней убило лошадь, белое оперение стрелы выросло из руки, которая держала жезл, а еще одна попала по касательной в голову, вырвав клок волос.
Ай! И в меня попали! Я с тупым удивление рассматривал наконечник воткнувшийся мне в ногу. Стрела вошла по самый наконечник!
— Свяжите ее накрепко, и бросьте пока что здесь — скомандовал я отдышавшись я, и не церемонясь, сдал свою новую пленницу Килону, — И вперед, прикрывать гномов!
А впереди слышался шум рукопашного боя — лязг металла и крики. Голем уже далеко проник вглубь строя легионеров, гномы расширяли клином прибитую им в рядах противника брешь, когда в дело вступили имперские арбалетчики. Прозвучал рог, ряды имперцев разошлись, и с высоты своего роста я, поверх голов увидел их ряды, вооруженные теми самими боевыми иригонскими стелометами с двумя тетивами под и над ложем и ручкой сбоку. Человек сто с лишним, вооруженные боевыми машинками, которые мы видел у Хмурого на хуторе, встали на колено, прицелились и разом выстрелили. Сотня болтов с сильным треском ударила по Эстоку и… ничего не случилось. Часть стрел просто отскочила от голема, часть сломалась. Единственный эффект, который удалось достичь — волшебный гомункул с грохотом упал назад, но тут же начал вставать. Еще залп. Опять Эсток лежит на спине, а арбалетчики перезаряжают стрелометы. В каком-то смысле нам повезло. Очень даже сильно повезло. Если бы выстрелы были направлены в гномов, то на поле перед городом сейчас лежало немало раненных и мертвых коротышек — даже фирменные доспехи бы, наверное, не спасли бы их от этой убойной силы. А так два залпа потрачены впустую.
Эсток наконец поднялся, снова набрал скорость и вломился в строй солдат. Арбалетчики уже не успевали зарядить свои стрелометы и стали первыми жертвами разбушевавшегося гомункула. Он как взбесившийся слон разбрасывал направо и налево солдат, огромными руками комкал живых людей, разрывал их на части и вбивал пудовыми кулаками в землю. Легионеры уже стали сами подаваться в стороны, тем самым, все больше увеличивая брешь в своих порядках. А к пролому в защите уже подбегали гномы. Шагов за десять-пятнадцать коротышки применили наш эксклюзивный тактический прием — метнули молоты, от которых разом попадали сотни легионеров. С начала боя прошло всего каких-то двадцать минут, а первый успех был уже налицо. Но его еще предстояло развить. И тут в дело снова, вступили маги противника.
Раз за разом сверкнуло несколько вспышек — это жезлы волшебников, находящихся в гуще войск противника, исторгали энергию, и на голема обрушилось сразу несколько магических ударов. Вокруг каменного гиганта сгустился туман, дохнуло морозным холодом, который ощутили мы все, несмотря на то, что находились от него довольно далеко. Я видел, как фигура голема покрылась инеем и замедлила свои движения. Лес копий вокруг него активизировался, и голем пошатнулся — я понял, что его вот-вот завалят. Но нет — махина удержалась на ногах, и продолжала орудовать своими каменными ручищами. Еще одна вспышка, и из гущи войск противника вырвался блестящий жгут, резко со всего размаха ударивший гиганта по шее. Было видно, как жгут распался на тучу брызг, а от места удара полетели мелкое каменное крошево. Голем, все же был неуязвим. Как долго он продержится?
Гномы продолжали давить на противника. Снова послышался звук рога, и я, не видя что происходит за линией войск, каким-то образом почувствовал, что вся масса войск противника, которая группировалась в тылу его первой линии обороны, пришла в слаженное движение. Военная машина противника обрела, наконец-то целостность, и двинулась на нас. Войска имперцев стали двигаться чуть медленнее, но ощущение их согласованной, хладнокровной и неумолимой мощи усилилось. Сотня легионеров, которая ранее перегруппировалась и отошла от левого фланга гномов, мерной поступью пошла прямо на нас. Справа наблюдалась та же картина. Впереди снова мелькнул "водный хлыст", обрушив еще один удар на голема, и я увидел, как от его плеча, по которому пришелся удар хлыста, отлетел крупный осколок.
