Хроники гиблого времени. Сподвижники
Шрифт:
– Обязательно покажем, и будем благодарны, если поможешь с этим, но дело не только в картах, да и нам ты нужен для другого. – Она задумалась, словно решаясь на что–то, потом, словно встряхнувшись, выпалила – Мы хотим туда слетать! Посмотреть все своими глазами, провести раскопки, пусть даже предварительные. Чтобы наверняка, понимаешь?
– Что-о-о-о!? – сказать, что Игорь был ошарашен, это значит никак не описать степень его удивления. – Это же смертельно опасно, там наверняка радиация, химия, мутанты, да и как мы туда доберемся? Это же всепланетный флаер нужен! А они все наперечет, и их вылеты расписаны на несколько месяцев вперед! Это невозможно!
– А вот для этого ты нам и нужен, – решительно смотря ему прямо в глаза, уверенным тоном проговорила девушка. – Смотри, что нужно сделать.
Глава 2.
Степан, двадцатипятилетний ученик оператора фабрики
Для чего это нужно, Степан не понимал, считая, что собственники таких вот предприятий просто перестраховываются, чрезмерно опекая свои будущие многомилионные доходы. А на обычный люд им плевать, вот и заставляют рабочий класс ездить в душной и вонючей кабине в подземке, пересекать купол безопасности, рискуя собственным здоровьем. Вот он бы такой ерундой не занимался, достаточно и простой автоматики, тем более что оборудование совсем не ломалось. Об этом ему по секрету поведал оператор Евген, у которого он и проходил обучение. Со слов старого и опытного работника, поломки оборудования случались, конечно, но очень редко, да и сообщения об этом доставлялись куда нужно и без действий оператора. Особенно его злило требование визуального контроля за случаями постороннего вмешательства в работу оборудования. Как будто из Пустошей кто–либо мог здесь появиться. Все же знают, что там никто не живет, на то они и Пустоши. Так ведь? Поэтому Степан, частенько манкировал своими обязанностями, и ограничивался только обзором мониторов, лишь изредка бросая взгляд вниз, на оборудование, чтобы потом с чистой совестью отчитаться о том, что все делал в соответствии с инструкцией.
Степан, предпочитал, чтобы его называли Ститор, ну это же надо было его родителям, которых он и не видел–то ни разу в жизни, и, как и все остальные биологические родители, имевшие отношение к своим детям только набором генов, да вот ещё и дававшие по традиции будущему ребенку имя, дать ему такое немодное. А до официальной возможности его поменять осталось еще долгих девять лет, поэтому всем знакомым он представлялся только этим вот именем, на данный момент носящим всего лишь статус никнейма, а по-простому ника. Вот и сейчас, этот самый Ститол, изучив показания мониторов даже не глянул вниз, и как следствие, не заметил, как в самом углу, между огромным воздухозаборником и подающей отходы на переработку лентой, вдоль стены, заскользили тени, отбрасываемыми неизвестными посетителями. На территории данного участка сейчас никого не должно было быть, и ученик оператора как раз и находился на своем посту, чтобы в том числе сигнализировать и о таких вот ситуациях. Но Ститол считал, что лучше всех разбирается в своей работе, и за год практики знает всё о данном участке, и понимал, что раз здесь ничего не происходит, то и напрягаться лишнего не нужно. Ну, правда! Ну чего может случиться то, когда до внешней стены, и соответственно Пустошей, ещё несколько сотен метров оборудования?
– Докладывайте, – устало проговорил высокий и поджарый человек, в возрасте, но без единого седого волоска в пышной шевелюре, заботливо собранной в мощный хвост. И как только фуражка у него не падает, подумал бы каждый, увидев такого неординарного капитана государственной прокуратуры юго–юго–западного сектора города–государства Питер – и где его голова?
– Головы они всегда уносят с собой, господин капитан, – бодро отрапортовал молодой старший лейтенант Министерства Внутренних Дел, прикрепленный в качестве дознавателя к данному участку, – видимо знают о чипах памяти, и не хотят, чтобы мы их увидели.
– А камеры? – Проговорил на автомате капитан, осматривая забрызганные кровью стены, мониторы, кресла операторов. Складывалось ощущение, что поливали ею, этой самой кровью, всё вокруг словно из шланга. Запах стоял очень мощный, и видавшего многое, капитану всё равно приходилось сдерживать так и подступающую к горлу тошноту.
– Ничего, словно они знают все их мертвые зоны. А зон этих много, так как когда проектировались заводы данного типа, нападений еще не было, и секторы охвата камерами сосредоточены в основном на оборудовании. Никто и предположить не мог, что нужно смотреть еще и на пути прохода по территории, не связанные с оборудованием и обслуживанием его. Господин капитан, оператор, за которым был закреплен покойный, по вашему приказанию найден, и доставлен сюда. Сейчас он в соседнем помещении, в ванной комнате, других тут нет.
