Хроники Гирида. Странник
Шрифт:
Когда ход в очередной раз сделал крюк, Максим наступил на камень, провалившийся тут же в землю. В отряд незамедлительно полетели со всех сторон арбалетные болты. Благодаря крику демона никто не пострадал, но вот осадок остался. Метод древний, но действует всегда безотказно и явно должен был похоронить нежелательных гостей в пещере, если бы не демон.
– Видимо, когда я сломал защиту, активировались ловушки, - будничным, даже слегка озорным тоном поделился соображениями Лан, чем вызвал улыбку на лицах товарищей.
Еще через пять метров Алекс чуть не провалился в яму с кольями. Его спасла крепкая рука слорга, в последний момент успевшая поймать паладина, зависшего над железными копьями всего в паре сантиметров. После наступило затишье. Напряжение нарастало. Каждому казалось, что вот-вот раскроется очередная ловушка. Максим перешел на второе зрение и рукой преградил друзьям путь дальше.
– Макс, что такое?
– Варт оглянулся по сторонам.
– Еще одна ловушка?
– Да. Впереди. Магическая. Правда не знаю, как она действует.
– Я ничего не вижу.
– Присмотревшись, проговорил Лан.
– А ты уверен?
Максим достал из заплечной сумки яблоко и кинул вперед. Весь коридор озарило красным. Огромный столб огня спалил три метра пространства, да так, что нечем стало дышать.
– Еще бы чуточку, и было бы жаркое из демона.
– Сглотнул Кладий.
Максим многозначительно посмотрел на Лана, мол, я же говорил. Тот только улыбнулся и развел руки в стороны, признавая, что был неправ.
– Все, эта штука одноразовая была. Путь свободен.
Дальше потайной лаз не испытывал на прочность непрошенных гостей. В конце коридора находилась железная дверь. Применив еще молнию, Лан расчистил путь. Отряд попал в просторную комнату. Вдоль стен стояли бочки, скорее всего с вином, а рядом с ними мешки с зерном. Помимо них, подвязанные на веревках, здесь висели птицы и другая дичь.
– Похоже кладовая.
– Облегченно вздохнул Варт, за что тут же поплатился. В него врезался темный сгусток энергии и слорг отлетел к стене. Если бы не амулет, то сейчас бы на ней красовалась кровавая картина.
Максим вынул клинки и накинул защиту, Лан и Алекс поступили так же. В темноте послышалось шарканье когтей о каменный пол. Оно то пропадало, то появлялось вновь. В Максима полетел похожий сгусток энергии, но разбился о щит. Защита дрогнула, но выдержала. Барон и паладин подверглись таким же нападениям. Скоро игра в прятки надоела неизвестному противнику, и он показался в тусклом свете светляка. Химера, в отличие от тех, которых Максиму и остальным доводилось встречать раньше, была намного больше, сзади, в разные стороны, двигались два хвоста с жалом на конце, а в красных глазах появились признаки разума. Огромная пасть оскалилась в жестокой, пугающей улыбке. Все указывало на то, что у твари появился разум.
– Это то, о чем я думаю?
– улыбка пропала с лица молодого барона, а сам он был занят, отражая атаки одного из хвостов твари.
– Да. И будь осторожней с хвостом. Одна рана и ты труп.
– Паладин читал молитву, от чего его меч начал покрываться белым покровом, словно снег в горах.
– Я учту. Обязательно, - Лан, уворачиваясь от очередной атаки, налетел на мешки с зерном, что чуть не стоило борону жизни.
Химера бросилась в атаку. Два хвоста устремились к паладину и Лану. На щит Максима обрушились две тяжелые костяные лапы. Защита, державшаяся из последних сил, рассыпалась. Максим отступил назад. Хотя Варт и учил его биться своими новыми клинками, получалось плохо. Как и говорил слорг: для специального оружия оказался нужен специальный учитель. Пока Максим пытался удержать лапы и когти химеры подальше от своего горла, Алекс, окутав свой меч святым покровом, ринулся в наступление. Магия паладина действовала против химеры безотказно. На каменный пол упали два ядовитых жала, и Алекс занялся двумя головами. Затем Лан послал в тело твари шары молнии, разорвавшись прямо перед пугающим созданием. Химера завыла от боли: это был пронизывающий до костей вой, сочетающий и дикий страх, и безудержную ярость. Ее глаза больше не искрились от веселья. Существо хотело бежать, но путь к отступлению преградил Варт, окончательно оклемавшийся после удара. Тварь замешкалась, и слорг, воспользовавшись заминкой, отрубил голову животного, если это создание вообще можно было назвать животным. Химера взвилась в отчаянии. Максим на автомате перешел на второе зрение и, сформировав две атакующие руны, сплел заклинание, с виду похожее на молот, светящийся зеленым светом. Плетение моментально полетело к химере и попало твари прямиком в голову. Произошел взрыв и та разлетелась по всей кладовой. От боковых стенок и потолка откололись огромные глыбы и с грохотом упали на пол. Еще бы чуть-чуть и свод обвалился.
