Хроники Дерини
Шрифт:
— Да, да, действительно неплохо сработано,— повторил он,— вы довели дело до конца, не правда ли? Теперь вы — единственный живой свидетель того, что же на самом деле произошло во время долгого пути в Ремут!
Морган осмотрительно поджидал, пока остальные подойдут ближе, заставляя себя тем временем успокоиться, дабы ответить подобающим образом.
— К сожалению, я разочарую вас, лорд Брэн,— произнес он, подзывая одного из слуг, чтобы тот позаботился о Дерри,— но он не мертв. Его ударили, он без сознания, но не ранен. А вот насчет того, кто
Морган никому не собирался сообщать о своем новоприоб-ретенном таланте, это могло бы только усилить страх и враждебность.
Джеанна, проложив себе дорогу в галдящей толпе, остановилась между лордом Эваном и, как всегда, элегантным Яном. Морган еще не видел ее такой очаровательной, как сейчас,— с длинными, струящимися по спине каштановыми волосами. Он больше, чем когда-либо, сожалел, что вряд ли ему дано помириться с гордой вдовой Бриона. На ней было светло-лиловое домашнее платье прямо поверх ночной рубашки, и она придерживала его у ворота бледной, тонкой рукой, на которой сияло драгоценными камнями кольцо Бриона.
— Ваше величество,— поклонился Морган, стараясь избегать дальнейших трений,— я сожалею, такая суматоха, в такой поздний час... но я здесь ни при чем.
Зеленые глаза Джеанны холодно блеснули.
— Это вы-то не виноваты? Вы что, Морган, считаете меня идиоткой? Вы думаете, я не знаю о том стражнике, которого вы убили прямо здесь, в моем доме? Думаю, вы дадите объяснения, прежде чем я велю арестовать вас и казнить за убийство.
В эту минуту в дверях появился Келсон, усталый и изможденный, но решительный.
— Морган уже дал мне исчерпывающие объяснения, матушка,— тихо сказал он, выходя из своих покоев и становясь рядом с генералом.— Без моего приказа здесь больше не будет никаких арестов и казней. Вы поняли?
Когда вышел Келсон, все, кроме Джеанны, почтительно поклонились. Мальчик бесстрастно встретил их вопрошающие взгляды.
— Господа, вы взволнованы ночным покушением на мою жизнь? Я тоже,— ровным голосом продолжал он.— В свое время мы узнаем все,— он уверенно оглядел присутствующих,— но я предупреждаю вас: дальнейшие попытки побеспокоить меня до начала коронации будут рассматриваться как государственная измена. И я с этой минуты не потерплю более никакого обсуждения верности Моргана, а также и моего решения. Вы поняли? Попробуйте только ослушаться, и вы узнаете, как я научился у своего отца править Гвиннедом.
Все, кроме Джеанны, согласно кивнули. Джеанна, замерев на месте, впилась в сына взглядом.
— Келсон, вы не собираетесь принимать в расчет и мое мнение? — прошептала она.— Или я не права?
— Пожалуйста, идите в ваши покои, матушка,—твердо ответил он, — я не желаю с вами спорить на глазах всего двора.
Так как она ничего не ответила, Келсон отвернулся и обратился к капитану дворцовой охраны, окончившему обыск в королевских покоях и собравшему своих людей у дверей.
— Капитан, я удаляюсь на покой. Не могли бы вы проследить,
— Да, ваше величество,— поспешно ответил капитан.
— Что касается вас, джентльмены, и вас, матушка,— продолжал Келсон,— со всеми вами я увижусь утром. А сейчас, мне кажется, всем нам нужно отдохнуть. Завтра необычный день.
Келсон повернулся и вошел в опочивальню, Морган — следом. Щелчок дверного засова обозначил конец разговора.
Королева, поколебавшись, покорно удалилась в свои покои. Ян, следуя за группой придворных лордов, отозвал в сторону охранника и повел его куда-то боковым коридором.
Когда дверь была наконец заперта, Келсон повалился без сил у ног генерала, вцепившись в плащ своего друга. Морган поднял его и, сердито ворча, понес на постель. В это время Дункан выбрался из своего укрытия на балконе.
— М-м-м, как там холодно,— прошептал он, согревая руки дыханием и приближаясь к постели с другой стороны.— Ну как, он в порядке?
— Будет в порядке,— сказал Морган, освободив шею мальчика от тугого воротника и принимаясь расшнуровывать красный бархатный камзол.— Ему стоило большого труда держать себя в руках. Я думал, что ты велел ему спать до утра.
Дункан пощупал лоб принца и стал развязывать повязку на раненой руке.
— Хорошо, что он очнулся. Тебе было бы трудно объяснить этим стражникам некоторые веши. Да и так оказалось непросто.
Он одобрительно хмыкнул и снова забинтовал Келсону руку. Морган расстегнул плащ Келсона и приподнял мальчика за плечи, чтобы Дункан смог снять с него камзол. Келсон вдруг открыл глаза.
— Морган? Отец Дункан? — позвал он еле слышно.
— Мы здесь, мой принц,— ответил Морган, снова укладывая его на подушки.
Келсон повернул голову направо и встретился с ним взглядом.
— Морган, я все правильно сделал? — спросил он почти шепотом.— Боюсь, я слишком уж торжественно выражался.
— Все было прекрасно,— улыбнулся Морган,— Брион мог бы гордиться вами.
Келсон слабо улыбнулся и посмотрел на потолок.
— Я видел его, Морган, и слышал его голос, то есть до того, как увидел. Он назвал меня по имени, а потом,— мальчик повернулся к Дункану,— все было как будто завернуто в шелк или сплетено из солнечного, нет, лунного света, и там был еще кто-то, отец Дункан. Это был человек с сияющим лицом и золотыми волосами, но не вы, Морган. Я помню, мне было страшно, а потом...
— Тише, тише, мой принц,— сказал Морган, наклонившись и положив ладонь ему на лоб,— вы должны поспать. Усните, мой принц, я буду рядом.
Пока он говорил, веки Келсона затрепетали и сомкнулись. Дыхание замедлилось, как в глубоком сне. Морган разгладил его взъерошенные волосы и помог Дункану разуть мальчика. Они укрыли его от ночного холода, священник задул все свечи вокруг спящего, кроме одной, и проследовал за Морганом к камину.
Генерал склонился над камином, глядя в огонь и протянув к нему руки.