Хроники Хокмуна. Рунный посох
Шрифт:
Хокмун нахмурился. Он чувствовал, что в городе кто-то есть.
Он снова повернул коня, и вдруг сверху до него донесся слабый звук. Задрав голову, он окинул взглядом небо, не сомневаясь, что узнал звук. Вдали показалась черная точка, вскоре заблестел на солнце металл и Хокмун отчетливо услышал шелест огромных бронзовых крыльев и тарахтение мотора. Сердце его замерло.
С неба спускался роскошный сине-красно-зеленый орнитоптер в виде гигантского кондора. Такая машина могла принадлежать только Темной Империи.
Теперь ясно, почему не вернулся Оладан. В Сориандуме прячутся воины Темной Империи. Возможно,
Глава 2
ХЬЮЛАМ Д'АВЕРК
Надеясь, что с орнитоптера его не заметили, Хокмун скрылся в узком переулке.
Значит, гранбретанцы все-таки шли по его следам. Как еще объяснить, что они оказались в мертвом городе посреди пустыни?
Достав из ножен длинный меч, Хокмун спешился. Без доспехов он чувствовал себя беззащитным и спешил найти укрытие.
Орнитоптер парил чуть выше башен Сориандума. Пилот наверняка высматривал Хокмуна, которому Король-Император Хаон поклялся отомстить за «измену». Барон Мелиадус, быть может, погиб под Хамаданом, но король Хаон послал на охоту за герцогом Кельнским другого человека.
Покидая Хамадан, молодой герцог Кельнский, конечно, понимал, что путь будет трудным и опасным, но не ожидал, что неприятности начнутся так скоро.
Он кинулся к полуразрушенному темному зданию. Переступив через порог, он оказался в прихожей со стенами, облицованными светлым камнем, изукрашенным резьбой, отчасти скрытой под мягким мхом и цветущим лишайником. С мечом в руке Хокмун поднялся по скользким от мха ступенькам винтовой лестницы в тесную комнатушку, освещенную лучами солнца, падающими сквозь пролом в стене. Прижимаясь к камням, Хокмун выглянул в пролом и увидел город и парящий над улицами орнитоптер, а в нем — пилота в маске грифа. Пилот пристально смотрел вниз.
Неподалеку высилась башня из потускневшего зеленого гранита. Она стояла почти в центре Сориандума. Орнитоптер сделал над ней несколько кругов, и Хокмун подумал, что пилот должно быть высматривает его за бойницами, но вскоре летательный аппарат опустился на плоскую, окруженную каменными зубцами крышу. Через отверстие в крыше навстречу пилоту выбралось несколько человек.
По тяжелым доспехам, длинным плащам и широким металлическим маскам — и это в такую-то жару! — Хокмун узнал гранбретанцев. Но такова уж была извращенная натура этих людей, что почти ни при каких обстоятельствах они не расставались с тускло-желтыми масками, изображающими морды разъяренных кабанов со сверкающими глазами из прозрачного камня и загнутыми костяными бивнями, торчащими из-под раздутых ноздрей. Видимо, с этими страшными украшениями на лицах подданные Темной Империи чувствовали себя увереннее.
Своей свирепостью Орден Вепря, воинов которого Хокмун сейчас видел, прославился на всю Европу. На крыше стояли семеро вепрей — двое поддерживали под руки высокого, стройного человека в более изящной, чем у остальных, маске из золота и бронзы. Один из тех, кто его поддерживал, был приземист и грузен, зато другой — настоящий великан с обнаженными руками и ногами, покрытыми необычайно густыми и длинными волосами.
«Что это с ним? — удивился Хокмун, глядя на человека в маске из золота и бронзы. — Болен
Предводитель вепрей сказал несколько слов пилоту орнитоптера, и тот отрицательно покачал головой — по-видимому, он не обнаружил Хокмуна. Зато он смог показать то место, где Хокмун оставил коня. Д'Аверк — если это действительно был он — вяло махнул рукой одному из воинов. Тот исчез внизу и вскоре выволок рычащего, сопротивляющегося Оладана.
Хокмун с облегчением наблюдал, как двое вепрей тащат его друга к краю башни. Оладан жив — значит, есть надежда, что его удастся спасти.
Предводитель дал знак пилоту, и тот достал из кабины орнитоптера и передал воину-великану мегафон в виде колокола. Великан приблизил мегафон ко рту д'Аверка, и над безмятежным городом раскатился усталый, полный вселенской тоски голос:
— Герцог фон Кельн, мы захватили твоего слугу и знаем, что ты в городе. Если до захода солнца ты не сдашься, твоему другу придется несладко…
Теперь Хокмун не сомневался, что человек под бронзово-золотой маской — д'Аверк. Да и с кем его можно спутать? Великан вернул мегафон пилоту, затем он и его приземистый товарищ подвели хозяина к изъеденным временем каменным зубцам башни. Опершись на один из зубцов, д'Аверк стоял прямо напротив него.
Хокмун с трудом поборол желание броситься туда. Он мог бы, наверное, подняться на башню — надо только выскочить через пролом, добраться по крышам домов до каменной осыпи и вскарабкаться по ней до самого парапета. Но ведь его заметят, едва он покинет укрытие. Лучше бы дождаться темноты, но Оладана начнут пытать засветло…
Не зная, что делать, Хокмун тер пальцем свое клеймо — черный камень во лбу. Если он сдастся, его убьют на месте или отвезут в Гранбретанию, а там его тоже ждет смерть, правда, ужасно медленная, мучительная смерть на глазах у глумливых садистов — властелинов Темной Империи. Хокмун подумал об Исольде, ждущей его в Камарге, о графе Брассе, которому он обещал помочь в борьбе с Гранбретанией, и об Оладане, маленьком зверочеловеке, однажды спасшем ему жизнь.
Неужели он способен предать друга? Неужели его остановит голос рассудка, твердящий, что для борьбы с Темной Империей последний герцог Кельнский куда нужней, чем какой-то горец? Нет, Хокмун знал, что в таких делах логика ничего не решает. Но что проку лезть в петлю, ведь захватив его, предводитель вепрей не пощадит и Оладана?
Хокмун закусил губу и стиснул рукоять меча. Наконец он решился: встал в проломе и, держась одной рукой за стену, взмахнул своим сверкающим мечом. Д'Аверк медленно поднял голову.
— Прежде чем я поднимусь к тебе, ты должен отпустить Оладана, — крикнул Хокмун. — Гранбретанцы — лжецы, и я не поверю тебе на слово. Отпусти Оладана, и я сдамся без боя!
— Может быть, мы и лжецы, — апатично произнес д'Аверк, — но не дураки. С какой стати я должен тебе верить?
— Я герцог Кельнский, — просто ответил Хокмун. — В нашем роду не было лжецов.