– Да, Максим, зажигать ты умеешь, - съязвил Кладий с радостной улыбкой на лице, - повезло же мне с хозяином, прости Бездна.
– Это что было?
– опешил Лан.
– Я таких плетений в жизни не видел, хотя по силе тянет на заклинание первого круга, если не высшего. Если ты умеешь такое, то чего сразу не размазал эту тварь?
– Потом разберемся, - поднимаясь с пола и отряхиваясь от пыли, произнес Алекс. Кажется, он ничуть не был удивлен произошедшим, - Мы с Максом к барону, а вы с Вартом опустите мост.
Шум привлек ненужное внимание, поэтому вылетев из кладовой, друзья поспешили к своим целям. По пути встречались напуганные слуги, отходившие в сторону, стоило им увидеть незнакомцем, и солдаты, которые не стали особой преградой. Взобравшись на стену, Варт взял на себя солдат, а Лан подбежал к барабану и начал опускать мост. Слорг, закончив с защитниками, зажег сигнальный костер. Войска союза баронов двинулись к замку. До безоговорочной победы оставались считанные минуты.
Максим и Алекс неслись по коридорам замка. Жил этот барон на широкую ногу, надо сказать: древние гобелены, покрытые золотом, портреты предков, помимо этого на стенах висело оружие, шкуры убитых животных. Спальня отступника находилась на верху донжона, поэтому прежде чем туда попасть, пришлось изрядно напугать всю прислугу замка. Те в страхе запирались в своих комнатах, с воплями и криками, взывающими к богам. Чего уж они просили: защиты для себя, прощения или смерти на головы захватчиков разбирать не было времени, да если бы и было, то Максим с Алексом все равно бы не стали. Паладин все больше хмурился: чем дальше они заходили, тем чаще попадались предметы всевозможной ереси.
– Еретик, как он еще не обуглился на костре святой инквизиции или ордена Очищения, - это было сказано с холодной злобой, с такой, что присуща лишь клирикам, когда они встречают на своем пути порождение хаоса или тьмы.
Напоминать паладину о том, что он тоже достоин теперь костра, потому что знается с магом спирали, Максим тактично не стал: у Алекса не было особого выбора, а из двух зол, как говорится, выбирают меньшее.
Барон Орид любил красивые вещи. Это они заметили сразу, но чем ближе было к опочивальне еретика, тем больше их появлялось. На стенах по бокам возвышались гобелены и картины, даже роскошнее чем были до этого, с одним лишь исключением: почти на каждой был изображен сам отступник церкви. Состояние это стоило не одну сотню золотых, а то и не одну тысячу, вдоль же стен, одна за одной, гордо озираясь по сторонам, стояли статуи богов, тех, которым поклоняются тут, в вольных баронствах. Хотя церковь обладала почти абсолютной властью на всем Гириде и даже объявила о том, что бог един, и лишь он один там, в Небесных вратах выбирает, кого пустить в свой дом, а кого отправить на растерзание чертям в Бездну. И, тем не менее, оставались вот такие захолустья, где простой люд продолжал поклоняться статуям, приносить в жертву быков, чтобы вымолить благословение для себя и своей семьи. Да что там говорить, многие государства хоть и боялись инквизиции и ордена Очищения, все равно продолжали поддерживать язычество, не очень явно конечно, но все же. В конце концов, клирикам пришлось пойти на попятную: уступить каждому государство право на поклонение одному (хотя это соблюдалось и не везде) языческому богу. В то же время церковь продолжала усиливать свои позиции, отправляя на праведный костер ведьм, оборотней, вурдалаков, вампиров и другую нечисть, естественно вся эта нечисть по своим теологическим убеждением признавала лишь язычество. Вот такие методы использовали святые отцы для укрепления своих позиций в мире, и нельзя сказать, что за пару веков это не принесло своих плодов: теперь на Гириде остались лишь считанные страны, где лишь за одно слово "язычник" не отправляют на праведный костер искупления. В остальном же "цивилизованном" мире правит церковь - клирики выжигают язычников, костры горят и по сей день.
Но все это не имело почти никакого отношения к происходящему - Вольные баронства не принимали официальной веры, хотя клирики наседали и на них и, найдя они вот такое, непременно отправили бы добрую половину баронств на костер, но к счастью тут был лишь Алекс, а сегодня он готов был ограничиться одним человеком - бароном.
Вход в покои барона преграждали высокие деревянные створки, украшенные резьбой и золотом. Рядом стояла статуя самого Орида, выполнена она была также, как и те, что адресованы языческим богам.