Хроники Единорога. Охота
Шрифт:
Левая рука полицейского выполнила неопределенное движение в направлении решетки возле бордюра.
– Ты думаешь, Филипп, что удержишь меня подобными штучками?
– Думаю. – Дзик начал накручиваться. – И ты еще не услышал самого лучшего. В округе тут у нас масса памяток, оставшихся после немцев. Ну просто заебательских бункеров, окруженных итрами армированного бетона и спрятанных под кубическими километрами породы. И вот в одном из них мы свили тебе гнездышко. Как сам видишь, к этой встрече я подготовился по-настоящему хорошо.
Лис рассмеялся, этот план он знал во всех мелочах, в конце концов, он сам был автором идеи. Но и Дзик произвел крупный творческий вклад в это дело. В особенности телепату нравилась система не требующего личного присутствия обслуживания пленника с помощью чего-то тип пневматической почты. Неглупым было и усыпление его на время перевозки. Аспирант Дзик обладал буйным воображением, наверняка сформированным сотнями дешевых фильмов ужасов, которые он обожал смотреть. Вот если бы у него еще был перевес на старте...
Вдалеке, на стоянке Мундек увидел знакомую фигуру. Мысленная передача длилась меньше секунды. Пора заканчивать представление.
– Ну что же, предложение звучит даже соблазнительно, но, к сожалению, вынужден отказать.
Одним мысленным импульсом он отключил всех людей их отряда Щепочки.
– Не издевайся, - Дзик указал на бетонные столбики, отделявшие стояночные места от мостовой. – Один шаг за эту линию, и получишь три пульки в голову.
– Эх ты, мишка колосапый, - на губах телепата вновь появилась улыбка, - а вот представь, что я рискну.
Филипп с недоверием глядел, как Киевский поворачивается, подходит к столбику и садится на нем. Очередные оперативники покидали свои посты, но сам он не мог даже дрогнуть, он чувствовал себя так, словно бы кто-то покрыл все его тело слоем камня или стали.
– Вот видишь, - Мундек подошел к Дзику и наклонился к его уху, - у тебя со мной серьезная проблема. Позволь объяснить тебе ее простыми словами. Если ты и дальше будешь меня доставать, я нанесу неожиданный визит даме твоего сердца, что будет означать, что каждый из них, - указал он головой на недвижных теперь полицейских, - а так же все остальные твои дружки по отделению вскоре познают то же самое наслаждение, которое охватило тебя. Мы поняли друг друга?
Аспирант вяло кивнул.
– Превосходно. Но это еще не все. Говоря по правде, я у тебя ту боль вовсе не забрал. Я ее лишь временно заблокировал. Так что, если я еще раз увижу или почувствую, что кто-то из твоих песиков обнюхивает меня под хвостом, я сделаю так, что кошмар возвратится. И постараюсь, чтобы он был во сто крат более страшным.
Филипп был бы ошарашен, если бы не то, что он и пошевелится не мог. Его глаза выражали безграничное изумление.
Телепат не мог отказать себе в удовольствии еще немного его накрутить.
– Мужик, ты и вправду верил, будто бы у тебя имеются какие-то шансы?... Знаешь, иногда банальный случай приводит к тому, что внезапно все начинает складываться. У меня была проблема, и проблема огромная, и тогда твои парни появились под пабом, тем самым предлагая, как на тарелочке, ее решение. Старичок, которого указал бармен, все выдал, ведь правда? Сдал меня, сукин сын. А вы, профи по допросам, заглатывали его слова, будто голодные пеликаны. Ты и поверить не можешь, как я балдел от радости, стоя в толпе на углу "Войска Польского", когда твои люди выпытывали у меня, в какую сторону я сбежал. Не тогда ли тебе пришла в голову гениальная идея применить снайперов? – Глаза аспиранта сделались идеально круглыми. – Все так, мишенька, я водил тебя на поводке с самого начала и ручаюсь, что это еще не конец. Это не ты ожидал меня здесь, а я тебя, а точнее, то оружие, которое мне нужно. Признаюсь, ты чуть не попутал мои планы с той мобилкой. Так выглядят истинные проблески гениальности, дорогой мой, именно так, только тебе не хватило решительности. В конце концов, ты прибыл сюда, и я вытащил из твоей головы расположение снайперов. Мои люди тут же занялись ими, а наша болтовня служила только тому, чтобы дать им время на действия. – Мундек бросил взгляд на часы. – А теперь последнее и самое важное. С этого момента ты работаешь на меня. Будешь делать все, что я тебе скажу. Правительства нет. Ваш комендант утратил покровителей и свалил за границы Союа. Половина его подлиз уже пакует чемоданы. Сам знаешь, какой бардак царит в комендатуре с момента "несчастного случая" с премьером. Не потому ли у тебя была столь большая свобода во время погони за мной? Ведь раньше даже твой дяденька из центрального аппарата не дал бы тебе подобной свободы.