Блин горелый! Я же забыл про жезл ручейка! В камне-набалдашнике наверняка оставалась еще энергия, на пару тройку атакующих заклинаний. Ну, да ладно. За неимением гербовой бумаги, будем писать на простой.
— Слушай мою команду — прокричал я лучникам, сразу после того, как мы подбежали шагов на сто к порядкам импрецев — Навесом по центру! Стрелами с рунами! Пли!
И туча стрел устремилась в противника. Эффект оказался даже значительнее, чем я ожидал. Центральные сотни порядком выкосило. Для рунированных стрел бронзовые доспехи простых легионеров не были серьезной преградой. Маги противника осознав страшную угрозу тут же развернули над своими солдатами туманный щит. Занявшись защитой войск, полковые маги оставили Эстока в покое. Голем победно взревел и проломив своим каменным телом последнюю шеренгу легионеров, добрался до штаба. Замелькали красные и синие плащи, я заметил пару вспышек, но было поздно. Гомункул просто раздавил массой своих противников. Кого-то втоптал в землю, кого-то убил ударом кулака.
Вдруг на перерез разбушевавшемуся голему бросился мужчина в багровом, светящемся плаще. Лица издалека я не видел, зато отлично видел горящий красным трезубец. Это же грандмастер! Тут не должно быть грандмастера! Тушите свет, сейчас наступит конец всем нам. Я еще не забыл цунами, который устроил Эсток на берегу Бурунгеи. Больше на автомате, совершенно бездумно мои ноги понесли меня в гущу битвы. В самое ее пекло. Туда, где сейчас состоится сражение бывшего грандмастера с нынешним. Огненный маг не стал среди своих легионеров применять масштабные заклинания. Он нашел, на мой взгляд, элегантный выход — по мере того, как уголек подбегал к размахивающему руками гомункулу, его размер увеличивался, а свечение, исходящее от красного плаща усиливаться. И вот по земле топает огромного размера пламенный мужик, который все больше похож не на мужика, а на кого? Элементаль! Грандмастер применил не атакующее заклинание, которое было бесполезно против зачарованного рунами каменного гиганта, а преобразующее. Он превратил себя в огненного элементаля, с извивающимися языками пламени вместо рук и ног, пылающим телом и сверкающими ослепительным светом глазами.
Два циклопа сшиблись аккурат метров за пятьдесят передо мной. Я, не обращая на боль в ноге, уже успел пробежать сквозь строй гномов, орудующих молотами. Принял удар копьем в грудь и продавил последнюю шеренгу легионеров, полоснув по ходу дела копейщика мечом по горлу. Мне не хватило всего ничего — десяти секунд, чтобы добраться до голема. Тот по своей дурости бросился на огненного врага. Элементаль, в которого превратился грандмастер, плюнул в сторону каменного гиганта трехметровый язык пламени, который с ног до головы окатил Эстока. Я увидел, как под воздействием чудовищной температуры начали плавиться грубые черты лица гомункула, с громким хлопком лопнуло ухо на голове гиганта и базальтовый циклоп резко подался назад.
— Беги вправо! — закричал я что есть мочи Эстоку. Ведь если гомункул побежит назад, то он потопчет наши войска. Похоже гигант услышал меня. Он перестал пятиться и взял правее. Элементаль тем временем еще вырос в размерах раза в полтора, превратившись в десятиметровый сгусток огня. Эта пылающая туча практически потеряла гуманоидные черты — ни ноги, ни тела уже не наблюдалась. Сгусток пламени с пронзительным чмоканьем вытянулся в сторону Эстока и окружил того со всех сторон. Даже я за полста шагов почувствовал страшный жар, что уж говорить о горящих фигурках легионеров катающихся по земле рядом с элементалем. Видимо волшебник в своем желании убить голема, решил не щадить ни своих ни чужих и шел — плыл — буквально по трупам. Меня пока спасала моя железная кожа, хотя обугливающиеся плащ и штаны вызывали панические мысли.