– Где его черти то носили?
– Дома был, в «танчики» резался по «левому» аккаунту. Пользовался учеником на всю катушку. Ну а что, плохо что ли, сидишь дома, развлекаешься, а заработная плата капает? Чем не жизнь?
– Вот же, гаденыш! Ладно, веди меня к нему. А потом я позабочусь о том, чтобы владельцы таких вот заводиков, провели дополнительный инструктаж среди операторов, пусть навтыкают там своим менеджерам. На границе с Пустошами стоят, но им всё нипочем. Вот уроды! Какой это уже случай за последний год, старлей?
– Седьмой, – сказал старший лейтенант, открывая дверь из операторской, пропуская вперед представителя прокуратуры. – Господин капитан, а кто это всё творит?
– По идее, я должен тебя успокоить старлей и сказать, что всё под контролем. Но не буду. Потому–что сам не знаю. Представляешь? И никто не знает. Кто–то проникает в город, благодаря вот таким вот недотепам, иногда обходится без жертв, иногда вот так, и потом словно растворяется, либо уходит обратно, либо таким вот образом возвращается. Я думаю, что это какие–то чокнутые искатели приключений. Начитались про сталкеров, вот и тянет их в Пустоши. Но кто они, и что там ищут, и главное зачем, и опять же – неужели это вот все окупается? Скорее всего так молоденькие богатеи, из молодых да ранних, или взятые в богатую семью, чтобы потом наследовать бизнес, от скуки шалят. Но если их поймают, то никакие деньги их в этом случае не спасут. Сейчас мы информацию прижимаем, чтобы народ не волновать почем зря, вот только бесконечно так делать не получится, обязательно какой-нибудь журнашлюшка что-нибудь да раскопает. Но самое паршивое, что мы не знаем кто и зачем это вот всё устраивает. Эхх, – махнул рукой капитан, выходя из операторской.
Из официальных сообщений новостных порталов города-республики Питер: «С прискорбием сообщаем, что на одном из производственных цехов юго–юго–западного направления, на самом дальнем, расположенным на границе с Пустошами участке, произошел несчастный случай. Производственная трагедия. По данным следствия, в оборудование по обработке пищевых отходов попал по недосмотру наших же граждан, безответственно сортирующих свои отходы, металлический предмет, в результате чего произошел выход из строя оборудования. Оторвавшиеся вращающиеся детали линии попали в операторскую, нанеся смертельные ранения оператору и его ученику. Администрация выражает соболезнования близким знакомым Евгена Самохина и Семена Брауна, более известного среди своих друзей под ником Ститол. Уважаемые граждане, Администрация всего нашего многомиллионного города просит вас внимательнее сортировать отходы, как видите, даже простая невнимательность может привести к чудовищной трагедии. Жизни граждан важнее нескольких минут, сэкономленных при сортировке.
Глава 3.
Москва. Большой бизнес–центр класса АА++. Штаб-квартира крупной торговой компании. Кабинет руководителя на самом верхнем этаже, занимающий собой огромное пространство, в одном из углов которого визуально потерялся большой и самый современный из представленных на рынке, куб–капсула. Посередине кабинета установлено несколько новейших нейрованн, у окна, заменяющего собой стену высотой около четырех метров, расположен небольшой рабочий стол. Прогресс, прогрессом, но некоторые дела лучше обговаривать лично, так, чтобы даже мизерной возможности их просачивания в сеть не было. Нужно ли говорить, что кабинет этот был просто набит глушилками, направленными на то, чтобы увидеть и прослушать происходящее здесь не было никакой возможности. Виталий Николаевич Портнов, глава Корпорации МосПрестижМаркет, и официально один из трех самых богатейших, из оставшегося на планете человечества, людей, взял со стола стакан с виски, только что наполненный на треть, его собеседником, человеком в мундире высшего чина вооруженной охраны города. Военный, а они сами считали себя таковыми, хотя и выполняли в основном охранные функции, не функции пограничников, а именно охраны, носящий знаки различия высшего командного состава воздушных вооруженных сил охраны города–государства Москва, чуть приподнял свой стакан с напитком, исполнив воображаемое чоканье, и залпом отправил огненную жидкость себе в рот. Крякнув, он поднялся из кресла, стоявшего напротив и через стол от хозяйского, и привычным движением оправив мундир, подошел к стеклу стены–окна. Виталий Николаевич, сделав маленький глоток, тоже поднялся и подошел к гостю.