Хроники Эвелин. Молчание Церрека
Шрифт:
Эва вновь заглянула в свою правую ладонь, рефлекторно, совсем не понимая, зачем это надо. Но, упёршись ногами в переднюю панель, боковым зрением в пространстве своего окна заметила просвет – проблеск чистого льда, шероховатая поверхность которого отразила молниеносный блик, – отражение светло-голубого глазка вездехода. Там, ей показался огромнейший разлом, сквозь рану которого бежала та самая зыбучая смесь, почти целиком, проглотившая машину.
Она вцепилась обеими руками в штурвал, но было поздно – вездеход подчинился силе течения зыбких масс, и провалился полностью. Её бросило в левую сторону, но, в отличии от Рика, проигнорировав ремни безопасности, спасительным жезлом
Как и всегда, Рик сидел на месте, очень громко и неистово, выбрасывая на воздух звериный крик, руками хватаясь то за поручни, то упираясь ладонями в потолок. Но Эвелин, свернувшись в комочек, крутилась мячиком внутри, разбавляя хаос в кабине; телом ловила острые выступы, подвижные тупые предметы, вращающиеся в общем потоке, и только прикрывала голову с шеей, мечтая о том, когда же придёт конец бесконтрольному падению.
Канал, в который провалились, потащил за собой, словно вонзились в тело гигантского змея, несущийся к подножию ледяной горы. Замёрзшие камни, зернистый снег, напополам со всяким хламом, вобравший в себя ледник за всё время своего существования… обломки камней скал и различных горных пород – это всё с остервенением стучалось к ним в окна, двери и скребло обшивку машины, как бы спрашивая: «Какого чёрта здесь забыли?».
Бессмысленно вопросы задавать – Эвелин поступила «неразумно», но подсознательно, оказавшись на месте разлома гигантской льдины сработал рефлекторный механизм, как будто по щелчку кукловода. Заблокировав систему управления, вездеход зарылся в этой самой трещине, и утонул в потоке зыбких масс, известные своей подвижностью. Вместе с идиотским поступком, из глубины раздался голос.
«Воздух», – прозвучало изнутри, и обратилась к ладони. Инстинктивно, захотелось вооружиться мечом, но ладонь ей не ответила зеркальным отражением, что значит: «РАНО». Но дальше – всё пошло, как по накатанной, и нужно просто расслабиться, чтобы пережить бесконечные вращения машины. Сгруппировавшись, преодолеть добротное количество пустого пространства, невозможное для передвижения, но ценою вездехода почувствовать выход в новый мир, в воздухе которого услышит зов потерянной «природы».
Мясорубка прекратилась. Вращающаяся бочка почти остановилась, но сила потока, поливающий всё тем же градом, стала возрастать до тех пор, пока, средь хаоса разбросанных вещей не увидела одну большую цифру, пылающая на чёрном мониторе, – до столкновения с поверхностью осталось двадцать восемь метров. Её глаза округлились, и, попробовав оторваться от приборной панели, чтобы сделать бросок к седлу, машина снова сорвалась, и пролетела метров восемь. Пока и не застряла в одном из узких щелей гигантского разлома.
«Внимание! Критическое повреждение Ядра. Просьба покинуть…», – она настолько сильно ударилась головой, что всё поплыло, а оранжево-красная подсветка индикаторов оказалась смазанной в одну линию света. Попытавшись подняться, дабы зафиксировать тело, пальцам удалось ухватиться лишь за элементы одежды своего защитника. Тот, успев осознать необратимость ещё одного падения, ногами зафиксировал своё положение, потихоньку отрывая пальцы девушки от своей шинели. «Внимание! Критическое повреждение Ядра. Просьба…», – умолкнув, голос унёс с собой подсветку навсегда.
В результате первого удара, раздалась «гроза», пронзившая черноту пространства кабины, и тяжёлое дыхание отдалилось настолько, что наступила тишина, переходящая в писк. Град ледяного «неба», поливающий машину, превратился в дождь, и завибрировали струны, пронзившие тело. Со вторым ударом вспыхнул яркий свет, ослепивший на мгновение, но со своим пришествием принёс мрачную картину неба, встретившее жителей плачущим настроением. Ей показалось, что лежит на асфальте, спина омывается берегами лужи, но руками ловит капли дождя. Слышны голоса, среди которых ясен только один:
«Что это с тобой»? – женщина насторожилась данным состоянием Эвелин, – слышен чёткий хрипловатый голос.
«В ладони моё отражение…», – отвечает расплывчато.
«С этого всё и начинается».
Но с третьим ударом, машина кубарем покатилась вниз, вращаясь вместе с однородной его массой, как куча горных пород, сваленные в карьер. И смогла остановиться лишь по команде ледникового змея, занёсший их в новое неведомое место, но с чудной органической активностью, как новая обшивка интерьера для стен, с ужасом наблюдающие прибытие нового человеческого аппарата для передвижения.
Всё закончилось, и снова наступила такая темнота и лёгкость в пространстве, будто выбросило в космос, – в безграничную ширь, в которой даже звёзды не рискнули бы зажечься. Показалось, что в запасе есть вечность, и ещё достаточно будет возможностей разобраться с последним видением. Оно было яркое, проснувшееся в экстренной обстановке. Но, как и прежде, дало лишь намёк, породив в проснувшемся сознании одни вопросы.
С ещё одним, но более лёгким ударом, Эва окончательно пришла в себя, и поняла, что машина умерла, и больше никогда не заговорит тот голос, своим тембром похожий на её. Подняв руку, – та упала. Оторвав затылок от панели, – голова её плавно опустилась на место. И снова затошнило. Протяжно застонав, зажёгся тусклый огонёк, к которому потянулась пальцами. Но что-то мягкое остановило. Проследив передвижение шарика, рефлекторно прижмурилась, но, увидев то, как новая «звёздочка» зависла в углу кабины, поняла, что это обычный фонарь, находящийся в руках у Защитника. И далее, дождавшись восстановления резкости, положила рукав на глаза, очень громко застонав.
– Марсоходу хана, – грубый голос Рика наполнил кабину новой истиной.
– Хорошо… – простонала она, и зашевелилась, чтобы сползти с приборной панели. Но не получилось беззвучно это сделать, а отозвалась болезненным стоном. Подождав секунду, пока не появится чувствительность ног, осмелилась поползти в направлении своего седла. Но оно было оторвано, и висело кривовато. – То есть, хорошо, что ты цел… – только сейчас ей дошёл неверный смысл первого слова.
– Пока тут «загорала» пришлось облазить всё вокруг… Пещера большая.
– И сколько я лежала?
– Достаточно! – ответил он громко, с претензией.
Наконец, она смогла собрать себя до кучи, и только сейчас поняла, что не вся одежда на теле осталась, а та, что имеется – перекрученная, местами порванная, особенно на животе, обнажая очаги с молниями тёмных вен, и некоторыми участками кожи, с холодной корочкой на месте ран. Вонзив пальцы в волосы, подбираясь к затылку, почувствовалась липкая, но холодная слизь, сочащаяся из раны. Рефлекторно зашипела, от боли. Но, почувствовав на себе его взгляд, подняла глаза, и в полумраке светло-голубого фонаря, обнажилась правая часть лица её Защитника, с восстановленной кожей на правой щеке. Ярко остался заметен отпечаток существа, но вот его взгляд…