Дзик кивнул в очередной раз.
– А..ак... как я опъясню п-потею оужия?
Аспирант начал разговаривать, поначалу нечетко, борясь с онемением, достававшим до шеи.
– Спокойно. Ничего опасаться не надо, во всяком случае, пока будешь вести себя вежливо.
– Мундек оттер лоб платком. – Твои паяцы запомнят данную операцию, как неудачную. Я не появился на месте встречи. Так что напотелись напрасно. Но ты не сдаешься, операция продолжается, оружия ты не сдаешь, таишься и следишь. Дедок из паба вскоре получит новые сведения. Через пару-тройку дней расставишь на меня еще одну неудачную ловушку. После того получишь свои снайперские винтовки. Кстати о птичках, стрелков найдешь в темно-синем фургоне на поле "С". Они уверены в том, что ты взял их на разведку перед началом собственно операции, и не помнят, что брали оружие. Выступать они не станут, если ты устроишь им это время и сможешь удержать их подальше от интендантуры до времени нашей следующей встречи. Надеюсь, Филипп, что это начало нашего плодотворного сотрудничества. Через пять минут ваше болезненное состояние пройдет.- Мундек указал на неподвижных оперативников. – Еще тебе следует плюс за то, что послушал мою подсказку и выбрал место операции так, чтобы оно не находилось в радиусе действия камер охраны. Благодаря этому, ни у тебя, ни у меня не будет ненужных стрессов.
– Ну а Мавта? – проблеял полицейский, обильно пуская при этом слюну, когда паралич мышц достал уже до его нижней губы.
Телепат делал это сознательно, постепенно расширяя границы паралича мышц, благодаря чему усиливал чувство страха у собеседника. Он рассчитывал на то, что паника не позволит Филиппу разумно думать. В течение нескольких последующих минут аспирант останется один на один с медленно ползущим вверх онемением, задумываясь над тем, что произойдет раньше: невозможность зачерпнуть воздуха или высвобождение. Небольшой такой урок послушания.
– Терпение, поначалу ты должен доказать, что стоишь тех усилий, которые я на тебя трачу.
Мундек похлопал Дзика по покрытой потом щеке и спокойно вышел автомобилям, оставляя за собой восемь живых статуй, в том числе, семерых нечеловечески вспотевших "мыслителей" Родена, сидящих на бетонных столбиках, обозначающих границы парковки.
ЧАСТЬ III
МЕСТЬ
– Вредный ты сукин сын, Тадек, - но ты мне нравишься, - сказал Лис. – Вот попросту нравишься.
Молодой сплюнул под ноги кусочком зубочистки, которой он вытаскивал между зубов волокна разваренной куриной грудки. Чертов стукач в сутане питался, словно последний нищий в приюте. День за днем разваренные, хотя жесткие, как черт знает что, представители куриного рода, павшие, похоже, от старости, поскольку медлительная старушенция, которую ксёндз называл экономкой, ничего живого, наверняка, догнать не могла. От обещанных Лисом рулек в меду остались одни воспоминания.
Они сидели на веранде, ксёндз в серых брюках и черной, служебной рубахе, но без колёратки, они же – в застиранных сутанах, которые хозяин вытащил из бездонного сундука, стоящего на затянутом паутинами чердаке. Пользуясь бодрящим бризом, тянувшимся с озера, все болтали, словно старые приятели и попивали церковное вино, одновременно присматриваясь к закату солнца, видимому, только лишь благодаря просеке, по которой в направлении Помяниц шла линия среднего напряжения. Стоящий на подоконнике старый транзисторный приемник тихо жужжал, в тресках и помехах с трудом можно было выловить отдельные слова диктора. Но даже эти фрагментарные сообщения оптимистично не настраивали. Каждым третьим понятным словом было "кризис"...